— Ты никуда не уйдешь, пока мы не поговорим, — сообщил голос из статуи, так похожий на голос самого Антракса, когда тот скрывает все свои чувства.

— Да кто ты такой? — рыкнул Эштарец, не веря в полную беспомощность собственного тела.

Он напрягал мышцы и тут же убеждался, что действительно не может пошевелиться.

— Ты знаешь, кто я, — ответил голос.

Статуя шагнула вперед, спускаясь по ступеням в зал. С каждым шагом уменьшаясь до нормальных человеческих размеров. Синие глаза буквально прожигали эштарца, а тот скалился и не понимал, кто мог устроить ему подобную ловушку в этом доме.

— Снежного Бога не существует, — прорычал он гневно. — Это просто идол, подкрепленный галлюциногенами.

— Да? — удивился голос. — А ты знаешь, мальчишка, что я дважды спас твою жизнь? Истекая кровью, твоя мать молилась за тебя до твоего рождения и в ту самую ночь, когда умерла. Те люди понимали мою силу и закрыли обе статуи черными полотнами. Я слышал ее, но не мог помочь, твой отец тоже понимал мою мощь. Он не просил, просто сорвал оба полотна. Кто, по-твоему, защищал тебя всю твою жизнь, неблагодарный потомок Лен-дер-Валей?

— Что? — простонал Антракс. — Да этого просто быть не может!

— Не может? Значит и тебя быть не может.

Статуя отступила и шагнула назад к пьедесталу, а потом обернулась:

— Почему в твоем доме нет моего идола?

— Потому что я никому не покланяюсь и не собираюсь этого делать, — сквозь зубы прошипел Антракс, чувствуя, что начинает замерзать.

Ледяная глыба не просто держала его, она начинала поглощать его.

— Это говоришь ты? Тот, кто оставил свою кровь Богу Войны, чтобы вернуться в Эштар?

Глухой едва слышный хохот прокатился по залу, словно эхо из далекого прошлого.

— Да, откуда ты это знаешь? — спросил Антракс, пытаясь освободиться, но не мог даже дернуться в ледяных оковах.

— Потому что я дух рода Лен-дер-Валь, — ответил голос. — Тысячелетиями твои предки вкладывали в мой образ свою силу, веру и знания, чтобы теперь я защищал их потомков. Ты нарушил ход рода, но в этом добрая воля судьбы, хоть ты ей и противишься.

— Чего ты хочешь? — с отчаяньем прошептал Антракс, чувствуя, что ничего не может сделать с фанатиком, в сети которого так внезапно угодил.

— Для начала перестань считать меня обманом, — спокойно заявил голос. — Я действительно тот, кого именуют Снежным Богом.

— Хорошо, — прошептал Антракс.

— Врешь, но так и быть я дам тебе шанс понять.

Божество снова приблизилось, а хватка льда ослабла.

— Мы поговорим, только учти, тебе не сбежать от меня, — предупредил голос в тот миг, когда лед действительно отпустил эштарца.

Для галлюцинации это было слишком сложно, для реальности — просто невозможно, поэтому Антракс осторожно сел, выдохнул и попытался принять такую правду.

«Допустим, этот дух существует, чего тогда ему надо от меня?» — подумал он, взглянув в синие глаза.

— Ты должен вернуть Лен-дер-Валей на Авелонский трон.

— Что? — прошептал Антракс растерянно. — Это невозможно!

— Это возможно, — уверенно ответил голос. — Я буду защищать род Эен-Рен, ибо для меня они тоже отныне часть клана Лен-дер-Валь, поэтому моя статуя должна стоять в твоем доме.

— Ладно, это возможно, — согласился Антракс и все же попытался встать.

Спина не болела несмотря на сильный удар, и двигаться ему не мешали, словно говорящий с ним действительно был всесилен и мог сделать что угодно.

— Я действительно здесь и сейчас всесилен, — сообщил голос, — и тебе никогда не достать меня, так что не советую враждовать со мной, не для того в этом мире существую.

Антракс только выдохнул. Непонятным образом говорящий, буквально читал его мысли, словно перед ним стоял действительно он сам, прячась под белой маской Снежного Божества.

— Тебе сложно это принять, но ты просто обязан это сделать из уважения к прошлому и на благо будущего, — сообщил голос.

Антракс с трудом не скривился, считая эти слова откровенным бредом, но тут же замер в изумлении, видя маленькую девочку лет семи, что вдруг выглянула из-за белого силуэта и улыбнулась. У нее были синие глаза, его глаза, губы, так похожие на припухлые розовые губки Лилайны, овал лица, словно списанный с Ленкары.

— Папа, — прошептала девочка нежным голосом и улыбнулась.

Антракс невольно сглотнул и отступил. Это было запредельно для любой галлюцинации.

— Он не узнает меня? — испуганно спросила девочка у Снежного Бога. — Почему?

— Милая, он еще не знаком с тобой, — сказал ласково голос, и белая рука легла на светлую девичью голову, чтобы погладить молочно-белые вьющиеся локоны. — Ты еще не родилась и не скоро родишься, а можешь и не родиться вовсе, если твой отец продолжит упрямиться.

Ничего не понимая, Антракс не мог уже ни отступать, ни спрашивать, глядя на эту девчонку.

— Твоя жена ждет сына, — сообщил голос. — Это будет ваш наследник, сильный и достойный твоего имени, через два года после, если ты действительно поставишь статую, на свет появится девочка, судьба которой стать королевой Авелона. Она станет женой наследника и, взойдя на престол, вернет Лен-дер-Валей север. После ее рождения я не советую вам иметь детей, ибо ты проклят, Антракс, и югом, и севером, и даже Рейном, если ты, конечно, понимаешь о каком проклятии идет речь.

— Я не верю в это, — с трудом прошептал Антракс. — Я сам создатель своей судьбы.

— Чтобы ты не говорил и не думал, а она уже предрешена, — сообщил ему голос, и очень скоро ты это поймешь, и, если хочешь блага для своего рода, дай мне власть в собственном доме!

Последние слова показались Антраксу очередным порывом, от которого он снова полетел прочь, словно никогда ничего не весил. Удара в стену не было. Он просто понял, что летит вниз в бесконечную пустоту без звука и света…

— Антракс, — прошептала испуганно Лилайна.

Она хотела как можно скорее сообщить Антраксу добрые вести и отправилась искать его у графа, но молодой человек сообщил, что ее супруг отправился в библиотеку и дорога туда идет через подземелье. Он был готов ее проводить, но Лилайна решила пойти одна, чтобы не нарушать таинство важного для них обоих момента. Темноты она не боялась, да и граф утверждал, что в холодных ходах никто не водится, поэтому она смело спустилась вниз и пошла по заветному коридору, освещая себе дорогу факелом.

Ее предупредили, что статуя Снежного Бога светится в темноте, да и она помнила ее переливы со дня первой брачной церемонии, но огонь, лежащего на полу факела, ее испугал. Бросившись к нему, она предстала перед Снежным Богом. В сердце сразу вспыхнул страх и благоговение перед прекрасным древним изваянием, которое она не могла не считать великим творением рук человеческих, но вид супруга, лежащего у ног этой самой статуи, едва не лишили ее чувств. Она бросилась к Антраксу, не веря своим глазам, и застыла в изумлении. Ее муж, казалось, просто спал, положив голову на поблескивающий ботинок, видневшийся из-под каменного балахона.

— Антракс, — шептала она сначала робко, потом настойчиво, не понимая, как ее муж мог здесь уснуть.

Он порою засыпал в кабинете прямо в кресле, особенно если накануне, было несколько бессонных ночей, но спать на полу вот так… Ей всегда казалось, что нечто подобное может случиться только с пропойцами, но никак не с такими людьми как ее муж.

Антракс все же поморщился и приоткрыл глаза. Он не мог сказать, когда его длительное падение прекратилось. По телу бродила дрожь от холода, пронизывающего все тело, а голова нестерпимо болела, словно совсем недавно ее кто-то пытался раздавить.

— Антракс, что с тобой? — испуганно спросила Лилайна, чуть отпрянув, чтобы мужчина мог сесть на верхнюю ступень.

— Голова болит, — прошептал он, чувствуя, впрочем, что эта боль быстро рассеивается, зато в сознание врываются странные воспоминания о беседе со Снежным Богом.