Когда я поднял лицо, Лара улыбнулась мне. Но в ее улыбке было что-то печальное.

— Ты лучшее, что со мной случилось в этой жизни, Кит.

— Надеюсь, ты всегда так будешь думать.

Она слегка нахмурилась.

— Кто-то таращится на нас?

— Угу.

— Женщина в черном пальто и вязаной шапочке, не так ли?

Я снова посмотрел на тетку. Если бы взглядом можно было убить... то сейчас бы прогремел взрыв.

— Это Мэрибет Лютер, одна из городских кумушек. Клянусь, она так разозлила меня на днях, мне хочется ей сказать, чтобы она перестала меня осуждать, потому что путь к сердцу Бога у всех людей одинаков. На коленях.

Я улыбнулся. Я любил эту женщину. Думаю, что я полюбил ее в тот момент, когда увидел, как она выходит из синей Тойоты. Люди легко глумятся над понятием — любовь с первого взгляда. Должно быть именно со мной такое и случилось. Мне достаточно было бросить всего лишь один взгляд на эту молодую, веселую, невинную, милую девушку, и на меня словно свалилась тонна кирпичей. Пока она не появилась в моей жизни, я даже не задумывался, что мне нужен кто-то еще.

— Скажи ей обязательно, — тихо произнес я.

— Ладно, тебе лучше поехать. Увидимся позже.

— Нет, я подожду здесь, пока ты не войдешь в библиотеку.

Она покачала головой.

— Мне нужно кое-что купить в бакалейной лавке. А потом я пойду. Давай я помашу тебе.

Увидимся у меня дома в три часа дня, — сказала она.

— До скорого, — тихо ответил я.

Я оставил ее на тротуаре и пошел обратно к грузовику. Я видел в зеркало заднего вида, как она махала мне, пока не скрылся из виду.

Я не пошла за продуктами, на самом деле у меня не было никаких дел. Я сжала свою трость и пошла тем же путем в офис шерифа. Дорога было обледенелой и коварной, поэтому я шла медленно. Когда я открыла дверь в его кабинет, он видно собирался уходить, поскольку стоял рядом с вешалкой у входа.

— Лара, — сказал он, его голос был лишен всякой приветливости.

— Здравствуйте шериф.

— Я как раз собирался на другую встречу, но чем я могу тебе помочь?

Я подошла к его столу и села на пустой стул. Громко вздохнув, он положил шляпу на стол и опустился в свое кресло за столом.

— Хорошо. Я готов тебя выслушать.

— Человек, застреливший волчицу, Сойер Беннет, — сказала я.

Наступившая тишина была такой осязаемой, что если бы упала какая-нибудь скрепка, раздался бы грохот.

— Сойер, — недоверчиво повторил он, отойдя от своего шока. — Он и мухи не обидит, которая сядет ему на нос.

— На самом деле он не такой, как хочет казаться, — настойчиво произнесла я.

— Да, а какой? — поддразнивая спросил он.

— Он скрытный. Очень злой, обиженный и коварный. Очень хитрый.

— На каком основании ты делаешь такое серьезное обвинение?

Я сглотнула.

— Потому что он сказал мне, что еще покажет Киту.

— «Покажет Киту», — задумчиво повторил шериф.

— Он собирается его наказать, — с нетерпением произнесла я. Я понимала, что шериф специально строит из себя дурачка. Таким образом, он пытался дать мне понять, что я глупая и у меня не хватает ума.

— Наказать за что?

— За то, что Кит со мной.

— А какая разница Сойеру Беннету с кем ты?

— Потому что он влюблен в меня.

Шериф Брэдли вежливо кашлянул.

— Лара, ты в курсе, что Сойер одной ногой член семьи Хавербрук, да?

— Да, но он признался, что влюблен в меня и что женится на ней ради денег, — вскрикнула я. Я понимала, что мне никто не поверит, поскольку даже для меня самой мои слова звучали дико.

Шериф откашлялся.

— Послушай, Лара. Я знаю, что Сойер сладкий, лучше любого куска сахара, и каждая незамужняя девушка по эту сторону реки тайно влюблена в него, но тебе не кажется, что ты зашла слишком далеко?

— Я ничего не сочиняю, — чуть ли не закричала я от разочарования.

— Я не говорю, что ты придумываешь, неопытная красавица, но возможно, что ты ослышалась или неправильно все поняла...?

— Я слепая, шериф Брэдли, но не глухая.

— Моя работа — присматривать за тобой, но я не смогу тебя защитить, если ты настоятельно утверждаешь, что у тебя с Карсоном есть какие-то отношения, и ты ходишь по округе, выдвигая совершенно нелепые обвинения. Ты рассказала Карсону о своих домыслах?

— Нет.

— Хорошо. И я настоятельно тебе советую ему не говорить. Мы не можем вершить закон своими руками. Он дикий этот Карсон, ему чужда цивилизация. У него задатки очень вспыльчивого человека. Поэтому решение этого вопроса ты предоставишь мне. Я проведу надлежащее расследование.

— Вы поговорите с Сойером?

— Если я найду доказательства против него, я сделаю больше, чем просто поговорю с ним. В этом ты точно можешь быть уверена.

— Я хочу, чтобы вы передали ему, сли он не перестанет шастать по земле Старика Крика и доставлять неприятности, я позвоню папочке Хавербруку сама.

При упоминании имени Хавербрука воздух в комнате изменился, стал более холоднее.

— Я бы не советовал тебе этого делать, Лара. Мистер Хавербрук очень занятой человек, и он не очень будет рад голословным, бездоказательным обвинениям в адрес членов его семьи.

— Согласна, но я говорю правду, — с жаром воскликнула я. — Вы можете мне не верить, но я хотела бы отметить, что приехала сюда и рассказала вам всю правду — Сойер Беннет опасен и его нужно остановить.

— Моя кошка гораздо опаснее, чем Сойер. Я не знаю, откуда у тебя создалось такое впечатление, что он опасен… или влюблен в тебя, но он очень скоро-будет-женат, причем счастливо, как по мне.

— Я думаю, если вы его спросите, он ответит вам, что имеет в своем арсенале арбалет.

— Я думаю, тебе уже пора прекратить лезть в чужие дела. — Его голос стал совсем суровым, в нем пропали все заискивающие и нежные нотки.

— Я готова держать пари, что вы обнаружите, что он был на той земле прошлой ночью. Вы увидите следы от его ботинок на снегу.

— Возможно, он охотился рядом с землей Старика Крика, но это же не преступление, — спокойно ответил шериф.

— Но сейчас не охотничий сезон, — сердито возразила я.

— Уже поздно. Ты лучше беги домой или обратно к Карсону, если по-прежнему собираешься с ним встречаться.

Я расстроенная и взбешенная, и беспомощная поднялась в вертикальное положение.

— Вы не собираетесь ничего проверять из того, что я вам сообщила, не так ли?

— Собираюсь. Как только я получу доказательства, — спокойно произнес он. — Я не могу голословно обвинять людей, на основании слов девушки-худышки.

Я кивнула.

— Хорошо, тогда я сама позабочусь об этом.

— Прими, ради всего святого, отеческий совет от меня, юная леди. Держись подальше от Сойера и семьи. Не думай, что я не смогу засадить тебя за решетку только потому, что ты слепая.

— Спасибо, что уделили мне время, шериф. Вы нам очень помогли, — сказала я сквозь зубы и выбежала из его кабинета.

За окном шел легкий снежок. Нежные хлопья падали мне на лицо. Я повернула в сторону проезжей части. Джимбо, парень, у которого я покупала деревянные детали для своего искусства, притормозил на пикапе, поинтересовавшись, не подвезти ли меня до дома.

— Спасибо, — сказала я и села в теплую кабину его грузовика, в которой пахло мокрой шерстью собаки и слышался постоянный свист от дворников.

— Ты выглядишь чертовски замерзшей, девочка.

— Холодно, — согласилась я.

— Похоже будет еще холоднее, холоднее, чем сердце моей мачехи, — сказал он.

— Джимбо, — обратилась я. — Ты же охотишься, не так ли?

— Конечно.

— Ты когда-нибудь охотился с Сойером?

— Фанатичный стрелок, но я не охотился с ним с тех пор, как он получил кукурузный початок в задницу, прости за мой французский.

— У него есть ружье, Джимбо?

— Мы больше не пользуемся оружием, девочка. Арбалеты — это вещь! Быстрые, тихие и беспощадные, как моя мачеха.