– Неплохо.

Сара покачала головой.

– Неплохо? Вы ограниченный обыватель. Ред. Да на Востоке вы никогда в жизни не увидите такого. В детстве я не видела ничего подобного.

Сумерки уже спустились, и она не могла разглядеть лица Реда, но в его голосе ей почудилось удивление.

– Я думал, вы выросли в Чикаго.

– Да.

– Но ведь Чикаго не на Востоке.

– Неужели? В какой стороне? Покажите.

Ред вытянул руку.

– Ну, и куда вы показываете?

– На восток.

– Вопросов больше нет.

Ред тяжело вздохнул.

– Хорошо. Но я все-таки не понимаю. Вы же родом не отсюда. Вы – горожанка. Как получилось, что вы чувствуете себя здесь как дома?

– Я по-прежнему большую часть времени остаюсь горожанкой. Денвер не такой уж маленький город. Просто он не расползся в стороны, как почти все города в восточных штатах. Все верно, я выросла в Чикаго. В Южном Чикаго мне известна каждая дыра, каждый закоулок. Но теперь мой дом – здесь. Я сразу это поняла, когда впервые попала сюда.

Ред взглянул на часы. Сара заметила, что часы у него старомодные – со светящимися стрелками и циферблатом.

– Расскажите мне, как это было, – попросил он.

Сара пожала плечами и засунула руки в карманы джинсов.

– В сущности, рассказывать не о чем. В один прекрасный день я пришла в «Чикаго Трибюн», где тогда работала, и заявила, что увольняюсь. Совсем увольняюсь. У меня не было никаких планов, никто мне не предлагал новой работы. Просто я была сыта Чикаго по горло. Я хотела… Да я сама не знала тогда, чего хочу. Наверное, чего-то нового. Может быть, увидеть более широкие горизонты. Порвать с прошлым.

– Обычно в таких случаях девушки отправляются в Нью-Йорк.

– На Бродвей. Да, я знаю. Но меня интересовала суть, а не блестящая упаковка. Нью-Йорк – тот же Чикаго, только побольше. Калькутта для среднего класса. Грязный, запущенный, совершенно первобытный город. Представьте себе, там действительно выбрасывают мусор на тротуары. – Сара покачала головой. – Нет. Я сложила пожитки в свой старенький «шевроле» и выехала на автостраду. Клянусь, я даже не знала, куда направляюсь. Я просто вырвалась из Чикаго. Я поехала к югу, а когда доехала до первого перекрестка, свернула не на восток, а на запад. И потом, на каждой развилке сворачивала к западу, пока не очутилась на шоссе номер 80, которое вело бог знает куда…

Сара умолкла и пристроилась на нижней перекладине изгороди, пригнувшись и прижав колени к груди. Она наклонилась и, выдернув из земли травинку, стала мять ее пальцами.

– Я проехала Иллинойс, Айову и равнины Небраски, практически не заметив ничего вокруг. Все это время я думала о том, правильно ли поступила, и убеждала себя, что делаю глупость. Сама не знаю почему, я свернула на шоссе номер 76, ведущее к Денверу. И в один прекрасный день – я думаю, это было ближе к вечеру, где-то между Джулисбергом и Стерлингом, – я впервые увидела эту потрясающую картину – стену снежных вершин, выстроившихся над горизонтом. «Пурпурных гор спокойное величье». До того момента я не знала, что это значит, а тут поняла – вот это про что. И мне стало ясно, что я впервые в жизни нашла свой дом.

Ред молча кивнул.

– Каждому свое, – сказал он через некоторое время. – Я, например, не мыслю себе жизни без ярких огней и шума, без круговерти и суматохи реальной жизни.

– Ред, а если сравнить Бродвей и горы Сангре-де-Кристо, – что из них, по-вашему, реальная жизнь, а что – фантазия?

Он спрыгнул с верхней перекладины изгороди.

– На этот вопрос я отвечать не стану. В конце концов, я никогда не говорил, что у меня не бывает фантазий. – Он выпрямился. – Что ж, похоже, сегодня неплохой вечерок для прогулки. – И добавил шепотом: – За сараем. Остальные уже там.

Сара вопросительно взглянула на него, но Ред уже не спеша удалялся. Остальные? Что он задумал? Зачем вызвал ее сюда? К чему такая таинственность?

«И почему я пришла?»

За сараем их было трое: Умник и двое мужчин, которых она не знала. Они с любопытством посмотрели на нее – три смутных силуэта в сумерках. Один из мужчин был среднего возраста, с брюшком и широким задом, словно полжизни провел за письменным столом. Другой, подтянутый и моложавый, прислонился к стене с независимым видом. Он был одет по-ковбойски.

– Ну, и у кого тут самогонка? – спросила Сара тихо.

Мужчина постарше усмехнулся, двое остальных только озадаченно взглянули на нее.

Сара присела на корточки около стены и, выдернув травинку, начала завязывать ее в узлы.

– Вы друзья Реда?

Ответа не последовало, и она, про себя послав их к черту, предалась собственным мыслям.

Ред появился спустя несколько минут и тихим голосом быстро представил их друг другу. Старшего из мужчин звали Уолтер Половски, молодого – Текс Боудин. Он был заместителем Джейни Хэч по ранчо. Сара покачала головой – ей с трудом верилось, что кого-то в наше время могли окрестить Тексом note 27.

Текс с Уолтером были знакомы, не с Умником никогда не встречались. О Саре они, разумеется, слышали, но то, что они слышали, не, слишком их радовало.

– Я знаю, что вы сделали, – сказал Боудин. – На вашем-месте я, должно быть, сделал бы то же самое. Только не думайте, что я в восторге.

– Сейчас это неважно, – заступился за нее Ред. – Слушайте. В старом особняке Карсона в Денвере Сара нашла очень интересную бумагу. Расскажите им, Сара, то, что рассказывали мне. О том перечне, что был у Денниса.

Перечень Денниса? Сара мысленно вернулась в тот день на горе Фалкон, когда их преследовал Орвид Крейл. В ожидании Джейни они болтали с Редом о том о сем, пока в разговоре не всплыл этот перечень. С тех пор Сара не вспоминала о нем, потому что ей не хотелось думать ни о чем, что было связанно с Деннисом и с тем ужасным днем в горах. И с ее котом, с ее Мистером Мяу. В тот день она лишилась Мяу и страшно скучала без него.

«Значит, не надо об этом думать. Только о перечне».

Она рассказала, как они с Деннисом нашли рукописный перечень исторических событий и как преподавательница из Денверского университета сказала Деннису, что это были поворотные пункты истории.

– В одном из пунктов шла речь об убийстве Линкольна, – прервал ее Ред.

Уолтер кивнул с таким видом, как будто теперь ему все стало ясно. Умник жадно слушал. Текс с непроницаемым лицом ожидал продолжения.

Как бы направляя Сару, Ред сказал:

– Что еще было в этом перечне?

– Всего я не помню, с тех пор много чего случилось. Погодите-ка… Был Фредерик Тэйлор со своей системой управления производством. Дьюи и его методы обучения. Генри Форд. Этих я запомнила, потому что мы с Деннисом о них говорили. Да, там упоминалось о смерти Бренди Куинна и еще кого-то…

– Дейвиса Белло? Агаты Пенуэзер? – это спросил Уолтер.

Сара подтвердила, и он снова кивнул, вопросительно взглянув на Реда.

– Похоже на одну из ранних работ Куинна и Карсона, когда они пытались выяснить, что на уме у прежнего Общества. Примерно так же мы догадались о плане приручения нации, который придумали «они». Ну и что? Мы это и так знаем. Черт возьми, да ведь сам Куинн с Шелтоном планировали убийство Линкольна еще до раскола Общества.

– Скажите им, Сара, что там было еще, – вместо ответа сказал Ред.

– Ну-у… – Она напрягла память, пытаясь восстановить их беседы с Деннисом. – О том, как Тедди Рузвельта сделали вице-президентом. Хм-м… О назначениях, произведенных в армии Уинфилдом Скоттом. – Сара увидела, как Уолтер насторожился, а Текс оттолкнулся от стены амбара и выпрямился. – Да, и о том, как Линкольна выбрали президентом. И еще…

– Довольно. Что это было, Ред? – перебил ее Текс. – Ведь это из другой оперы!

– И маневр фон Клюка тоже, и потопление «Лузитании», – сказал Ред.

– Да ну тебя к черту, это же происходило в Европе, а туда ни те, ни другие… – Текс осекся и уставился на Реда. – Ты хочешь сказать, что…

– А внизу листка, по словам Сары, было примечание: «Попробовать ортогональный факторный анализ». – Ред сделал паузу и обвел взглядом собравшихся. – Каждый пункт в перечне на этом листке был пронумерован цифрами «1», «2» и «3».