— Как бы я хотела, чтобы профессор Уизли пошел со мной в паб … — с тоской в голосе произнесла Лавендер.

— Лавендер, что за глупости: он учитель и, к тому же, он ужасно старый! — решительно отмела эту фразу Парвати, пока Джинни сдерживалась, чтобы не захохотать. — Так или иначе, у нас появилась одна мысль…

— Что за мысль? — спросила Джинни.

— Мысль о том, что Симус запал на тебя, — пояснила Парвати.

— Не может быть, — не поверила Джинни.

— Может, может, — подтвердила гулявшая с Симусом на пятом курсе Лавендер, хотя, признаться, Джинни не была уверена в том, что она действительно знает, о чем говорит. — Зачем нам это сочинять?

«Затем, что вы — безмозглые курицы, которые обожают устраивать всякие неприятности», — вертелось на языке у Джинни, но она удержалась от того, чтобы это сказать, — какими бы они ни были, что бы они ни делали, в этом не было злого умысла. Поэтому нечего срываться на них, ссылаясь на свою брюзгливость и нервозность.

— Слушайте, я так устала… — начала она, но было уже поздно: Лавендер и Парвати уже затеяли свою любимую игру, эти отвратительные упражнения под названием «С кем бы ты?…». Они парами называли хогвартских парней и выбирали из них того, с кем не отказались бы переспать.

— Терри Бут или Эрни МакМиллан? — вопросила Парвати подружку.

— Терри, — решила Лавендер.

— Драко Малфой или Малькольм Бэддок?

Лавендер на секунду задумалась, потом захихикала:

— Драко Малфой.

— Джастин Финч-Флечтли или Рон Уизли?

— Рон.

— Гарри или Рон?

— Хм… Я думаю, все-таки Рон.

Джинни осуждающе наблюдала за ними, напряженно ожидая, когда Лавендер повернется к ней:

— Джастин Финч-Флетчли или Эрни МакМиллан?

— Думаю, Джастин, — ответила Джинни, одинаково равнодушная к ним обоим.

— Симус или Дин?

— Симус.

— Драко или Малькольм?

— Малькольм, — соврала Джинни.

— Гарри или Рон?

Джинни с отвращением посмотрела на Лавендер.

— Это просто… омерзительно.

— Что? — с недоумением переспросила Лавендер, не в силах сообразить, что она сказала. — Ой, правда… Вся эта история с Гарри. Прости…

— Угу, — прорычала Джинни, закрылась подушкой и отказалась убирать ее до тех пор, пока Лавендер и Парвати не ушли.

Гриффиндорская гостиная вечная, в ней ничего не меняется, — подумал Сириус. Все действительно было точно так же, как и в те времена, когда он сам был студентом. Осмотревшись в камине, он бросил влюбленный взгляд на эти тяжелые мягкие диваны и кресла с бархатной, залоснившейся от времени обивкой, на эти подушки с золотыми кистями, на эти низкие исчерканные столы и развешенные по стенам портреты в золотых рамах. Гарри, скрестив ноги, ждал его, где и положено, — на полу у огня.

На нем были черные брюки, темно-синий джемпер и кроссовки на босу ногу. Он выглядел лет на двенадцать — такой худенький, усталый… настолько усталый и худой, что Сириус едва подавил удивленный возглас.

— А, Сириус… — тихо произнес Гарри. — Рад, что ты пришел…

Прошел примерно месяц с тех пор, как они беседовали в последний раз. Сириус помнил, что Гарри тогда тоже выглядел на взводе, но он списал это на треволнения перед предстоящим матчем.

— Гарри, ты как-то… гм… похудел… И у тебя усталый вид, — стараясь говорить как можно более нейтральней, заметил Сириус.

— Просто сейчас поздно, — отрезал Гарри, откидываясь к изножию огромного тяжелого кресла.

Он действительно здорово похудел, — встревожился Сириус, — вон как шея торчит из рубашки…

На снежно-бледном лице под глазами залегли синеватые тени… Что же случилось? Сириус помнил, каким румяным и загорелым Гарри ступил на подножку увозящего его в Хогвартс поезда…

— Сегодня был матч. Я здорово устал.

От этой фразы беспокойство Сириуса не стало меньше.

— Да-да, я знаю, Люпин рассказал мне о случившемся. Я рад, что с Джинни все обошлось… Гарри, а ты нормально питаешься?

Гарри задумался, словно пытаясь вспомнить, когда же он ел в последний раз, потом равнодушно пожал плечами:

— Да, я ем нормально… Как там ваши свадебные планы?

— Прекрасно. И вопрос с усыновлением уже почти на подходе, — добавил Сириус. — Надо будет разобраться с кучей бумаг, когда ты приедешь на Рождество. Нарцисса ждет вас всех. Рон с Джинни приедут с вами?

— Нет, они будут на следующий день, — рассеянно ответил Гарри, явно занятый другими мыслями.

— Ты с одеждой уже разобрался?

— Угу…

— Кстати, ты в курсе, что я передумал жениться на Нарциссе и выбрал себе в спутники жизни Люпина?

— Это замечательно…

— Гарри, — мрачно поинтересовался Сириус, — да что с тобой?

— Нет-нет, ничего, — встрепенулся Гарри, словно вырвавшись из паутины. — Честное слово, я удивился…

— Да уж, я вижу…

Гарри обхватил руками колени:

— Это насчет моих родителей…

Сириус бросил пытливый взгляд на своего крестника, но выражение лица Гарри было трудно разобрать из-за падавших на него длинных черных волос.

— И что?

— Где они похоронены?

У Сириуса екнуло сердце:

— Почему ты хочешь это знать?

— Не отвечай вопросом на вопрос.

— Прости, Гарри, но мне хотелось бы знать, почему ты решил вдруг спросить об этом. Что ты собираешься сделать?

Гарри фыркнул:

— Заняться некромантией. Поднимем мертвецов, совершим человеческое жертвоприношение… От души подурачимся…

— Гарри…

— Слушай, это Драко предложил. Он подумал, что это поможет мне как-то приблизиться к ним…

— Что-то это не похоже на то, что мог бы сказать Драко…

— Ну, так он это сказал, понятно? — лицо Гарри вспыхнуло раздражением. — Ты хочешь сказать, что мне не веришь?

Ох уж это мне этот переходный возраст, — беспомощно подумал Сириус.

— Верю-верю, Гарри, просто я беспокоился о тебе.

— Это мои родители, — взял себя в руки Гарри. — Я имею право знать, где они похоронены.

Сириус медленно зажмурился и снова открыл глаза.

— В Дунсхилле, — произнес он, и увидел внутренним вздором бесконечное серо-зеленое поле и поблекшие от бесконечных дождей надгробия. Несколько человек в мантиях с опущенными капюшонами у сдвоенной могилы, волшебник, бормочущий слова прощальной молитвы: « Venite, benedicti patris mei, percipite regnum, quod paratum est vobis ab origine mundi…»

Сириус видел это удивительно отчетливо, хотя понимал, что все это лишь плод его фантазии, — он не присутствовал на похоронах Джеймса и Лили. Но зато он был на бесконечном количестве других похорон…

— Они на волшебном кладбище…

— Ты был там когда-нибудь? — ровным и твердым голосом спросил Гарри.

— Однажды.

— И какое оно?

Сириус затруднился, как ответить: хорошее? Красивое? Такое, что во второй раз туда не тянет?

— Это кладбище, Гарри…

— И где же оно?

— Недалеко от Годриковой Лощины… если ты захочешь посетить его, я возьму тебя с собой. После С.О.В.

— Но ведь это будет только через месяц!

— Гарри, я все понимаю, я понимаю, почему ты хочешь отправиться туда, но пойми — это будет нелегко и непросто. И причина того, что ты там до сих пор не был…

— В чем? — глаза Гарри засветились в темноте комнаты, волосы сливались с окружающим его полумраком. Его лицо было настолько бледно, что казалось каким-то призрачным отпечатком в полутьме.

— В том, что это небезопасно. Насколько мне кажется, для тебя куда безопасней находиться сейчас в школе или же дома, рядом со мной. Я даже не уверен теперь в Норе… Я очень люблю тебя, Гарри, однако я тебе не кровный родственник, а магия Дамблдора не может тебя защитить. Если ты отправишься туда, придется захватить Дурслей…

— Нет! Нет! — вскочил на ноги Гарри. — Это словно… Я не хочу идти туда с ними! Как у тебя даже…

— Но Гарри…

— Как же ты не понимаешь… — и горе, прозвучавшее в его голосе, заставило Сириуса остановиться. Все это прозвучало так, словно Гарри не рассердился, а пришел к каким-то мрачным умозаключениям. — Ты не понимаешь, и понять не хочешь. Тебя не волнует… Я думал, с тобой будет лучше, чем с Дурслями, но на самом деле ты такой же, как они, — ты тоже все время врешь мне.