Матвей, недоуменно приподняв бровь, рассматривал остатки телефона.

— Да, — задумчиво протянул он. — Что здесь произошло? Его самосвал переехал?

— Я понятия не имею, — Катя вновь описала сегодняшнее утро. — Здесь твориться какая-то чертовщина, — в итоге сделала шокирующий вывод.

Матвей отпрянул от неё и переспросил удивленно.

— Что?

— Камера в телефоне все записывала. Может быть отдать его в ремонт? Видео должно сохраниться.

— Это невозможно, — произнес Матвей, тоном не допускающем возражений.

— Эта квартира пытается меня убить или покалечить, — заявила взволнованно девушка, — не знаю, что у этого барабашки на уме, но телефон — это уже явно перебор.

Матвей поражался непросветной женской глупости и вере в пустые суеверия.

— Катя, послушай себя! Какой барабашка, что ты несёшь?

— А как это объяснить? Опять случайность?

— Хватит, — попросил Матвей и выставил ладонь перед собой, будто отгораживался. — Достаточно! Допустим, какая-то сущность обитает в квартире, повторюсь, допустим, почему же я ничего не вижу, не слышу и не наблюдаю, а?

Катя не могла ответить на этот вопрос.

— Я пришёл сегодня раньше тебя, был тут один и ничего сверхъестественного не заметил! Как ты это объяснишь?

— Хочешь сказать, я сумасшедшая?

— Нет, — возразил он тут же и обнял ее за плечи. — Ты просто устала, остальное — твоя буйная фантазия. Сама подумай, всё что ты видишь, по факту не имеет паранормальной подоплеки. Ты не видишь монстров, привидений. Ты просто пытаешься объяснить некоторые странности. В этом нет ничего сумасшедшего, а тем более, сверхъестественного. Проще всего объяснить непонятное проделками барабашек, чем попытаться вникнуть в суть.

Катя поняла — дальнейший спор бессмысленен, никто не поверит, да и самой легче было уступить под напором его железных доводов, а не доказывать существование потустороннего.

— В следующий раз, просто закрой глаза и медленно считай до десяти.

Она устало кивнула головой в ответ.

— А завтра купим тебе новый телефон, за одно и телевизор. Как-то скучно без говорящего ящика в доме. Ты как считаешь?

— Конечно, — улыбаясь ответила Катя.

Семидесятые

Не могла девочка вот так взять и исчезнуть. Капитан Перегудов недоумевал — требований не выдвигали, значит не похищение ради выкупа.

Люду последними видели одноклассники. Стеснительная и застенчивая девочка ни с кем дружбы не водила, после продленки всегда шла домой.

Следователь разрабатывал версию мести отца, так как других не было.

Володин переживал не меньше Елены, но работу не бросил. Попросил Валентину Петровну вернуться к своим обязанностям домработницы и присмотреть за убитой горем матерью. Женщина, ни днем ни ночью не отходила от окна гостиной, выглядывала дочь.

И так же как тогда, в дверь позвонили, Валентина Петровна обратилась к хозяйке:

— К вам пришли.

Не дожидаясь приглашения, в гостинную вломился Марк. Несколько секунд Лена застывшим взглядом смотрела на мужа, после горько разрыдалась, уткнувшись в его плечо.

— Я приехал как только смог, — оправдался он. — Это ужасно.

Вспомнив о подозрениях Льва и милиции, Лена отстранилась и недоверчиво спросила:

— Где ты был три дня назад, когда пропала Люда? Тебя не было дома.

— Конечно. Как только мама мне рассказала о твоем звонке я примчался сюда. Одному богу известно, каким тяжелым оказался путь. Я голосовал на трассе, прошел километры, ночевал на улицах.

— Скажи правду, — Лена пристально смотрела ему в глаза, — Люда у тебя?

У Марка опускались руки, с сожалением он выдохнул:

— Нет.

Она ему верила, хотя легче не стало.

— Я ума не приложу, что могло произойти. А милиция занимается какой-то ерундой, подозревают тебя. И Володин тебя подозревает.

Несчастный муж не хотел слышать имени бывшего друга.

— Абсурд, — произнес Марк, размышляя вслух. — В это невозможно поверить.

— Да, — согласилась Лена, — первое время всё казалось мне кошмарным сном. Вот-вот сейчас проснусь, а Люда дома. Но нет.

Мужчина не слушал, достал из рюкзака карманную книгу.

— Сейчас это неуместно, — вновь оправдался он. — Я издал первый сборник и посвятил его тебе и Людочке.

Марк придвинул карманную книгу.

— Какой дурак, — прошептала Лена, взявшись за голову.

— Прости, совсем не вовремя. Я со своими стишками.

Лене вдруг стало жаль мужа, он будто ребенок, живет в своем мире. Она приняла подарок и листая, нашла между страниц семейное фото. Вновь разрыдалась, поглаживая пальцем изображение дочери.

— Отдай мне фотографию, — попросила женщина.

— Конечно, и книга твоя. Ты заметила, автор не указан? Я намеренно издал первый сборник безымянным.

— Почему? — спросила Лена, не понимая для чего этот человек здесь.

— Не знаю, может-быть интрига, да и слава мне ни к чему.

— Марк, зачем ты приехал?

— Что значит, зачем? Я хочу помочь.

— Возвращайся домой, — измученно произнесла она.

Володин вернулся сегодня рано.

— Лев Тимофеевич, у вас гости, — с порога проинформировала домработница.

Лев, не мешкая, вошел в гостинную и опешил, встретившись с бывшим лучшим другом лицом к лицу.

— Здравствуй, — первым заговорил Марк.

— И давно ты здесь?

— Нет, — холодно ответил мужчина.

— Чай, кофе? — в свою очередь удивил Володин гостеприимностью.

— Я бы выпил.

— Отлично, сейчас отправлю Валентину Петровну в магазин.

Лев обманул, он отправил домработницу к соседям и попросил вызвать милицию.

За одним столом сидели трое когда-то близких, а теперь чужих людей. Беда заставила на время позабыть обиды. Говорили мало, избегали смотреть в глаза. Неловкий момент прервало появление сотрудников милиции. Марк не сопротивлялся, уверенный в своей невиновности. Впрочем Лена тоже была уверена — муж Люду не похищал.

— Послушайте, мы просто теряем время! — пыталась она доказать непробиваемому Перегудову.

Капитан лишь выполнял свою работу.

— Ты поступил очень подло! — набросилась Лена на Льва, догадавшись, кто вызвал милицию.

— Я поступил правильно.

— Вот опять, — разочарованно заметила женщина.

Опять на нее смотрел свысока упрямый болван Володин.

Семидесятые

В пояснениях Марка не сходилось многое, а точнее практически ничего. Где он был три дня назад — “бродил по городу”.

— Вы больше суток бродили?

На вопрос почему вас не застали дома ни на второй, ни на третий день Твердохлебов ответил: “два дня был в дороге”.

Никаких доказательств не сохранилось. Ни марки, ни номера машины, на которой приехал, ни номера рейсов, ни названий населенных пунктов, которые проезжал, он вспомнить не мог.

— Как вы узнали адрес Володина?

— Когда Лена ушла я искал ее. Я знал о ее давней связи с этим, адрес узнал в справочном бюро.

В голове Перегудова история складывалась следующим образом: ревнивый муж похитил дочь. Возможно, родители его покрывают. То что он три дня отсутствовал в Москве — факт. Где был — неизвестно. Мотив на лицо. Осталось выяснить, куда он спрятал Люду.

Марка задержали до выяснения обстоятельств. Показывали возможным свидетелям его фото, но опять — никто ничего не видел.

— Вы что серьезно думаете — это он? — изумленно спросила следователя Елена, когда тот пришел к ним домой.

— Я не могу этого утверждать, но пока не доказано обратное — Твердохлебов наш главный подозреваемый.

— Это бред! Надо что-то делать! Я больше не намерена вас слушать и ждать!

— Простите, а что вы намерены делать?

— Я свяжусь с типографией, закажу объявления. Пойду в редакцию местной газеты, на радио…

— Что ж, — заключил Перегудов, — в этом есть доля здравого смысла.

Наконец-то расследование сдвинулось с мертвой точки. Работница вокзала опознала Твердохлебова.