Приняв предложение, девушка, естественно, сделала ответный реверанс и подала руку. Профессор громко скомандовал — «Музыку!» и танец начался.

Музыка, доносившаяся со всех четырех сторон павильона, вызывала эффект погружения, и хоть и была достаточно медленной, действие пары смотрелось на одном дыхании. Две фигуры из разных миров и времен плавно парили по кафелю, будто едва касаясь его поверхности. Они оба явно любили и умели танцевать. Движения были изящны и точны, а неожиданные и сложные поддержки смотрелись легко и непринужденно. Танец был прекрасен. В один из моментов призрак юноши даже прошел сквозь девушку, а затем, перехватив ее с другой стороны, продолжил движение. Смотрелось это странно, но интересно. Иногда, казалось, что девушка на мгновенье вообще забывала об окружающем мире и просто парила в воображении, закрыв глаза и полностью доверившись своему партнеру. Это были моменты настоящего единения во вдохновенном порыве. Все представление длилось три с половиной минуты. Когда же танец подошел к концу, пара повернулась сначала к участникам испытания, а затем и к ведущему, и попрощалась с ними, с помощью реверансов. После этого офицер неспешно растворился в воздухе, а девушка, пройдя пару шагов, без сознания упала на руки профессору. Тот тоже, в свою очередь, откланялся и сообщил, что номер окончен. Раздались аплодисменты и мы стали готовиться к выступлению второго участника.

Елизавета Константиновна не заставила себя долго ждать. Уверенная в себе прекрасная женщина вышла в центр отведенного нам пространства, скрестила руки на своей груди, и, выдержав небольшую паузу, негромко, но проникновенно скомандовала — «Музыку!». Пространство наполнилось звуками танго. Медленного, но страстного танго. Четкие и чувственные позы девушки выдавали в ней опытную танцовщицу. Движения роковой леди были плавными и не передаваемым образом перетекали друг в друга. Рука, еще рука, нога, дама будто танцевала еще с двумя кавалерами, оставаясь при этом совершенно одна. Кипельно белые перчатки ярко контрастировали с черным платьем, и на мгновенье виделись парящими совершенно отдельно от изящной женской фигуры. Задумка девушки поистине обрела достойное воплощение. Без партнеров она показала нам танец многих эмоций и чувств, многих темпераментов и персонажей. У нее получилось все и на прекрасном уровне. Все присутствующие смотрели на шахматную сцену просто затаив дыхание. Танго продлилось ровно четыре минуты. Когда оно закончилось, я внезапно осознал, что сижу с открытым ртом, впрочем, его мне сразу же закрыла моя спутница, и, погрозив пальчиком, чуть слышно произнесла — «Неприлично же». Тем временем, девушка в черном поклонилась и все громко зааплодировали. Вечер действительно был прекрасен. Не хотелось даже и думать о том, что все это всего лишь мишура, для прикрытия безумных планов какого-то древнего и могучего зла. Об ордене «Черных лилий» в такие моменты почему-то не вспоминалось. Но вернемся в павильон. Итак, вторая участница уже искупалась в своих овациях и покинула сцену, а значит, наступало время для приготовлений третий пары.

Неожиданный дуэт из клеврета Русаковой, и, уже состоявшей в ордене девушки-психика, так же не нуждался в долгих приготовлениях. Пара прошла к центру павильона, заняла красивую исходную позицию, в которой нога девушки лежала на правом плече юноши и в один голос скомандовала — «Музыку!». Пространство снова заполнили звуки танго, но не медленного и изящного, как в прошлый раз, а быстрого, страстного и буквально бурлящего эмоциями. Эти двое отлично знали свое дело, а я уже стал немного нервничать. По-видимому, из непрофессионалов я был здесь в гордом одиночестве. Но не буду отвлекать от танца. Прекрасные, резкие движения изливали страсть в пространство павильона. Яркие, откровенные позы, вдохновенные поддержки, рискованные фигуры. В этом танце сливались воедино профессионализм и вдохновенность, страсть и знание дела. Пару раз я думал, что юноша не успеет подхватить свою партнершу, но он всегда чудесным образом ускорял свои движения, и, казалось в самый последний момент, преодолевая за долю секунды по несколько метров, успевал очутиться в нужном месте в нужное время. В зале слышались облегченные вздохи. А мне не терпелось выяснить у Алешеньки, как все-таки работает и называется эта способность. Уж очень она меня впечатлила. Но все-таки о танце: юноша с девушкой были живым, единым, трепещущим сгустком эмоций и чувств, каждое их движение обрушивало на зрителей новый поток ощущений, и когда музыка внезапно оборвалась, они, будто без памяти, пораженные невидимыми стрелами, упали на землю. Снова послышались аплодисменты. Через несколько мгновений танцоры поднялись, поклонились всем еще раз и покинули сцену. Коленки начинали трястись, наступал наш черед.

Я посмотрел на Екатерину и увидел самое сосредоточенное в мире лицо. Однако, заметив мой взгляд, девушка улыбнулась и только подбодрила — «Иди, готовь поляну. Пришла наша очередь показать чудо!» Встав со скамейки, так услужливо принесенной организаторами для зрителей, я проследовал в центр павильона и начал приготовления. По пути туда, ко мне подошел Дедал и поинтересовался, какую музыку я изволю заказать. Я озвучил наш с Екатериной выбор — «Hijo De La Luna» в исполнении Haggard. Эта чувственная вальсовая композиция в роковом звучании являлась именно тем, что было нужно мне и колдунье. Поэтому, когда кто-то из нас вспомнил о ней и поставил ее, то выбор сразу же стал ясен. Но вернемся же от музыки к магии. Я начинал приготовления. Выгребая из карманов прекрасного фрака небольшие свечи, я расставлял их по всей поляне, в точности следуя положению небесных светил в созвездии Северной короны. Второе его название — Венец Ариадны. По-видимому, ваш покорный слуга был единственным, кто все-таки учел специфику испытания и фигуру главного члена жюри. Затем, в центре павильона, я, с помощью колдуньи нарисовал печать, позволяющую облегчить использование магии воздуха и вообще элементальной составляющей домена Энергий. Впрочем, я не забыл вплести туда формулу закона гравитации, а так же несколько вспомогательных направляющих векторов, улучшающих податливость этой части ткани реальности. Я начал ощущать, что пространство стало гораздо чувствительнее к моим магическим пассам. Теперь оставалось только одно — соединить нитью из сияющей эфирной энергии основные точки маршрута нашего танца и следовать ему. На все про все у меня ушло около семнадцати минут. Последним штрихом подготовки стала прорисовка небольшой лестницы и нити, соединяющей наши с Екатериной сердца. Мы отошли друг от друга на требуемое расстояние. Прекрасные наряды девятнадцатого века смотрелись будто бы созданными только для этого момента и добавляли собственную долю истинной мистики в окружающую атмосферу. Мы сделали небольшую паузу, выдохнули, и после взаимных реверансов, я, наконец, скомандовал — «Музыку!»

Плавными вальсовыми шагами мы приближались друг другу, и нить, соединяющая наши сердца, становилась все меньше и меньше. Через несколько шагов начались ступеньки и ритуальная магия активировалась. Танец был сложным и к тому же я был вынужден пользоваться только одной рукой. На движениях другой и правильных ее пасах держались все те тонкие грани магической действительности, которые позволяли нам легко ступать по воздуху. Мы медленно поднялись наверх и, наконец, наши тела и взгляды встретились. Ровно в этот момент высоким, рубиново-красным пламенем вспыхнули все стоящие внизу свечи, а первая эфемерно-белая точка нашего маршрута легким мотыльком вознеслась вверх и растворилась в воздухе, превратившись в сотни маленьких световых брызг. Наступила фаза танца. Вращаясь и ступая по воздуху, мы преодолевали одну точку за другой, и каждый раз при этом цвет свечей выбирал очередной оттенок, а маленький мотылек выписывал затейливую фигуру. Точки маршрута находились на разном расстоянии от земли и, если пройдя лестницу, мы встретились всего в метре от поверхности, то в середине танца уже парили в двух. Сам же вальс искрил вдохновением, я чувствовал, как бьется сердце Екатерины, а в глазах колдуньи пульсирует настоящий, неописуемый восторг от действа. Воодушевленный этим фактом, я с легкостью выполнял элементы, казавшиеся мне раньше крайне сложными. Проходы, вычурные реверансы, красивые поддержки каждое движение несло в себе особенную эмоцию и проживалось всем телом, всеми нервными окончаниями. Возможно, дотошные критики и нашли бы в нашем танце множество огрех, но мне он казался прекрасным. Я чувствовал, что эмоции захватили нас и несут на своей вдохновенной волне. Мы шли дальше и дальше по нитям, символизирующим наш путь к победе и с каждым шагом, становились все увереннее. Когда наступила пора финальных аккордов, мы вновь очутились ровно над центром павильона, взлетели высоко вверх и, внезапно, поцеловались. Это был порыв чувств, которому никто из нас не смог противиться. Однако, на мгновение, он сбил мою концентрацию, и мы стали падать. Сознание мгновенно отрезвилось, и испуг завладел нами полностью. За миг разум прорисовал уйму чудовищных вариантов исхода сложившейся ситуации, но воля мага в итоге все-таки взяла свое. Я, чудом сосредоточившись, и воспользовавшись последними запасами эфира, остановил катастрофу в полуметре от земли. Хотя, наверное, со стороны, наше стремительное падение смотрелось как очередной продуманный фокус. Пусть так оно и будет. Прозвучали финальные аккорды и, использовав всю таящуюся в нем энергию, в небо поднялся последний мотылек, а свечи, прогорая до конца, устроили иллюминацию из всполохов разноцветного пламени. Северная корона засияла во всей красе. Мы опустились на землю и я, поклонившись, сделал последнюю поддержку. Наше представление было окончено. Раздались громкие аплодисменты. Мы, буквально выжатые как лимон, без чувств, отошли к скамейке. Оставалось только ждать…