Сэмми развернулся и шаркающей походкой скрылся в коридоре. Майк услышал, как он поднимается по лестнице. Он перевел взгляд на Рея, который выглядел взволнованным ничуть не меньше сына и, похоже, точно так же хотел провалиться сквозь землю.

— Это как-то связано с Джоуной? — спросил Майк.

— Я ничего такого не слышал.

«Он лжет, — подумал Майк. — Он или врет, или утаивает что-то от меня — или и то и другое вместе».

Сэмми вернулся с ноутбуком в руках. Опустив его на кухонный стол, он вынул из телефона шнур и воткнул его в гнездо портативного компьютера. Затем включил его, и они стали ждать, пока загрузится система. Майку показалось, что даже в развороте плеч Сэмми ощущается напряжение, и он то и дело старался проглотить комок в горле.

Не прошло и пары минут, как Сэмми подключился к Интернету и вывел на экран сайт под названием «Берлога Нила». Там было полно фотографий долговязого подростка с торчащими в разные стороны черными волосами, позирующего с женщинами разных возрастов на пляже, на футбольных матчах, на парковочных площадках или в «Хутерсе». Все женщины выглядели невероятно смазливыми и носили облегающую или открытую одежду, а Нил на каждом снимке улыбался голливудской улыбкой.

Сэмми дважды щелкнул на фотографии внизу, и на экране появилась заставка, требующая ввести имя и пароль. Он застучал по клавишам и нажал клавишу «Ввод».

На весь экран развернулась картинка, вверху которой красовалась надпись крупными буквами: «ОХОТА НА БАБАЯ». Майк узнал себя, кладущего букет сирени на вершину Холма, а слева от фотографии виднелся комментарий приятеля Сэмми, Нила.

— Господи Иисусе! — вырвалось у Рея.

— Я ничего не знал об этом до вчерашнего дня, — принялся оправдываться Сэмми. — Эту фотографию Нил защитил паролем, и с помощью поисковика «Гугл» ее не найти. Я и узнал-то о фотке только потому, что мне рассказал Барри Парлей и дал пароль, чтобы ее загрузить.

— И давно Нил занимается такими штучками? — Рей явно разозлился.

— Не знаю. Может быть, год. — Сэмми повернулся к Майку, умоляя о прощении или хотя бы понимании. — Богом клянусь, я говорю правду! — дрожащим голосом добавил он, уже готовый расплакаться. — Честное слово.

А Майк не сводил глаз с экрана ноутбука. Все его внимание было обращено на вторую фотографию, на которой был снят Джоуна, стоящий на вершине холма и с наслаждением вдыхающий аромат сирени, букет которой он держал в руках.

Интерактивный журнал Нила Сонненберга представлял собой хаотичное и бессвязное описание жизни Джоуны: и котором часу тот выходил из дома, где гулял и чем занимался. Прочтя его, Майк распечатал текст с фотографиями и ушел от Пинкертонов. Сев за руль грузовичка, он набрал справочное. В списках адресов значился всего один Сонненберг. Майк уже ехал к нему, когда зазвонил его мобильный телефон.

— Вам известны условия вашего запретительного судебного постановления, — сказал Меррик. — Вы нарушите их, если приедете туда.

Очевидно, Рей Пинкертон позвонил Меррику.

Майк поинтересовался:

— И давно вы следите за Джоуной из дома мальчишки?

— Когда я что-нибудь обнаружу, то непременно дам вам знать.

— Например, о веб-сайте, верно?

— Вы читали интерактивный журнал парнишки. Там ничего нет.

— Тогда, наверное, вы не заметили фотографию Джоуны, стоящего на вершине холма с букетом цветов, которые оставил там я, и еще один снимок, на котором он бродит вокруг моего дома.

— Я вежливо просил вас не лезть в это дело, но вы упорно вмешиваетесь в ход расследования.

— Может, если бы вы хорошо выполняли свою работу, мне не пришлось бы этого делать.

— Если вы приедете туда, то отправитесь за решетку, — сказал Меррик. — Это я вам обещаю.

Чертежи пристройки Майк оставил в своем офисе, поэтому и решил заехать домой, с облегчением отметив, что репортеров поблизости не видно. Люди приходили и оставляли цветы, открытки и фотографии Сары на его передней лужайке. Он припарковался прямо и гараже, прихватив с собой мешок с корреспонденцией, которую забрал, заглянув на почту. Майк заблокировал свой почтовый ящик на следующий день после того, как Пыла найдена куртка Сары.

Часы показывали начало двенадцатого. Спать ему не хотелось, и он решил просмотреть почту. Занавески в гостиной были задернуты. Он достал банку колы из холодильника, принес из кухни мусорное ведро, включил телевизор, настроил его на канал ESPN и принялся разбирать гору конвертов, бандеролей и каталогов.

Писем от сумасшедших, утверждавших, будто это они надели куртку на крест, или заявлявших, что знают, что сделал с Сарой Джоуна, пока не было. Такие письма, если они приходили, он складывал в отдельную кучку и передавал Меррику. Большая часть писем содержала молитвенные открытки [7]или послания от экстрасенсов, как, например, вот это, написанное на розовой бумаге: «МАДАМ ДОРА, МЕЖДУНАРОДНЫЙ МЕДИУМ». К письму прилагалась цветная брошюра с фотографией этой дамы, на которой она походила на Билла в соломенном парике. Майк скомкал письмо и отправил его в мусорную корзину в углу.

Куртка Сары все еще находилась в лаборатории. Руки в латексных перчатках подкручивали микроскопы и вставляли в них предметные стекла, собираясь выведать у находки ее тайны.

Итак, что же заставило Джоуну спустя столько времени не только предъявить куртку, но и надеть ее на крест?

Майк снова и снова задавал себе этот вопрос, но так и не смог найти на него ответа. Разумеется, это не мешало целой своре отставных криминалистов ФБР и так называемых экспертов по психологии преступников мелькать на телевидении. Вчерашняя «Геральд» со ссылкой на местное светило в области психопатических отклонений личности заявила нечто вроде того, что Джоуна по-своему, неким извращенным способом пытался дать понять полиции, что готов к разговору. Он, дескать, знает, что умирает, и посему считает своим долгом сделать признание, но вся штука якобы в том, что не может же он просто снять трубку и позвонить. Нет, его необходимо принудить к этому, и поэтому он подбросил улики и теперь ждет ответного хода полиции.

Кто-то постучал в переднюю дверь.

Майк подошел к окну, осторожно отодвинул занавеску и выглянул наружу. Нигде не было видно ни фургона, ни машины какой-нибудь телекомпании, так что это не мог быть репортер.

«Может, это Меррик?»

Стук раздался снова, и Майк вышел в прихожую. Он открыл дверь и уставился на гостя через застекленную створку.

— Вообще-то из вежливости полагается пригласить меня войти, — сказал Лу.

Майк немного подумал и отворил вторую дверь. Лу шагнул в прихожую. Майк выглянул, ища глазами машину, на которой приехал отец, но ничего не увидел. Лу что, следит за ним?

— Ты хорошо выглядишь, Майкл. Стройный, сильный и готовый на подвиги.

То же самое можно было сказать и о самом Лу. Он был и остался сухощавым и поджарым, подлость и готовая в любую минуту выплеснуться ярость словно законсервировали его. Волосы его поседели, солнце продубило кожу, но и облике Лу по-прежнему проглядывали бравада и чванство, свойственные ему еще в молодости, когда он был удачливым уличным бойцом, знающим, как ударить так, чтобы противник несколько недель не мог встать с кровати.

«Или исчез вообще, — добавил внутренний голос. — Не стоит забывать и об этом его таланте».

Майк запер дверь.

— Полиция знает, что ты в городе?

— Нет, и я был бы тебе благодарен, если бы ты сохранил мой визит в тайне, — сказал Лу. На нем был черный костюм и белая рубашка, черные лакированные туфли сверкали. — Полагаю, ты все еще корешишься с местным копом, ну, тем, который похож на Майка Тайсона в отставке? Как его там, Зуковски?

— Что тебе нужно?

— Я пришел поговорить. — Лу прикурил от золотой зажигалки, на лицевой стороне которой была выгравирована эмблема Корпуса морской пехоты. Эта зажигалка была у него всегда, сколько Майк себя помнил. Крошечное пламя на мгновение осветило лицо Лу и тут же исчезло. — Мы гак и будем стоять здесь или все же присядем?