— Ага, какая-нибудь тварь ещё вылезет, — поддакнул другой, но, тем не менее, двинулся следом открывать крышку.

Откупорить её, надо сказать, нам удалось не сразу. Пришлось обмотать вокруг него цепь и тянуть всем вместе, что сдвинуть намертво прикипевший вентиль. Но, как и приходится во всём мире, грубая сила смогла решить этот вопрос, стоило лишь постараться.

— Момент истины?.. — скорее самого себя спросил Сэндмэн, наблюдая за тем, как один из парней, готовый отпрыгнуть в любую секунду, наматывает на вентиль заново цепь, чтоб с безопасного расстояния докрутить её.

— Ты настолько веришь в то, что нас ждут проблемы?

— Почти уверен. Не зря же его так упаковывали.

— Как бы то ни было… — вздохнул я, наблюдая за тем, как один из наших раскручивал вентиль.

Вот послышался негромкий щелчок, словно кто-то открыл замок, и через мгновение круглая дверца распахнулась, явив всё то, что скрывалось за ней все эти годы. Мы все завороженно смотрели, не в силах нарушить повисшую тишину, хотя, конечно, нашёлся тот, кто смог прокомментировать общие чувства от открывшейся картины.

— Ну пиздец, я предполагал, что нас когда-нибудь повяжут, но точно не за такое… — пробормотал кто-то из-под противогаза.

Стоило люку открыться, как на бетонный пол потоком, как из открытой трубы, хлынула вода. Даже не вода, а что-то типа водянистого геля, судя по консистенции. И вместе с ним из капсулы на бетонный пол подхваченное потоком буквально вывалилось небольшое тело, которое, шмякнувшись об землю, так и осталась лежать на месте. Даже подходить не надо было, чтоб понять, что, а вернее, кто перед нами.

— Так, ну ясно, величайшие умы человечества и все ресурсы военной машины были пущены на решение одного важного вопроса — как заставить маленьких девочек не стареть, — пошутил Скрипка.

— Голод? Загрязнения? Геноцид? Неравенство людей? Не-е-е… сохранение лолькам их возраста.

— Типа попользовался и потом засунул обратно. На будущее.

— А машина называется «Мечта педофила». И слоган: «Сохрани лучшее на потом».

Шутки посыпались со всех сторон, да только это были шутки скорее чтоб разрядить атмосферу, которая стала несколько напряжённой. В принципе, пугаться было нечего, так как мы наконец поняли, что было внутри, однако никто до сих пор не представлял, насколько это может быть опасно. А то, что это опасно, в наших головах уже было нерушимой истиной.

Я первым подошёл к маленькому тельцу, потому что вот так стоять и пялиться на неё можно было очень и очень долго. Сразу осторожно повернул голову набок, чтобы девчонка не захлебнулась в воде. Было бы весьма обидно, если она просто захлебнётся в этом странном геле, пролежав в нём чёрт знает сколько лет.

На первый взгляд я бы дал ей от силы лет шесть, может семь. С каштановыми длинными волосами, совсем ещё мелкая, да и, к тому же, тощая. Ничего такого экстраординарного, что могло бы удивить или вывести из равновесия, не считая торчащих из её тела оборванных катетеров и проводов.

Первое, что бросилось сразу в глаза — прикрытый, абсолютно пустой взгляд. Я бы даже подумал, что это кукла или покойник, если бы не пощупал пульс. Девчонка была жива, но совсем не двигалась и даже не пыталась подать хоть какие-то признаки жизни. Просто лежала с едва заметно поднимающейся грудью и смотрела в никуда. Даже когда я потряс её за плечо, реакции не было, кроме той, что её вырвало этим же гелем, в котором она сейчас лежала сама. Даже вырвало её странно — небольшой спазм по телу, и из прикрытого рта хлынул поток геля, а на лице ни одной эмоции. Мне даже пришлось придерживать её, чтоб в собственной блевоте не захлебнулась.

— Вот и раскрыта тайна… — пробормотал я. — Как там с газом и радиацией?

— Да всё в норме, — ответил парень, подойдя с счётчиком Гейгера и проверяя капсулу. — Вообще в норме. Ни на миллиметр не сдвинулось.

— Чудненько… — пробормотал я, разглядывая «подарок».

Я даже не знал, что думать — передо мной лежала маленькая девчонка без признаков сознания, от чего даже спросить, как она, не мог. Куда её сейчас девать? Что с ней делать? Как и в любой непонятной ситуации, у меня появились вопросы, на которые пока не было ответа. И как всегда в подобных случаях, я просто начал делать то, что считал нужным и что требовалось решить сиюминутно.

— Скрипка, организуй душ, тащи сюда шланг. Заодно и это дерьмо с пола смоем. Сэндмэн, в грузовике есть печка?

— Да.

— Отлично, включи на полную, будем отогревать. И возьми что-нибудь из одежды. Так, а ты сгоняй сейчас в магазин и купи еды с… — я посмотрел на тело перед собой. — Купи какое-нибудь детское питание для маленьких и воду. Тоже для детей. И чеки не забудь! — крикнул я вдогонку.

Дело в том, что когда они что-то покупали на свои деньги, потом просто приходили и им это восполнялось как траты на нужды. Но некоторые идиоты умудрялись не брать чек или терять его, из-за чего расплачивались за свою глупость деньгами. И я, естественно, считал своим долгом уберечь их от этого и напоминать каждый раз, как они шли что-то покупать.

Помыв её под импровизированным практически ледяным душем с ещё одним человеком, я быстро вытер её и намотал всё, что было только под рукой — от футболок и носок до курток, после чего быстро потащил в кабину, где уже вовсю жарила печка. Теперь мне были приблизительно понятны все мероприятия, что мы делали. Почему подняли температуру, почему давали импульс и так далее. Видимо, гель сам по себе не замерзал и мог поддерживать отрицательную температуру. И она там, как в холодильнике, с остановленным сердцем и лежала. А потом запуск, её промывает реагентами, и вот она перед нами. Слегка отёчная, но вполне себе живая. И всё бы ничего, но она себя вела как труп — вообще не двигалась. Даже когда холодной водой мыли, на её лице ни один мускул не дёрнулся, лишь естественные реакции типа мурашек.

Теперь надо было понять, что делать дальше. Хотя точно…

Положив девчонку на кресло, я вылез из кабины.

— Следи и глаз не спускай, — сказал я одному из наших, после чего направился к криокамере, как я уже понял.

Оставалось вколоть её несколько шприцев, что лежали в коробке. Как я теперь понимал, один из них должен был запустить какой-то процесс, связанный с импульсом. Второй вводился при ранениях, видимо, для ускоренной регенерации. Третий… вот здесь чёрт знает. Может тоже регенерация? А вот видеокассета, кажется, нужна была для того, чтоб запустить девчонку, как я понял. Может какие-нибудь символы или цвета, которые заставят её сознание и мозг очнуться или наоборот, введут в него какую-нибудь программу.

Только у криокамеры уже стоял Сэндмэн, держа в руках листик с инструкциями.

— Ты хочешь вколоть ей это? — кивнул он на коробку.

— Инструкция, — пожал я плечами, взяв её. — Раз уж начали, хочу доделать всё до конца.

— Мне кажется, это плохая идея. Стой, погоди, — он быстро нагнал меня, видя, что я даже слушать не собираюсь и ухожу. — Послушай, это военные разработки. Как ты думаешь, что военные могли создать?

— Оружие, — пожал я плечами, показывая свою незаинтересованность.

— Вот именно. И у тебя в руках сейчас то самое оружие. Эта девчонка.

— Ещё раз, — не понял я.

— Прочитай, что это. Импульсный какой-то регулятор. А что если ты введёшь ей его, она станет импульсником?

— Да с чего вдруг? Нет, я не отрицаю этого, но как-то маловероятно, не находишь?

— Маловероятно найти в криокамере маленького ребёнка. Но вот то, что над ней поработали, это точно. Ты сам заметил, какая она овощ, просто кукла. В неё могли запихнуть что угодно, от импульса до долбанного ядерного реактора.

— Не совсем уловил, как можно запихнуть импульс в человека? — спросил я, остановившись прямо около двери грузовика.

— Мясник, ты, видимо, не заметил этого, но она не человек. От слова совсем.

— Не человек? — нахмурился я. И нет, не стал спорить или называть его идиотом, потому что кто-кто, а Сэндмэн пусть и старик, но не идиот. И если он говорит что-то, то это как минимум повод задуматься. Потому я задумался.