Глава 28, в которой пропускаю подлый удар и опасаюсь клетки

Использовать Шпору для рубки деревьев поначалу было непривычно, но я быстро приноровился. Для острейших шипов ее пилы, способных перерубать даже прочнейшие роговые пластины элиты, обычная древесина была, что называется, на один укус – или, что более соответствовало происходящему, на один вжик.

Толстенные стволы могучих столетних елей перепиливались Шпорой за считанные секунды. Остальные мужики едва успевали подхватывать падающие деревья и оттаскивать на очищенную от кустарника прибрежную делянку.

Срубив, с запасом, два десятка деревьев, я перебрался к остальным на делянку и стал пилить длинные стволы, походя срубая сучья и ветки, превращая каждый в пару аккуратных пятиметровых бревен. Остальные мужики меж тем состыковывали бревна друг с другом, крепя заранее заготовленными ремнями и собранными со всех рюкзаков веревками.

Первая стая тварей пожаловала «на шумок», когда я заканчивал валить деревья. Небольшая. Всего десяток бегунов и пара лотерейщиков. Их дамы завалили издали играючи.

На грохот выстрелов твари откликнулись активнее, и Люсьен с Овечкой вскоре беспрестанно палили из автоматов, прерываясь лишь на замену пустых магазинов. Стая сменяла стаю. Дамы сбились со счета упокоенных тварей за долгие минуты непрерывного боя. Но фронт держали отчаянно, надежно прикрывая наши беззащитные спины.

Первая крупная стая появилась аж на четверть часа раньше установленного Пастухом срока. Наряду с толпой бегунов и лотерейщиков, здесь уже присутствовало шестеро топтунов и кусач. Вдвоем девчонкам было не сдержать такую силищу, к ним присоединились Свин, Стакан и Гривень. Оставив довязывать плот нас с Пастухом вдвоем.

Усиленный дополнительными автоматами заградительный огонь остановил толпу низкоуровневых тварей. До цепи стрелков добраться смогли лишь кусач с топтунами, и Свину с Люсьен пришлось схлестнуться с ними врукопашную.

Победа далась нашим лидерам тяжелой ценой. Оба получили серьезные раны, и едва живыми вернулись за спины автоматчиков, все еще отстреливающих последних недобитых тварей. А издали уже доносился нарастающий рев-урчание сотен новых тварей второй крупной стаи.

К тому времени в плот было увязано всего девятнадцать бревен, еще полтора десятка моих заготовок ждали своей очереди, но использовать их для расширения и надежности плота банально уже не было времени.

Вместе с подошедшими ранеными лидерами, вчетвером мы столкнули недоделанный плот с берега на воду. Сырая древесина ожидаемо сразу сильно просела в воде, а когда мы затащили на плот рюкзаки и вовсе стала черпать краями воду, но выбора у нас уже не было – хотим мы того или нет, форсировать реку придется на этой убогой пародии на переправу.

Призвав отстреливающихся автоматчиков, мы потащили плот по мелководью, выводя на глубину. На наш призыв отчего-то откликнулась одна Овечка.

– Эй, парни! Ну-ка живо на плот! – звал я приятелей, стоя по грудь в ледяной воде, и, не замечая холода, жадно вглядывался в мелькающие меж елок фигуры автоматчиков, вдвоем сдерживающих настоящий вал урчащей толпы.

– Похоже, они решили остаться, – объявил сверху Свин, уже забравшийся на плот следом за Люсьен, Овечкой и Пастухом. – Давай скорей руку.

– Нет, я не брошу друзей!

– Не дури, Рихтовщик, – присоединилась к увещеваниям командира Люсьен. – Они сделали свой выбор. Всех плот все равно бы не выдержал. Парни поняли это, и решили остаться. Лезь на плот, не превращай их жертву в дурной фарс!

– Да пошли вы! Плывите! Спасайте свои шкуры! А я остаюсь вместе с парнями!

– Задрал! – разозлился Свин.

И в следующее мгновенье мне на затылок опустился его пудовый кулак…

Очнулся от нокаута я уже на полузатопленных бревнах плота.

Мы благополучно отошли уже на полсотни метров от берега, сейчас буквально кишащего сотнями, если не тысячами тварей, среди которых, к счастью, не оказалось пловца-элитника – догнать нас на неуклюжем плоту не представляло ни малейшего труда.

От оставшихся на берегу Стакана и Гривня не осталось и следа.

Для управления плотом еще на делянке, по указанию Свина, из подходящего бревна я на скорую руку выпилил огромное тяжеленное и неуклюжее весло. Несмотря на рану в боку, стоя на корме, веслом этим сейчас умело управлял силач командир. Впрочем, непонятно сколько я пребывал в отключке, возможно, за это время Люсьен уже залатала его бок.

– Очухался, – хмыкнул Свин, перехватив мой злобный взгляд. – Можешь меня не благодарить.

– За что?

– За спасенную жизнь.

Отвернувшись, я резко сел, от чего плот тут же ощутимо тряхнуло и мои ноги окатило перекатившейся через край волной.

– Осторожней, придурок! – зашипела Овечка, у которой вода чуть не смыла лежащий на бревнах нож.

– Сама дура! Нехрен вещи разбрасывать!

– Тебя забыла спросить! Придурок!

– Овца!

– Че сказал?!

Нож в ее руке метнулся к моему горлу, но на подлете был встречен и отклонен моей голой ладонью. Левая рука мгновенно онемела от полученной глубокой раны, зато правая, поймав девчонку на противоходе, от души прописала кулаком в кукольное личико.

Из сломанного носа Овечки кровь хлынула одновременно с фонтаном из моей разрубленной ладони.

– А ну стоять! – рявкнула Люсьен на Пастуха, в руках которого уже материализовались развернутые в мою сторону револьверы.

– Млять! Вы, суки, совсем ополоумели! – продолжала верещать Люсьен. – Только что чудом из лап тварей вырвались! Спрашивается: нахрена?! Чтоб тут же перебить друг дружку тварям на потеху!.. Рихтовщик, млять!..

– Извини, Овечка. Не хотел тебя обидеть. Нервы ни к черту, – прошипел ожидаемое покаяние, баюкая раненую руку.

– Да пошел ты! – фыркнула девчонка, смывая кровь с лица речной водой.

Но под испепеляющими взглядами Люсьен и Свина, тоже пошла на попятный:

– Ладно-ладно, извинения принимаются.

Револьверы Пастуха вернулись в инвентарь. А нашими ранами занялась Люсьен.

Пока целительница занималась Овечкой, решил просмотреть недавно загоревшееся системное уведомление, о роковом для двух друзей бое, поучаствовать в котором мне так грубо помешали.

!!!Внимание! Остальными членами отряда в отрядном бою ликвидировано: 1 кусач, 6 топтунов, 59 лотерейщиков и 147 бегунов!

Награда за участие в ликвидации:

!Опыт: +22246. Характеристики: +30 к Удаче, +30 к Фехтованию, +30 к Выносливости, +30 к Скорости (Ловкость +1), +30 к Познанию скрытого. Навыки: +30 к Хамелеону, +30 к Шпиону!

!!!Одерживайте славные победы дальше! Удачной игры!

Со сломанным носом Овечки целительница управилась играючи. А с моим широким разрезом даже ей пришлось повозиться. Но дюжина аккуратных почти незаметных швов, полстакана живца и всего десятиминутное ожидание, превратили кровоточащую рану на моей руке в розовый шрам. Подозреваю, не малую роль в таком фееричном заживлении раны сыграла моя разогнанная аж до шести тысяч Регенерация.

Воспоминание о регенерации подтолкнуло использовать временную передышку для прокачки остальных, завязанных на Дар, характеристик. Благо, очков свободного распределения характеристик замечательное многоуровневое задание уже привалило изрядно. К тому же, в свете вероятной скорой встречи с тенеловами, прокаченные до более высокой ступени Дары точно не помешают.

Начать решил с наиболее актуальной, в плане растущей потребности в мане, Медитации, разгон которой до шесть тысяч, изрядно увеличивал шкалу Духа Стикса.

«Хочу использовать очки свободного распределения характеристик для активации третей ступени Дара: Легче пуха» – мысленно отдал команду.

И перед глазами загорелись красные строки уведомления:

!!!Внимание! Вами использовано 2675 очков свободного распределения характеристик!