— Как можно, не попытавшись, сказать, сумею я с ним сработаться или нет! — говорила Клэр. — Это же деловые отношения, Молли! Ему всего-навсего нужен секретарь по связям!

— С внешностью Катрин Денев и с пробивной силой принцессы Уэльской!

— Он готов платить приличные деньги той, которая свяжет его с нужными людьми.

— Тебе потребуется развлекать гостей, выступать в роли хозяйки на его приемах! Следовательно, придется поздно ложиться. Ты же видела список мест, куда он собирается быть вхож. При таком графике придется каждый вечер загружаться часов на восемь, а по уик-эндам и на все десять! — Молли подалась вперед: — Послушай, уж если ты так ищешь себе место, воспользуйся предложением сэра Джорджа Бенэма. Три дня в неделю, и никаких особых обязательств, ему требуется кто-то в помощь всего на три дня, которые он проводит как почетный консультант в своем торговом банке.

— Это мне как раз и не подходит. В такой работе нет ни малейшего стимула! Так и буду менять одно тепленькое местечко на другое. Я должна доказать себе, что не опущу руки, столкнувшись с первой же трудностью, и единственное, как я смогу это проверить, — это взяться за такую работу. Не могу же я всю жизнь прожить при матери и при тебе, чтобы вы неотступно сторожили меня, как верные стражи!

— Ты матери сказала?

— В общем, да.

Марго Драммонд упомянула об этом в разговоре с Молли, когда они вместе с Клайвом навещали замок Драммонд в конце прошлой недели.

— Клэр начинает проявлять нетерпение. Но я считаю это хорошим признаком. Она нарастила мышцы, теперь надо бы испытать их в деле.

— Вам не кажется, что рановато?

— Давайте предоставим Клэр самой решать, готова она или нет к активной жизни, — улыбнулась Марго Драммонд. — Я всегда говорю: самое трудное — это уловить момент, когда детей пора выпустить из-под опеки.

Молли усмехнулась:

— Считаете, что я слишком с ней нянчусь?

— Если бы вы не окружили Клэр своей заботой, я бы ни за что не отпустила ее с вами в Лондон. Тогда вы были ей нужны, и вы были рядом. — И Марго добавила задумчиво: — И только она знает, что ей нужно, чтобы вновь стать прежней Клэр Драммонд. А ведь она уже многого на этом пути достигла, верно? — гордо улыбаясь, добавила Марго.

«Да, это так!» — думала Молли, глядя теперь на полную решимости Клэр.

После того как они забрали ее у Рори, потребовались месяцы терпеливого лечения и постоянной поддержки со стороны семьи и друзей. Молли старалась как можно чаше наведываться в Шотландию и постепенно, с течением времени, стала замечать, как проступают в облике больной знакомые черты Клэр Драммонд, по мере того как оттаивала ледяная короста, в которую она себя заточила. Замкнутая отрешенность мало-помалу уступала место жизни, от которой Клэр некогда отторглась, снедаемая страхом и ненавистью; она стала читать книги и журналы, которые приносили ей, снова играть в скраббл, смотреть телевизор. Есть. Уже не осталось и следа от молчаливой тени, уставившейся в окошко, не видя ничего, кроме собственного краха. Клэр начала набирать вес, ее истощенная фигурка стала постепенно округляться. Но все еще оставались впадины под глазами, все еще проглядывала в глазах тоска. Они больше не смеялись, не вспыхивали теплотой или счастьем. Даже когда доктора объявили Клэр уже достаточно здоровой, сказав, что можно забирать ее домой, Молли понимала, что эта женщина, пережившая катастрофу брака, уже не то юное создание, каким была в момент их первой встречи. Клэр стала старше, мудрей и, что огорчительней всего, гораздо печальней, чем прежде. После лечебницы Клэр еще три месяца приходила в себя в замке Драммонд, хотя сперва не слишком хотела туда ехать. Мать, поняв, что причина этого нежелания в непосредственной близости от их дома Баллетер-хаус, заверила дочь, что Рори не показывал сюда носа с тех пор, как они забрали у него Клэр. В суд были направлены бумаги о разводе на основании возмутительного поведения ответчика. И тут Рори угодил еще в одну яму, которую сам себе выкопал. Фергус отправился с приятелями на очередной уик-энд на Ривьеру, поскольку его судно задерживалось в Гибралтаре дольше, чем предполагалось. Объехав злачные места, они оказались в Каннах, где в это время шумел кинофестиваль, и там, беря ключ от номера у портье в отеле «Карлтон», Фергус увидел Рори, проходившего в лифт. Фергус полюбопытствовал у портье, проживает ли в этом отеле лорд Баллетер. И услышал в ответ, что лорд и леди Баллетер занимают номера люкс на все время кинофестиваля. «Черт побери! — думал Фергус, поспешивший к телефону, чтобы сообщить об этом матери. — Этот тип, должно быть, совсем спятил. Как можно быть таким идиотом!» Адвокаты Драммондов немедленно занялись расследованием, и мотив развода был видоизменен и выглядел теперь как «нарушение супружеской верности». И все были изумлены, когда Рори, первоначально выступив против обвинения «в возмутительном поведении», против обвинения в «нарушении супружеской верности» не возразил ни слова.

— А как вы думали? — воскликнула прозорливая леди Марго. — «Возмутительное поведение» — это черное пятно на репутации, в то время как «нарушение супружеской верности» вполне в духе Рори. Клэр станет свободной гораздо быстрее, чем мы предполагали, и раз Рори не выразил протеста, то в соответствии с новым законом о разводе нет необходимости передавать дело в суд. Все можно уладить с помощью заявлений, сделанных под присягой. Так и вышло. Дело было решено в пользу Клэр и в кратчайший срок.

— Поздравляю! — говорила леди Драммонд в тот вечер за семейным ужином по этому случаю. — Никакого грязного белья на всеобщее обозрение! Рори этого терпеть не может!

Отец Клэр спокойно отнесся к новости о разводе. Просто похлопал по руке и сказал:

— Я очень рад, что ты снова дома, доченька!

Теперь это был тяжелобольной старик, не покидавший постели, не обходившийся без кислорода. Он скончался через полтора месяца после того, как Клэр вернулась домой, и, верный себе, оставил все дела, связанные с имением, в образцовом порядке. Замок Драммонд был завещан им своей жене до самой ее смерти вместе со значительной частью имущества; после все это должно было перейти к старшему сыну Йену. Хэмиш, прилетевший с женой из Вашингтона, получил в наследство крупную сумму, а также различные личные памятные вещи. То же досталось и Фергусу. Клэр была завещана сумма в сто тысяч фунтов «для гарантии ее независимости». На похоронах присутствовали все жители Долины, поскольку сэра Джона в округе весьма уважали. После похорон Молли пригласила Клэр к своему отцу, в огромный дом на окраине Морпета. Находящийся теперь в добром здравии, Джордж Армстронг с радостью принял подругу своей дочери. Через некоторое время у Молли появилась идея, которую она и преподнесла Клэр однажды утром за яичницей с беконом.

— Сейчас, когда мы обосновались в Лондоне, я хочу открыть элитарное агентство по трудоустройству. Клайв постоянно твердит о том, как трудно отыскать высококлассного секретаря. Я не имею в виду средних машинисток-стенографисток, а хорошо образованных девушек из почтенных семейств, которым известны такие ходы и выходы, о каких простенькие девочки и понятия не имеют. Хочу назвать это агентство «Creme de la Creme ». [6] Ну как, не хочешь мне помочь организовать это дело?

— Я понятия не имею, как создавать агентство! — с недоумением отозвалась Клэр.

— Пусть так, но ты знаешь, откуда приглашать девушек! То есть, я хочу сказать, тебе известны необходимые «ходы»; ты вхожа в клубы «Дебретт» и «Мелкопоместное дворянство Бэрка». У Клайва постоянные связи с финансовыми воротилами из Америки, и они постоянно интересуются, где бы найти стоящую английскую девушку, которая смогла бы ввести их в высшее английское общество. Сдается мне, что именно мы смогли бы таких поставлять!

— Так ведь надо иметь помещение, оборудование, необходима реклама…

— Это я беру на себя. Я знаю, как запустить бизнес; многие годы вела делопроизводство у отца. Но твоих связей у меня нет.