— С чего это ты волнуешься? — Рон почувствовал, что его голос надломился, а от злости по всему телу забегали мурашки. — Ты ведь не зацикливался на моих проблемах — никогда. И что — теперь я поверю, что ты демонстративно заботишься о моем благе? Во-первых, ты лгун, во-вторых, ты не прав, а в-третьих… в-третьих, ты сам не знаешь, что несешь. Так что просто… отвали, ясно? Таскайся за моей сестрой или… какой фигней ты там занимаешься для удовольствия.

По лицу Драко проскользнуло удивленное выражение, он не ожидал, что Рон ответит ему таким образом, и Рон со злым удовольствием отметил это. Удивление через миг исчезло, и губы Драко сжались в тонкую ниточку.

— Отлично, Уизли, — протянул он, — я всегда подозревал, что единственная цель твоей жизни — быть вечным предупреждением для остальных.

— Двадцать очков со Слизерина, — яростно сверкнул глазами Рон.

— За что? — Драко открыл рот от удивления.

— За то, что прервал собрание, — ответил Рон, — а также ради того, чтобы все было высшего сорта, даже та задница, в которую ты сейчас вляпался. Так, я возвращаюсь, и ты идешь за мной — и клянусь Мерлином, если ты скажешь еще хоть слово, я вычту еще сотню со Слизерина. Посмотрим, как это понравится остальным представителям твоего факультета.

Драко прикрыл глаза:

— Я подозревал, что власть всех корежит, — в его тихом голосе звучало скрываемое веселье, от которого Рону захотелось дать ему пощечину. Однако он спокойно ответил:

— Сто очков со Слизерина.

Драко промолчал и безмолвно последовал в зал за Роном, который хотел чувствовать радость победы, однако вместо этого ощущал какое-то… разочарование. В один безумный миг он подумал, что Драко действительно все знает, но нет, все было не так, и бремя тайны снова рухнуло ему на плечи, показавшись теперь куда тяжелее. Он бы предпочел, чтобы Драко ему врезал…

Вздохнув, Рон поднял палочку и заговорил.

— Тебе кто достался? — спросила Гермиона, когда они с Драко выходили из комнаты старост. Остальные, радуясь, что собрание кончилось, шли в холл, переговариваясь друг с другом и разворачивая пергаменты с именами студентов, которым они должны были сделать подарок.

Решив подождать Рона, собиравшего свои квиддичные принадлежности, она задержалась у дверей. Драко прислонился к стене поблизости и заглянул ей через плечо, когда она развернула свой пергамент.

— Ой, мне достался Рон. Ну, это будет легко.

— Ага, большие клещи, чтобы вытащить у него палку из задницы.

— А кто у тебя? — перебила его она.

Драко развернул пергамент, бросил на него равнодушный взгляд, сложил и снова засунул в карман.

Гермиона удивленно посмотрела на него:

— Ну же, ты что — мне не скажешь?

Драко медленно покачал головой:

— Жизнь — бессмысленная лотерея. Не устаю это повторять.

Гермиона фыркнула.

— Судя по всему, тебе достался Симус Финниган.

— Бинго, — бросил в ответ Драко.

Гермиона взорвалась смехом.

— Не смешно, — нахмурился Драко.

— Ага, — кивнула Гермиона, — главное, чтобы ты в это поверил.

Ответить Драко не успел: дверь с грохотом распахнулась. Рон с деловитым видом нес под мышкой кучу пергаментов, следом с обычным кислым видом семенила Пенси Паркинсон с пустой коробочкой. Рон коротко кивнул ей, и она пошла по коридору. Взглянув на Гермиону, Рон закатил глаза.

— Неплохо проводите время с Пенси? — губы Гермионы дрогнули в сочувственной улыбке.

— Ее дыхание, как всегда, портит воздух, — пожал плечами Рон. — Зато она соглашается возглавлять любой комитет, облегчая мне работу.

— Ага, слава Богу, что она согласилась облегчить тебе сокрушительную ответственность, — саркастически заметил Драко. — Признаться, я вообще не понимаю, как тебе позволили занять это место. Ты, верно, собрал дюжину пакетиков от чипсов и выиграл пост Старосты в почтовой лотерее?

Рон проигнорировал его, продолжая обращаться к Гермионе:

— Ладно, я пошел. Мне нужно в Хогсмид. Тебе там ничего не надо?

— Нет, — Гермиона покачала головой и улыбнулась. — До матча не встретимся — ну, удачи и все такое.

— Спасибо, — Рон побежал по коридору, исчезнув в толпе приближающихся студентов Равенкло. Проводив его задумчивым взглядом, Гермиона повернулась к Драко.

— Я провела исследование, о котором мы разговаривали, нашла кое-что — думаю, тебе стоит о них знать, — понизила она голос. — Хочешь узнать что-то действительно странное?

— Странное? Конечно, хочу.

Гермиона улыбнулась.

— Можешь пойти со мной в библиотеку?

Он кивнул, и в молчании они прошли в библиотеку, держа приличную дистанцию друг от друга, чтобы никто не заподозрил, что они идут вместе, и только внутри библиотеки Гермиона расслабилась: ей всегда было комфортно в этом спокойном, знакомом месте. Здесь тоже все было украшено к Рождеству: маленькие елочки на столах с поющими сахарными ангелами; красные, зеленые и золотые огоньки, блуждающие в воздухе у них над головами. Она взглянула на Драко — тот следил за мечущимися искорками с азартом ловца, разноцветные вспышки отражались у него в глазах. Словно почувствовав, ее взгляд, он покосился на нее:

— Ну, и что же ты нашла?

— Взгляни сюда, — Гермиона вытащила из сумки небольшой золотистый том, раскрыла его перед собой, нашла закладку и ткнула пальцем:

— Тебе она не кажется знакомой?

Драко склонился и присвистнул: на страничке была гравюра, четкая и очень подробная, изображавшая женщину в волшебной мантии. Черные волосы каскадом спадали к ее ногам. Знакомое лицо — глаза, улыбающиеся губы… Гермиона помнила ее только как девушку, пришедшую с Чарли на день рождения Драко и Гарри, сам Драко помнил ее куда лучше. В левой руке она держала волшебную палочку, а в правой — цепь с чем-то, похожим на драгоценность, на конце. Под картинкой шла каллиграфическая подпись: Рисенн Малфой. Год 1357.

— Шестьсот лет… — произнес Драко и положил руку на страницу. — Ну, она, в общем-то, говорила, что старше меня. Рисенн на иллюстрации подмигнула ему, покачивая цепочкой. — На самом деле, она намекала, что вроде как бессмертна…

— Тут какая-то неувязочка, — заметила Гермиона, — потому что вот тут сказано, что она умерла, когда ей было двадцать.

— Что она?…

— Ага, от гномьей лихорадки. А перед этим она была помолвлена…

— Ха!

— … с Николасом Фламелем.

Драко замер и изо всех сил напряг память:

— А он?…

— Друг Дамблдора. Создатель Философского камня, — Гермиона тряхнула головой. — Никогда бы не подумала, что он из тех людей, что решаются связать себя узами брака с Малфоями.

— А почему бы и нет? — обиделся Драко. — Мы весьма симпатичны. Кроме того, существует такое понятие, как сексапильность…

— Забавно, но в ее биографии нет ни слова о сексапильности.

— Может, тогда это называлось как-то по-другому? — предположил Драко.

Гермиона фыркнула:

— И как же? Девица сия зело сексапильна есть?

Драко пропустил это мимо ушей.

— Что ж, это помогло мне узнать, кто она… Хотя я не думаю, что женщина, с которой я разговаривал, и вправду Рисенн Малфой. В любой случае, это не та же самая девица… Как они могли вернуть ее из мертвых — вот что удивительно…

— Тш-ш, — шикнула на него Гермиона, хотя в библиотеке было пусто, — некромантия? О, это худшее, что может быть из магии. И оно никогда не выходит, как надо. От нее кусочки не отваливались, а?

— Кусочки? Да нет. Она вполне целая, — задумчиво ответил Драко. — Для живого трупа она удивительно хороша, куда лучше, чем многие живые девушки.

— Тише! — повторила Гермиона и захлопнула книгу. — Я продолжу искать о ней сведения. Теперь мы знаем, когда она жила, я могу перепроверить ее по биографии Фламеля.

— Спасибо, — кивнул Драко и, вскинув взгляд, быстрым взмахом ловца схватил красный огонек, зажужжавший в его руке. Взглянув, — тот отбрасывал розовый свет на его лицо — Драко снова выпустил его и, вытащив из кармана сложенную газетную страницу, протянул Гермионе. — Взгляни на это.