— Он очень переживал из-за выхода на пенсию. Он скучал по своей работе.

«Артур Вартанян особенно скучал по той власти, которую имел в качестве судьи маленького городка», — подумал Дэниел, но вслух этого произносить не стал.

— Ты говорил, что тебе звонил мамин врач.

— Да. И тогда я обратил внимание, что давно не видел их обоих, — вздохнул Фрэнк. — Прости, мальчик. Я предполагал, что она, по крайней мере, сказала об этом тебе или Сюзанне.

Нелегко признавать то, что мама скрыла от них информацию. Рак молочной железы. Ей сделали операцию и назначили курс химиотерапии, но она не обмолвилась ни словом.

— Ну, непонимание между нами уже давно.

— Во всяком случае, твоя мама пропустила несколько визитов к врачу, поэтому в больнице занервничали и позвонили мне. Я тут порасспрашивал и узнал, что твоя мать отменила декабрьские записи в «Angie's». Они с отцом якобы собирались в Мемфис, навестить твою бабушку.

— Но там они не появились.

— Нет. Твоя бабушка сказала мне, что они вроде бы хотели повидать Сюзанну, но когда я позвонил ей, то услышал, что она не видела родителей больше года. Поэтому я и позвонил тебе.

— Ты прав, Фрэнк. Это действительно звучит не очень хорошо, — согласился Дэниел. — Поэтому заходим.

Он разбил локтем маленькое окошко рядом с дверью, просунул руку и открыл замок. В доме стояла тишина, и пахло затхлостью.

Сделать шаг за порог все равно, что отправиться в прошлое.

В мыслях Дэниел представлял отца. Тот стоял у подножья лестницы, с расцарапанных костяшек пальцев капала кровь. Рядом плачущая мать. Сюзанна жалась в сторонке, в глазах немая мольба, но скандал, который она не понимала, наконец, прекратился. Сюзанне лучше было ничего не знать, поэтому он ей ничего не сказал.

Он ушел из родительского дома и собирался никогда туда не возвращаться. Никогда не говори никогда…

— Ты идешь наверх, Фрэнк. Я посмотрю здесь и в подвале.

Первое впечатление Дэниела подтверждало, что родители уехали. Вода отключена, все шнуры выдернуты из розеток. Его мать всегда боялась, что в их отсутствие может вспыхнуть пожар. Он прошелся по первому этажу и, с бешено колотящимся сердцем, спустился в подвал. Перед его глазами всплыли видения трупов, на которые он насмотрелся во время работы в полиции. Но в воздухе не витал запах смерти, а внизу оказался идеальный порядок, который он помнил с детства. Дэниел огляделся и вернулся к входной двери. Там его уже ждал Фрэнк.

— Они взяли много одежды, — сказал Фрэнк. — И чемоданов нет.

— Бессмыслица какая-то, — Дэниел еще раз прошелся по всем комнатам и остановился в кабинете отца. — Он был судьей в течение двадцати лет, Фрэнк. Он однозначно нажил себе врагов.

— Я тоже об этом подумал. Я попросил Ванду сделать запрос на его дела и просмотреть их.

Удивленный Дэниел устало улыбнулся Фрэнку.

— Спасибо.

Тот пожал плечами.

— Ванда будет рада сверхурочной работе. Давай, съездим в город, перекусим где-нибудь и подумаем, что теперь делать.

— Подожди. Дай я посмотрю в его столе.

Он потянул за ручку ящика и удивился, что тот легко выдвинулся. На глаза попался каталог Гранд-Каньона, и его горло сжалось. Маме всегда хотелось туда съездить, но у отца никогда не находилось времени для путешествий. По-видимому, сейчас им это, в конце концов, удалось.

Внезапно факт болезни матери поразил его, как удар кулаком в лицо. Теперь до него дошло, что та пыталась скрыть. Она умирает. Дэниел откашлялся.

— Фрэнк, смотри, — он разложил брошюры на столе.

— Гранд-Каньон, озеро Тахо, гора Рашмор, — Фрэнк вздохнул. — Похоже, твой папочка, наконец-то, исполнил самое заветное желание твоей мамы.

— Но тогда почему они никому ничего не сказали? Зачем все это вранье?

Фрэнк сжал его плечо.

— Возможно, твоя мама просто не хочет, чтобы кто-нибудь узнал о ее болезни. У Кэрол есть гордость. И чувство собственного достоинства. Пошли обедать.

С тяжелым сердцем Дэниел двинулся к выходу, но какой-то шорох заставил его остановиться.

— Что это?

— Что? — Фрэнк вопросительно посмотрел на него. — Я ничего не слышал.

Дэниел прислушался. Вот, опять этот звук. Тихое жужжание.

— Его компьютер работает.

— Этого не может быть. Он отключен.

Монитор был черным. Но, когда Дэниел положил руку на системный блок, у него перехватило дыхание.

— Он горячий и работает. Кто-то использует его в данный момент, — он включил экран, и они оба увидели, как появился интерфейс интернет-банкинга. Ни один из них не касался мыши, но курсор двигался, как по волшебству.

— Вот, черт. Будто спиритический сеанс или как это называется, — пробормотал Фрэнк. — Онлайн-перевод. Кто-то только что заплатил по отцовской закладной.

— Может, твой отец? — поинтересовался озадаченный Фрэнк.

— Не знаю, — Дэниел сжал челюсти. — Но узнаю.

Филадельфия, воскресенье, 14 января, 14 часов 15 минут

Вито в раздражении таращился на скульптуру «Веселой обезьяны». Он ждал здесь уже больше получаса, но подруга Кэтрин по-прежнему не появилась. Он замерз, потому что опустил окно, чтобы подышать свежим воздухом, и расстроился. В носу стоял запах трупа неизвестной, им же пахло и от его волос, что Вито очень раздражало.

Несколько раз он пытался дозвониться до Кэтрин, но безуспешно. Он не мог пропустить ее подругу. Он прибыл с достаточным запасом времени, и единственный человек, который находился в его поле зрения, это студентка, которая сидела на лавочке на автобусной остановке в пяти метрах позади его грузовика.

Выглядела она лет на двадцать. Длинные светлые волосы доходили ей до ягодиц. Она собрала их на макушке ленточкой красного цвета, две тонкие плетеные косички болтались у висков. Остальные же волосы падали на плечи и окутывали ее, как плащ. Мочки ушей украшены большими золотыми бабочками, а солнцезащитные очки с такими же огромными темно-фиолетовыми стеклами закрывали половину лица. В довершение всего она нацепила на себя старую армейскую камуфляжную куртку, размера на четыре больше, чем нужно.

«Девчонка-студентка», — подумал он и покачал головой. Она оглядела улицу слева направо, потом подогнула колени, спрятала их под куртку и поставила на скамью ноги в толстых военных ботинках. Наверное, тоже замерзла. Боже, как ему холодно, хотя имелся автономный обогреватель кабины!

Наконец-то, зазвонил его мобильник.

— Черт возьми, Кэтрин, ты где была?

— Отвозила в морг твою Джейн Доу. Что случилось?

— Мне нужен номер мобильного твоей подруги.

Вдруг кто-то постучал в окно пассажирской двери. Вито поднял глаза. Студентка.

— Подожди минутку, Кэтрин, — он опустил окно с ее стороны. — Да?

Полные губы девушки дрожали от холода.

— Гм… я тут кое-кого жду, и полагаю, что это, возможно, вы.

Вблизи она оказалась еще красивее. Но те, кто таким образом вешались на шею, вызывали у Вито неприятие.

— Прекрасная попытка познакомиться, но мне, к сожалению, не интересно. Попрактикуйся с кем-нибудь помоложе.

— Эй! — крикнула было она, но он уже опустил окно.

— Что же это было? — раздался веселый голос Кэтрин в мобильнике.

Вито было не смешно.

— Какая-то студентка, которая положила глаз на старика. Твоей подруги здесь нет.

— Если она сказала, что придет, значит, она придет, Вито. Софи очень надежна.

— Черт возьми, я тебе говорю, что…

Опять эта девушка, но теперь уже возле его двери.

— Послушай, — обратился он к студентке. — Я тебе уже сказал, что не интересуюсь. А это значит, чао!

Вито хотел закрыть окно, но девушка хлопнула ладонями по раме и вцепилась пальцами в край поднимающегося стекла. Перчатки из тонкой шерсти, пестрые, все пальцы разных цветов. Они совершенно не подходили к камуфляжной куртке.

Когда Вито потянулся за полицейским жетоном, девушка сняла темные очки и закатила ярко-зеленые глаза.