— И? Ты поехала?

— О, да. На имя бабушки пришло приглашение от семейного адвоката Арно. На самом деле, это была завуалированная угроза, что Алекс заявит о своих правах на опеку, если бабушка меня не отпустит. Поэтому я провела лето во Франции в великолепном доме с учителем и поваром. Повар познакомил меня с искусством французской кухни. А учитель обучал

французскому, но я так быстро выучила его, что мы перешли на немецкий, а потом на латынь.

— И так пробудился талант к языкам, — сказал Вито, и Софи улыбнулась.

— Да. Жизнь с Алексом немного походила на сказку. Иногда он брал меня с собой к своим друзьям-актерам. А когда мне было восемь, они снимали фильм в развалинах замка, и мне разрешили присутствовать на съемках. — Ее лицо просияло от воспоминаний.

— И тогда родился археолог.

— Вероятно. Алекс много помогал мне в этом, знакомил с нужными людьми и использовал свои связи.

- А он тебя любил?

Восторг Софи немного померк, а его сердце судорожно сжалось.

— По-своему да. И я тоже его полюбила, но не так, как дядю Гарри. Гарри — мой настоящий отец. — Она сглотнула. — Не знаю, говорила ли я ему когда-нибудь об этом раньше.

Вито хотел спросить, каким образом сюда вклинилась Кэтрин, но передумал. Не стоит напоминать ей о конфликте. Кроме того, его очень интересовало, почему она так ненавидела свою мать. Ему даже думать не хотелось о том, какую информацию о нем затребует Софи, если расскажет свою историю.

Поэтому он уставился в угол комнаты, где в беспорядке лежали компакт-диски и виниловые пластинки. Раньше их там не было.

— Хочешь, сходить на блошиный рынок?

Софи наморщила лоб:

— Нет. После того, как я увидела тебя вместе с Анной, мне пришла в голову мысль, что она, возможно, захочет послушать свои любимые произведения. У нее большая коллекция пластинок. И очень ценная. Но я не смогла найти нужное. И записи с концертов Анны тоже не нашла.

— Может, их взяли дядя или тетя?

— Может быть. Но прежде чем начинать волноваться, надо спросить у них. Я бы с удовольствием принесла Анне что-нибудь послушать. В конце концов, еще есть eBay.

Вито подумал о своей собственной коллекции пластинок, которую унаследовал от деда. Кажется, у него были записи Анны Шуберт, но он не хотел обнадеживать Софи, пока не посмотрит. Поэтому он промолчал.

Софи встала:

— Я принесу еще какао. Хочешь?

— С удовольствием.

Она остановилась в дверях:

— Я знаю, Вито, о чем ты еще хочешь спросить меня. И, о чем я хочу спросить тебя. Но сейчас давай оставим все, как есть. — Не дожидаясь ответа, Софи ушла.

Вито тоже встал. Его вдруг обуяло беспокойство. Он бродил туда-сюда по комнате, но всякий раз возвращался к раскрытой книге, которая лежала на столе. В конце концов, он сел и закрыл глаза.

Кричи, сколько хочешь. Никто тебя не услышит. Никто тебя не спасет. Я убил их всех. Затем слова произнес другой голос. Ты готова умереть, Клотильда?

— Проклятье! — Вито вскочил, а кусочки головоломки мгновенно встали на нужные места. — Черт!

— Что случилось? — Софи вернулась с двумя чашками. — Что?

— Где у тебя телефон?

— На кухне. Вито, что случилось?

Но он уже ушел на кухню и набирал номер Тино.

— Тино?

— Вито? Ты хоть знаешь, сколько сейчас времени?

— Пожалуйста, разбуди Доминика. Это важно! — Он перевел взгляд на Софи. — Речь идет об этой чертовой игре!

Она ничего не сказала. Лишь села за стол и начала потягивать свой какао. Вито же бегал взад-вперед, как дикий зверь. Наконец, Доминик подошел к телефону.

— Вито? — В его голосе читался страх. — Что-то случилось с мамой?

Вито стало не по себе от того, что племянник так испугался.

— Нет, с ней все в порядке. Дом, мне очень нужно поговорить с тем мальчиком, который был у тебя вчера вечером. Тот невоспитанный тип с игрой. Джесс какой-то там.

— Сейчас?

— Да, сейчас. У тебя есть его номер?

— Я не очень-то с ним дружу, Вито, я тебе уже говорил. Но у Рея номер может быть.

— Тогда давай мне номер Рея. — Вито записал, а потом позвонил Нику.

— Что? — Голос напарника звучал сонно, что, наверное, не удивительно.

— Ник, вчера ко мне домой приходили приятели моего племянника. Они играли в компьютерную игру о Второй мировой войне, и в ней есть сцена, в которой задушили женщину. Ник, теперь слушай внимательно. Парень, который ее убил, произносит: «Никто тебя не услышит. Никто тебя не спасет».

— Ни фига себе! Ты хочешь сказать, что это игра?

— Если нет, то как-то связано с ней. Приезжай через час в контору. Я попробую раздобыть эту игру. Позвони Бренту и Джен. И… Лиз. Они тоже должны присутствовать. — Вито завершил разговор и крепко поцеловал Софи, а потом облизнул губы. — Вкусное какао. Напомни мне потом, на чем мы остановились. А теперь одевайся.

— Что?

— Не могу же я оставить тебя здесь под защитой двух разноцветных париков.

Софи испустила глубокий вздох.

— Ты мне очень много чего должен, парень.

Вито поцеловал ее еще раз, долго и медленно. После этого поцелуя они оба учащенно дышали.

— Это проценты. А теперь, одевайся.

Четверг, 18 января, 7 часов 45 минут

— Игра называется Behind Enemy Lines, — рассказывал Вито Лиз, Джен и Нику. Брент в это время проходил игру, чтобы добраться до сцены удушения. Они собрались вокруг компьютера Брента в большом IT-офисе, который выглядел совсем не так, как отдел убийств. Пока Вито пробирался к рабочему месту Брента, то по пути насчитал около шести фигурок персонажей «Звездного пути», а стол Брента украшал «Энтерпрейз» (ПРИМ. — вымышленный звездолет Звездного флота объединенной Земли из сериала «Звездный путь: Энтерпрейз»). А мистер Спок все еще лежал в оригинальной коробке. Брент, казалось, очень гордился ими.

Обстановка немного раздражала Вито, но он сосредоточился на мониторе.

— Это военная игра, в которой вы изображаете американского солдата в тылу врага. Цель игры — попасть из Германии через оккупированную Францию в Швейцарию.

— Эта игра — настоящий хит, — заметил Брент. — Мой младший братишка хотел ее в подарок на Рождество, но диски везде оказались распроданы.

Джен скривилась:

— Скучная графика. Такая была в девяностые годы.

— Дети покупают ее не из-за игровой последовательности, — пояснил Брент. — Я готов, Вито.

Вито указал на экран:

— Сейчас появится толпа солдат, которая разыскивает женщину. Она выдала их товарища. Если Брент застрелит последнего фашиста, появится врезка.

Брент произвел последний выстрел, и перед глазами Вито появилась отвратительная сцена, которую он видел во вторник. Солдат вновь положил руки на шею женщины, и та опять боролась за свою жизнь. Нет, пожалуйста, не надо! Женщина яростно сопротивлялась. На экране крупным планом появилось ее лицо и руки солдата. Она рыдала, умоляла пощадить ее. От страха в ее глазах у Вито мурашки побежали по коже. От этой слишком реалистичной сцены у него в мозгу что-то щелкнуло. И теперь он знал, почему. Джен резко втянула в себя воздух.

— Бог мой. Это же Клэр Рейнольдс.

Ты готова умереть? — издевался солдат, а женщина вдруг закричала. От этого крика кровь стыла в жилах. Но солдат лишь рассмеялся. Давай, кричи, сколько хочешь, Клотильда. Никто тебя не услышит. Никто тебя не спасет. Я убил их всех. А теперь я убью тебя. Руки солдата крепко сомкнулись на женской шее, Клотильда начала извиваться. Солдат поднимал женщину все выше и выше, пока ее ноги не оторвались от земли. Тонкие руки царапали мужские запястья, в глазах плескалась паника, и она тщетно переводила дыхание.

А потом ее взгляд изменился, она поняла, что вот-вот умрет. Это был животный ужас, безмолвно разинутый рот. В конце концов, она застыла, глаза ее вдруг стали безжизненными, а пальцы сомкнулись на теперь уже окровавленных запястьях солдата. Мужчина еще раз яростно встряхнул ее, потом бросил на землю, и камера крупным планом показала ее глаза. Широко распахнутые и мертвые.