Резким движением он провел ножом для резки бумаги по сгибу конверта. Внутри лежали две густо исписанные странички. Белло мгновение поколебался, потом вынул их и прочел.

И перечитал снова.

«Мои дорогие друзья, я не знаю, останется ли кто-нибудь из вас в живых, когда придет это письмо, как не знаю того, буду ли жив сам. Однако я знаю, что вы, мои товарищи, имеете право знать, что я намерен сделать, и если Господь будет милостив, то хотя бы один из вас прочтет эти строки и поймет меня.

Братья, Общество совершило слишком много ошибок. Слишком часто наши действия вызывали последствия, не предсказанные уравнениями. Брат Илай был прав, когда предупреждал, что наши знания недостаточны для того, на что мы замахнулись. Тем не менее я не смог отговорить вас встать на тот путь, куда вас увлек брат Кроуфорд. Пусть так. Я понимаю настойчивость и искренность, с которой вы преследуете нашу цель. Сверхоружие никогда не должно взорваться. Но путь к этой цели меня тревожит.

Мой ученик – имя его не имеет значения – натолкнулся на одну проблему, и мы с ним вместе, кажется, нашли ее решение. Но чтобы провести это решение в жизнь, я должен действовать вне Общества. Если наши вычисления верны, то сейчас, когда вы читаете эти строки, предсказанное нами событие уже надвинулось вплотную. Назначая срок доставки этого послания, мы сделали поправку на возможную ошибку, чтобы вы были предупреждены заранее, хотя существует небольшая вероятность – порядка 5%, – что событие уже произошло.

Наше предупреждение состоит в следующем. Общество Бэббиджа само подчиняется тем же клиологическим законам, которые мы открыли. Под этим я подразумеваю не то, что и мы разделяем идеалы и убеждения своего времени – это само собой понятно, – а то, что Общество есть «комплекс идеонов» в понимании Бэббиджа и, таким образом, само подвержено эволюционному изменению. Мы начали – пусть не всегда удачно – вмешиваться в ход истории, преследуя благородную цель, но эта цель не останется неизменной, и в будущем усилия Общества могут оказаться обращенными к менее возвышенным целям.

Вспомните – в известной детской игре мальчик рассказывает какую-то историю на ухо соседу, тот шепотом передает ее следующему и так далее по кругу. Когда последний в цепочке рассказывает ее вслух, она мало чем напоминает исходную. Назовем это «вырождением идеонов». При каждой передаче теряется примерно 25% содержащихся в рассказе идеонов, которые заменяются идеонами, создаваемыми каждым новым слушателем. (Впрочем, более «активные» идеи могут вырождаться с большей скоростью.) Точно так Джедедая Кроуфорд передал шепотом комплекс идеонов Айзеку и Финеасу, а они, в свою очередь, передали их остальным, в том числе и мне. Достаточно быстро подлинные идеоны Общества испарятся. Мы подсчитали, что при идеальных условиях в шестом звене цепочки учеников от исходных идеонов брата Джедедаи останется лишь 25%. Это означает, что новые члены общества шестого «набора» будут считать свои собственные идеи равноценными тем, что они унаследуют от Основателей, а потому проложат новый курс для Общества. Мы полагаем, что такое изменившееся Общество попытается реконструировать нашу нацию не ради всеобщего процветания, а в собственных интересах. Один из наших будущих – то есть один из ваших нынешних, брат мой, – членов Общества решится руководить им сам, используя против нас наши собственные клиологические инструменты.

Я уже предпринял некоторые шаги, чтобы воспрепятствовать этому. Я втайне от вас, мои братья, основал дочернее общество. Мы сохранили Клятву и обряды, но изменили правила таким образом, чтобы их, как мы надеемся, труднее было извратить. Я молю Бога лишь об одном – чтобы нам это удалось. Наше новое Общество не будет предпринимать никаких действий. Слишком много ошибок было совершено, слишком много крови пролито. Мы вернемся к первоначальной цели – научным исследованиям – в надежде, что с течением времени сумеем накопить достаточно знаний, чтобы исправить ошибки прошлого.

Многие из нас ранее были членами Общества, но я изъял все наши следы из картотеки. Простите меня за это, но от этого зависит наша жизнь.

Остаюсь навсегда вашим покорным слугой

Брейди Темплтон Куинн»

Белло положил исписанные листки на стол. Чтобы Общество изменило принципам, которые заложил брат Дая? Нет, такого не может быть!

И все же… И все же он мог себе это представить. Теперь, когда такая возможность сформулирована, механизм ее осуществления – и уравнения, описывающие его, – стали ему ясны. Рано или поздно должен наступить критический момент… Он проделал в уме расчеты, проклиная медлительность своего мозга. Слишком долго он пользовался машинами Бэббиджа, вот и утратил навыки, приобретенные в юности. Некоторые цифры он округлял – нужна была только приблизительная оценка.

Да, критический момент должен наступить. И скоро!

Он вцепился в ручки кресла и сжал их так, что костяшки пальцев побелели. Необходимо предупредить Совет. Проклятый Брейди! Почему он ничего не сказал десять лет назад? Почему ждал сегодняшнего дня, чтобы заговорить с ними из прошлого?

Дейвис Белло поднялся и доковылял до письменного стола. Его пальцы пробежали по календарю. Точно. В следующий четверг заседание Совета. Как почетный член Совета он имеет право на нем присутствовать. Вот он и придет. Хотя предупреждение поступило так поздно, может быть, Гровнор Вейл все-таки сумеет предупредить переворот, который предсказал Брейди.

Но он забыл несколько важных фактов, касавшихся Гровнора Вейла. И прежде всего он забыл, сколько звеньев цепочки, отделяло Вейла от Джедедаи Кроуфорда.

До капитана Райли постепенно дошло, что в компьютерной комнате началась какая-то суматоха. Он положил авторучку на стол, подошел к двери своего кабинета и выглянул наружу. Капитан был высок и крепко сбит, он все еще сохранял форму и не растолстел, потому что каждое утро бегал трусцой по Саут-Сайду. Он увидел, что полицейские и штатские сотрудники сгрудились вокруг принтера и возбужденно переговариваются. Принтер частил, как пулемет. Капитан распахнул дверь и вошел.

– Что здесь происходит? – спросил он, глядя на бумажную ленту, сбегавшую из принтера в корзину. Печатающий диск вращался так быстро, что его очертания казались размытыми. – Это что такое?

Кто-то из детективов одну за другой читал страницы, выползавшие из принтера.

– Сам не пойму, капитан, – сказал он. – Большая часть, по-моему, сплошная абракадабра, но мне кажется… – Он порылся в ворохе распечатки, нашел нужную страницу и оторвал ее по линиям перфорации. – Кажется, мы напали на след того неизвестного, чей труп обнаружили три года назад в парке Риверсайд.

Райли взял у него страницу и пробежал ее глазами. В городке происходило не так уж много событий, и тот неопознанный труп целых девять дней не сходил со страниц местной «Экспресс». С тех пор у Райли не проходила досада, что преступление так и осталось нераскрытым. Что-то было в нем не так, но что, он понять не мог. Несмотря на то, что газеты объявили жертву бродягой, покойник отнюдь не был похож на бездомного нищего.

«960709.01. Т.Крейл – Совету. Б.Симпсон устранен в Истоне, шт.Пенс. Закрыть файл».

– Это не все, капитан.

Райли поднял глаза. Это была старшая по компьютерам – коротенькая полная женщина в старушечьих очках, никогда не пользовавшаяся косметикой. Она всегда казалась ему такой же частью компьютера, как принтер или монитор.

– Что у вас?

– Знаете… – Она держала целую стопку листов. – Вам надо связаться с кем-нибудь, только не знаю, с кем лучше – то ли с ФБР, то ли с «Нэшнл Инкуайрер».

– Хорошо, хорошо, но откуда это поступает? – Грег Гуванис обвел взглядом остальных репортеров, столпившихся вокруг терминала в отделе городской хроники «Нью-Йорк Таймс».