Мысленно девочка пообещала себе, что эта слеза – последняя. Пусть даже сдержать это обещание будет совсем непросто.

Урсула надела на указательный палец правой руки золотой перстень, в центре которого горел жёлтый топаз. Потерев камень о рукав платья и убедившись, что топаз блистает лучше прежнего, старушка сгребла со стола оставшиеся золотые украшения в массивную малахитовую шкатулку.

Когда ведьма собиралась спрятать свои сокровища туда, где ей самой было бы сложно их отыскать, один из трёх колокольчиков над входной дверью лихорадочно затрясся. Крылатки, миролюбиво копошившиеся под потолком, беспокойно замахали крыльями и принялись устрашающе шипеть. Одна серая птица свесилась так низко, что, перекувырнувшись, очутилась на плече у Урсулы. Тяжелый клюв грозно приоткрылся, маленькие глаза вонзились в серебряный колокольчик.

– Что это ещё такое? – Ведьма, успокаивающе похлопав крылатку по гладкому клюву, подошла к овальному окошку. – Не помню, чтобы за последние несколько десятков лет какой-нибудь из просителей отважился приходить ко мне в таком плохом настроении.

Урсула хлопнула в ладоши: стоящая на столе малахитовая шкатулка исчезла, а возле ведьминых ног очутился взволнованный Рыська:

– Сейчас звонил селебляный колокольчик, я не ослышался?

– Ты не ослышался.

– Это ведь значит, что кто-то плишёл к тебе с углозами? – спросил мальчик-кот, и шерсть его встала дыбом.

– Да. Именно так. – Урсула отошла от окошка. Вид у неё был немного озадаченный.

– Я лазолву его на части, кто бы он ни был! – громко сказал Рыська и, словно желая найти поддержку, посмотрел на страшную шипящую крылатку. – Я наплыгну на него и выцалапаю ему глаза!

– Не выцарапаешь – сказала ведьма. – Сейчас я вижу, кто наш гость, – некрасиво заставлять её ждать.

И с этими словами она открыла дверь.

В молочном тумане стояла прекрасная девушка. Её длинные русые волосы спускались до самых пяток. Прозрачная кожа светилась, а нижнюю часть туловища покрывали едва заметные переливчатые чешуйки. Девушка была голой и почему-то мокрой. Серые глаза не выражали никаких эмоций.

– Здравствуй, дорогая! Чем вызвано твоё неожиданное появление? – Прогнав с плеча крылатку, Урсула вошла в туман. – Надеюсь, твой господин в добром здравии?

Девушка молча вытянула вперёд руку: на бледной ладони лежал увядший цветок водяной лилии.

– Что это? – спросила ведьма и жестом дала понять, что не притронется к цветку.

– Это моя сестра, – ответила девушка. – Её душу высосал Ырка.

Урсула всплеснула руками:

– Да откуда ему здесь взяться, деточка? Болотный дух Ырку страсть как не любит. У нас с ним давний уговор: он топит таких, как Ырка, в своей трясине, а я не даю крылаткам склевать болотную клюкву.

– И всё же Ырка пробрался в Страну и обманом поцеловал мою старшую сестру, высосав её душу. Поэтому господин в бешенстве.

Ведьма вздрогнула. Ссора с могущественным духом – самое неудачное начало дня.

– Знаешь, давай-ка зайдём в дом, – предложила Урса и натянуто улыбнулась. – И поговорим обо всём по порядку.

Девушка отрицательно качнула головой.

– Моё послание короткое, – сказала она ужасно монотонным голосом. – Если хозяйка Страны не изведёт Ырку, Озёрный дух не станет оказывать почести, доставляя свежую рыбу и жемчуг.

Лицо у Урсулы вмиг почернело…

– Разумеется, я узнаю, правда ли то, что ты рассказала про Ырку, и, если это так – он будет наказан. – Ведьма хлопнула в ладоши, и на её плечо снова приземлилась послушная птица. – Но передай Озёрному духу, что, если он ещё когда-нибудь посмеет прислать мне угрозу через глупую служанку, я осушу его лужу в одно заклятие.

Крылатка шумно взлетела, а ведьма развернулась к девушке спиной и зашла в дом.

– А теперь убирайся отсюда, – проговорила она сквозь зубы.

Оставляя за собой мокрый след, словно ползущая по травинке улитка, девушка медленно зашагала туда, откуда пришла.

– Меня стали меньше бояться, Рыська, – сказала ведьма, почёсывая мальчика-кота за ушком. – Кажется, настало время напомнить, кого здесь действительно следует страшиться…

Милька кинул ветровку на кресло и, не снимая кроссовок, прошёл в кухню. На столе стояла глубокая миска с горой золотистых чебуреков. В Милькином отце текла татарская кровь, поэтому жареные пирожки с начинкой из мелко порубленного мяса, напоминавшие ему о далёкой родине, не были в этом доме редкостью.

– Что готовишь? – спросил Милька и, стащив один чебурек, спрятал его за спиной.

– А ты не видишь, негодник? – прикрикнула на сына толстая круглая низенькая женщина. На ней был желтый кружевной фартук, что ещё больше усиливало её сходство с колобком. – Разве я тебя не учила снимать обувь и мыть перед едой руки?

– Учила! – кивнул Милька и обезоруживающе улыбнулся. – Но есть охотааа!

– Да всё уже готово давно! Тебя ждём, – улыбнулась та в ответ и обняла мальчика. Её кудрявая блондинистая голова едва достала ему до подмышки.

– Ну как, скажите, можно сердиться на такого красавца? А ты почему сегодня из школы задержался?

– Дела были… важные, – уклончиво ответил Милька и высвободился из объятий матери. – Ну ладно – я руки мыть.

– Какие это у тебя дела могут быть? – Женщина погрозила мальчику железной лопаточкой. – Смотри у меня!

– Да всё нормально, мам, не волнуйся! – Милька прошмыгнул в ванную комнату, закрыл дверь на крючок, за минуту съел чебурек и поглядел на своё отражение в зеркале. Всё-таки что-то с ним не так…

Сегодня он впервые в жизни поцеловал девчонку. И не какую-нибудь – а Вику Гринкевич, и при этом ничего особенного не почувствовал. Слюняво только да неловко…

Милька вспомнил, как Вичка помахала ему на прощание сотовым и жестом изобразила, что позвонит.

– Уф, – вздохнул он, повернул кран и пустил холодную воду. – Не так как в книжках, конечно…

Вода всё текла и текла, а Милька сидел на холодном полу и думал, почему ему не понравилось целоваться.

– Наверное, со временем понравится, – в итоге решил он и полез в свой тайник под раковиной.

В гипсокартонном коробе, скрывающем сырую ржавую трубу, не хватало одной плитки. Вот здесь-то, проделав на свой страх и риск большую дыру, Милька и хранил в целлофановом пакете свой таинственный блокнот. Мальчик не имел не малейшего понятия, откуда он у него взялся, но рисунки внутри вызывали в нем благоговейный трепет и ужас. Потому как владелец блокнота, кем бы он ни был, изобразил Мильку в самых разных ракурсах, с необыкновенной похожестью и, кажется, любовью. Ведь не зря на каждой страничке целое море сентиментальных сердец?

Мальчик всмотрелся в один из самых любимых его рисунков. Чуточку лопоухая, полнолицая девочка с собранными в пучок волосами смотрела с печалью куда-то вдаль. Милька никогда не видел этого чудесного лица вживую, но ему вдруг подумалось, что, если бы он поцеловался с девочкой из блокнота, ему бы непременно понравился этот поцелуй…

Страну Туманов человеку не обойти и за целую жизнь. Лишь бестелесные существа способны, без труда перемещаясь по здешним хитросплетённым дорожкам, добираться до нужного им места.

На севере Страны, в прохладе серебристых сугробов жили равнодушные духи снегов и ветров. Большая серая птица летела сюда несколько дней. И хотя с самого начала было ясно, что чёрный как уголь Ырка никогда не стал бы прятаться в белизне этих краёв, всё же крылатка выполнила приказ хозяйки. Владения ведьмы: от юга и до севера – были осмотрены. Однако незваный гость так и не был найден. Очевидно, кто-то помогал ему уйти от всевидящего взгляда Урсулы. Но очевидно также, что это не могло продолжаться вечно.