- Да, сэр.

  - Прошу, прочитай.

  Химбл откашлялся, сощурился на табличку. - Прыщ Добряку встреча тайно когда?

  - Превосходно. Доставь немедля, Химбл.

  - До или после того, что Адъюнкту?

  - Гмм. Думаю, до. Разве я не сказал "кризис величайшего порядка"?

  Химбл покосился на табличку, кивнул: - Сказали, сэр.

  - Все верно. Исполняй, капрал.

  Химбл принялся складывать вещички, гудя себя под нос.

  Прыщ следил за ним. - Рад, что тебя списали из тяжелой, Химбл?

  Тот помедлил, склонил голову, размышляя. - Рад, сэр? Нет, не рад, но ведь если пальцы отрубили, что ты можешь сделать?

  - Слышал, один из твоих сотоварищей придумал специальную кожаную сбрую...

  - У него только одной не хватает, сэр. Я потерял пальцы со щитом в первой атаке, а пальцы с мечом в четвертой.

  - И теперь ты писец.

  - Да, сэр.

  Прыщ еще мгновение смотрел на него. - Иди, Химбл.

  Когда солдат ушел, Прыщ продолжил ходить кругами. - Запомни, - бормотал он под нос, - переговорить с оружейником и кузнецом. Нечто мне подсказывает, что старые таланты Химбла вскоре понадобятся. Ради благополучия и долгого существования некоего Прыща, скромного и весьма старательного офицера Охотников за Костями. - Он наморщил лоб. "Восемь, если с нехваткой. Десять дней мучений. Да помогут нам боги небесные".

  Кулак Добряк провел рукой по голове, словно приглаживая волосы. На мгновение Лостаре Ииль жест показался милым. Мгновение прошло, она вспомнила о его репутации. В любом случае тревога на лице этого человека способна обеспокоить; она ощутила в его взгляде тихое недовольство.

  Фаредан Сорт сняла перчатки. - Адъюнкт, переход выдался трудный. Неровная почва разбивает фургоны, да и тягловый скот... семь животных захромали, их нужно забить. Как и двух лошадей хундрилов и еще одну из вашего табуна.

  - Дела все хуже, - пробурчал Добряк. - Эта Стеклянная Пустыня правильно названа. Адъюнкт, - тут он глянул на Сорт и Рутана Гудда, - мы обязаны высказать вам все дурные предчувствия. Такой поход нас сломает. Даже если удастся пересечь проклятые земли, наша эффективность в военном отношении будет весьма ослаблена.

  Фаредан Сорт добавила: - Маги едины во мнении, что вода здесь недостижима. Если только мы встанем на несколько дней и попробуем выкопать глубокие колодцы. Очень глубокие колодцы, Адъюнкт. И даже тогда... ну, проблема в том, что магам неоткуда тянуть. Они бессильны. Ни один садок не покоряется, а значит, они не знают, есть вода глубоко под нами или нет. - Она помолчала, вздохнула. - Хотелось бы принести хорошие новости - мы бы ободрились.

  Адъюнкт стояла за столом с картами. Казалось, она внимательно изучает земли Колансе, начерченные на промасленной коже неким купцом из Болкандо пятьдесят лет назад. Впрочем, заметки на карте никто из присутствующих не может прочитать... - Нам придется пересечь гряду холмов или сопок, вот здесь, - она ткнула пальцем, - прежде чем сможем войти в провинцию Эстобансе. Я, однако, подозреваю, что враг окажется пред нами раньше. Пройдет или через перевалы на севере, или с востока. Или с двух сторон сразу. Очевидно, война на два фронта нам не выгодна. Перевалы станут ключом. Угроза из Эстобансе - самая значительная. Кулак Добряк, забейте всех лошадей моего табуна, кроме одной. Потребуйте от хундрилов уменьшить табун до одного скакуна на воина плюс десяток запасных. Кулак Сорт, начинайте выбирать людей в команды для перетаскивания фургонов - волы долго не протянут.

  Добряк снова погладил кожу черепа. - Адъюнкт, кажется, время стало нам врагом. Ну, в этом походе. Я гадаю, сможем ли мы увеличить продолжительность ночных переходов? Два звона до заката, два звона после рассвета. Это нас истощит, верно - но мы так или иначе будем измотаны.

  - Фургоны, освободившиеся от провианта, - сказала Сорт, - могут взять доспехи и часть оружия солдат, облегчая их ношу. Можно также начать освобождение от излишних материалов. Уменьшим число кузнецов и оружейников. Снаряжение у нас в более-менее приличном состоянии - солдаты не теряли времени, занимались починкой и заменой. Бросив семьдесят процентов сырого железа, почти все походные горны и уголь для них, мы могли бы разместить воду и провиант в большем количестве фургонов, облегчая работу скоту и людям, не говоря уже об уменьшенной нагрузке на колеса.

  - Можно было бы втрое плотнее разместить солдат в палатках, - добавил Добряк.

  - Мы сохраним все палатки и запасной брезент, - отозвалась, не поднимая головы, Адъюнкт. - Что до ваших предложений, Фаредан - подумаю. И, Кулак Добряк, удлиненные переходы начните с этой же ночи.

  - Адъюнкт, - сказал Добряк, - это будет... жестоко. С таким уровнем морали, как у нас, скоро начнутся... трудности.

  - Новость о поражении На'рхук помогла, - заметила Сорт, - но беспрерывный переход в полдня и целую ночь подорвал родившееся рвение. Адъюнкт, солдатам нужно еще что-то, за что можно уцепиться. Что-то. Что угодно.

  Наконец Тавора подняла голову. Спокойно посмотрела на Фаредан Сорт красными от утомления глазами. - И что же, Кулак, - сказала она тускло, - вы предлагаете им дать?

  - Не знаю, Адъюнкт. Слухи грызут нас...

  - Какие именно слухи?

  Фаредан Сорт замешкалась, отвела взор.

  - Добряк, кажется, ваша соратница - Кулак лишилась дара речи.

  - Адъюнкт, - кивнул Добряк. - Слухи... что же. Некоторые совсем дикие. Другие бьют прямо в кость.

  Заговорил Рутан Гудд: - Мы вступили в союз со Старшими Богами, и вы готовитесь пролить кровь солдат в последнем великом жертвоприношении - всех сразу - чтобы обеспечить себе Возвышение. Есть и другой: вы заключили тайный пакт с Высокими Домами младших богов. Будете торговаться, используя Увечного - именно для того мы хотим его пленить, украсть его останки у Форкрул Ассейлов. Есть много другого, Адъюнкт.

  - Вы наделены тайным знанием, - подтвердил Добряк, - полученным боги знают от кого. Поскольку больше никто не знает, от кого, все заняты измышлением догадок.

  - И в каждой, - добавил Гудд, смотря Таворе в глаза, - вы склоняетесь перед каким-нибудь богом. Что ж, какой малазанский солдат не ощутит на языке горечи от такой мысли? Какой солдат не помнит истории Дассема Альтора? Присяга командира богу всегда подкреплена кровью его подчиненных. Оглядитесь, Адъюнкт. Мы больше не служим Малазанской Империи. Мы служим ВАМ.

  Почти шепотом Адъюнкт ответила: - Вы служите мне, вот как? Вы готовы рискнуть жизнью ради меня? Прошу вас всех: объясните, чем именно я такое заслужила?!

  Тон ее вопроса породил ошеломленное молчание.

  Тавора Паран оглядела всех по очереди, и во взоре ее не было ни гнева, ни ярости, ни обиды. Лостара Ииль скорее различила в нем какую-то беспомощность. Смущение.

  После долгого, хрупкого безмолвия Добряк сказал: - Адъюнкт, мы идем в поход ради спасения Скованного Бога. Проблема в том, что как бог он мало кому нравится. Среди Охотников за Костями вам не найти и единого его поклонника.

  - Неужели? - Голос ее вдруг стал суровым. - Ни один солдат в армии - даже в этом шатре - не страдал? Ни разу не ощущал себя сломленным? Не плакал? Не скорбел?

  - Но мы такому не поклоняемся! - возразил Добряк. - Мы не встаем на колени перед слабостью!

  - Рада слышать, - отозвалась она тихо, словно внезапно запылавший внутри огонь столь же быстро угас. Глаза в карту, попытка найти проход... - Тогда глядите через эти обширные пространства. Глядите в глаза бога, Кулак Добряк, и укрепляйте разум. Сделайте мысли холодными. Упорными. Сделайте всё, чтобы не ощутить ни единого укола боли, ни малейшей дрожи. Глядите ему в глаза, Добряк, пока не решите отвернуться. Готовы?

  - Не буду, Адъюнкт, - дрожащим голосом ответил Добряк. - Потому что он не предстает передо мной.