— Думаю, в вашем языке для этого более всего подходит слово «наложница», но оно неправильное, поэтому мы его и не используем. Язык, на котором говорят в этой части галактики вообще очень скуден на понятия, поэтому мы в скором времени и займемся изучением общеимперской речи… что ж «цифия» — это не просто наложница. Видишь ли, создание семьи — это не для тех граждан империи, которые настолько верны нашим идеалам, что готовы отдать жизнь за них, вовсе не в метафорическом смысле. Но у всех есть потребности и если солдаты могут удовлетворить их в увольнении, воспользовавшись услугами специально обученных женщин, то для представителей воинской элиты это может быть сопряжено… с некоторыми проблемами. Безопасность лидеров — это один из столпов мощи империи. Капитан, командующих даже самым маленьким батальоном не должен думать ни о чем другом кроме своего долга. Но, как я уже заметил, человеческая природа слаба.

Когда мудрые советники императора озадачились этим вопросом, была придумана своеобразная «должность» при военных чинах определенных рангов. Цифия может быть выбрана из любых народностей и наций, если она была проверена и одобрена в соответствии с протоколом. Другими словами, безопасна. Такая женщина получает в империи статус ниже гражданского, но все же располагает определенными правами. Например, твоей жизнью теперь может распоряжаться только полномочный имперский совет, ну и твой господин. Твоя жизнь приобрела ценность в глазах империи — ты должна радоваться этому. Кроме того, тебе будет предоставлено полное обеспечение, и ты даже сможешь получить некоторое образование! Иными словами, сможешь делать все, что позволит тебе твой господин.

— И… я смогу идти куда захочу?

Коук сипло рассмеялся, обнажив верхний ряд мелких кривоватых зубов.

— Ну, кончено же нет. Кому взбредет в голову выпустить карезийку на военном крейсере, не глупи. Да и зачем тебе это, твое место там, где твой долг. Возле этой кровати — добавил он, расплывшись в хищной улыбке.

Азанет промолчала, постаравшись скрыть от жеманного парсианца то, как натянулось у нее все внутри от этих его слов.

— Префиарий — что это значит?

— Ах, знай своего врага в лицо, да? Только я тебе на самом деле не враг, а даже наоборот, единственный друг, потому что именно я буду заботиться о тебе до тех самых пор… а, впрочем, вопрос не о том. — Оборвал он свой ход мыслей и, откашлявшись, продолжил. Женщины тем временем уже закончили с прической, сотворив на голове девушки что-то из локонов и кос, и, выудив откуда-то странные маленькие приспособления, принялись причудливым образом обрабатывать ногти Азанет на руках и ногах. — Я что-то вроде доверенного лица, я одновременно сведущ в важных делах господина и слежу за тем, чтобы он ни в чем не нуждался. Думаю, правильнее всего меня можно было бы назвать его правой рукой в том, что не касается непосредственно выполнения его долга.

— Долга? Убийства людей и разорения мирных населенных планет?

Совершенно внезапная и от того еще более оглушительная пощечина обрушилась на ее правую щеку. Не ожидавшие нападения женщины-служанки бросились в разные стороны, спрятавшись за кровать и стол, а Азанет, совершенно оглушенная, поднесла руку к лицу.

Удар Коука рассек ей губу, вероятно из-за тяжелого перстня с большим красным камнем, который он теперь поправил на своей руке.

— А вот и первый урок. Стоит ли закрепить пройденное теорией или вам и так понятно, что подобные речи более недопустимы? Даже наедине с собой — добавил он, угрожающе приблизившись к ней.

Парсианец взял ее лицо за подбородок и немного развернул, чтобы рассмотреть порез.

— Мне очень жаль, будет заживать не меньше двух дней. Придется извиниться перед господином. Разумеется, он будет недоволен! Видите, на какие жертвы я готов идти, чтобы позаботиться о вас. Не злоупотребляйте впредь моим вам доверием. Иначе будет плохо и вам и мне. Так, на чем мы остановились?

Шок от удара прошел и его место сменила сильная ноющая боль не только в щеке, но и в челюсти. Девушка провела языком по внешней стороне десен — солоноватый вкус свидетельствовал, что префиарий бил с вполне серьезным намерением причинить как можно больше боли.

— Понтий? Господин… упоминал понтия. — Сказала она, помедлив, начиная ощущать, как опухает щека.

— Понтий — это наставник, человек, который взял под опеку способного ученика и воспитал из него достойного воина империи. Понтием командующего До Готта является Корифей Мон Атто.

— Мон Атто… — повторила девушка. Глаза ее вдруг расширились — она знала это имя, в этой части света его нельзя было не знать!!!

— Да, я предполагал такую реакцию. Это тот самый Корифей Мон Атто, наместник Тонской звездной системы и нынешний владетель Нарвиби, твоей бывшей родины и еще двадцати двух обитаемых планет.

— Командующий До Готт…

Коук хитро улыбнулся и по-отечески отвел рыжую прядь от ее лица, как бы между прочим вновь коснувшись набухающего болезненного синяка. Разумеется, не случайно.

— Ну, вот. Теперь ты и начинаешь понимать.

— До Готт — это он? Это… о, Маат… это он — Черное Знамя Империи? — кровь ударила девушке в голову и оглушительно зашумела в ушах, так что она непременно упала бы, если бы стояла в тот момент и рядом не суетились служанки, обрабатывавшие огрубевшие от тяжелой работы руки.

— Так значит, вы прозвали нашего господина? Весьма помпезно… по-варварски, надо сказать. Ну, что ж, вероятно, правильный ответ — да. — Сказал префиарий, совершенно не скрывая гордости.

Черное Знамя — это было не столько имя конкретного человека, сколько именование космического корабля. Дело в том, что о том, кто управляет самым смертоносным и «прославленным» крейсером в этой части системы никто доподлинно не знал.

Корабль был не больше других того же ранга в составе Имперской Армады и Содружества, но отличался особым цветом обшивки, по слухам, сделанной не из стандартного, а из какого-то особого сплава редкоземельных металлов. Под действием солнечных лучей, при снятом силовом поле, она казалась всепоглощающе черной… непроницаемой. Появление Черного Знамени в составе наступления всегда губительно сказывалось на боевом духе обороны, потому что об этом корабле, как и о том, кто им управляет ходили самые ужасные слухи.

О нем говорили, как о корабле-призраке, вестнике тысячи тысяч смертей. Многие самоназванные очевидцы боев с участием Черного Знамени, утверждали, что он принадлежит группе наемников-людоедов, которым империя платит золотом и человеческими жизнями.

Что бы там ни было, ни один бой с участием черного крейсера еще не закончился поражением. Было ли то только его заслугой или нет — судить сложно, но шестилетняя оборона Нарвиби и трех ее лун, успешно проводимая хорошо подготовленным и вооруженным Корпусом Кри, была прорвана именно при участии того корабля, на котором сейчас находилась Азанет.

Но вовсе не эта новость оглушила ее, а осознание того, кому она теперь должна служить.

Внезапно, мысль о покорном следовании своему пути превратилась из печально-светлой, в горькую и давящую. Быть может, она не совсем верно поняла замысел Создателя, и он послал ее к этому… убийце детей и разрушителю жизней с совсем иной целью… Ведь, будь у нее возможность сразить самое сердце зла — императора — она не сомневалась бы и пожертвовала бы собой, даже если бы Маат после того навсегда закрыла ей путь к Создателю.

Бесконечное колесо перерождений боли и смертей для одного, ради того, чтобы принести мир во все части галактики… слишком много мыслей в одночасье зароились в ее голове.

Когда служанки закончили приводить ее в порядок, Коук удовлетворенно хмыкнул и набрал какую-то комбинацию на своем широком наручном браслете. Спустя несколько минут в проеме, вновь расступившемся в стене комнаты, появился знакомый ей мужчина — это был тот самый человек в белой форме, которого она увидела первым, среди всех ее новых знакомых. Ту встречу нельзя было назвать приятной и, увидев его вновь, девушка инстинктивно вскочила на ноги и отошла к противоположной стене.