Он нашел террориста. Тот осматривался, стоя на верхушке торчащего из песка камня.

— Что-то никого не видно, — заметив Римо, сказал он, указывая рукой на горизонт.

— Зато мне видно, — сквозь зубы проговорил Римо.

— Да? Что?

Римо приблизился к нему медленным, размеренным шагом. Ни песчинка не скрипнула под его ногами.

— Животное, для которого какое-то «дело» важнее человеческой жизни.

Недочеловека, который по дурости лишил ребенка родителей!

— Эй, ты чего разорался? Я тоже жертва! Меня тоже могло убить!

— Еще не поздно.

Террорист отшатнулся.

— Я сдаюсь!

— Раньше надо было думать.

Его учили убивать трижды — во Вьетнаме, в полиции, в Синанджу. Каждый раз подход разнился, и только одно правило оставалось неизменным: бей немедля.

На этот раз Римо пренебрег им. Он убивал террориста тщательно, молчаливо, не торопясь. Тому досталась смерть долгая и мучительная. И когда замолкло эхо его последнего вопля, останки его даже отдаленно не походили на человеческие.

Покончив с этим, Римо насухо вытер руки чистым красным песком, который океаном крови расстилался до самого горизонта.