Цепи полка, постепенно продвигаясь, к вечеру подошли на 800–1000 шагов к окопам противника, приготовляясь к решительной атаке следующего дня.

В течение этого дня к Эрзинджану подошла вся артиллерия корпуса и расположилась громаднейшим биваком на южной окраине Эрзинджана, вдоль Кемахского шоссе.

Дабы облегчить решительную атаку следующего дня, командир 153-го пех. Бакинского полка, с разрешения начальника дивизии, притянул к себе из массы артиллерии, сосредоточенной у Эрзинджана, около 30 орудий, которые в течение ночи чрезвычайно искусно расположил начальник артиллерии на участке бакинцев полковник Берестовский, связавшись для руководства стрельбой следующего дня со всеми батареями телефоном.

За ночь был подведен к правому флангу полка батальон 154-го пех. Дербентского полка, который был направлен для обхода левого фланга турецкого расположения.

Один батальон бакинцев был направлен по левому берегу р. Кара-су, два батальона — по правому берегу, по обеим сторонам шоссе, и один батальон находился в резерве.

С утра 14-го июля бакинцы и батальон дербентцев начали атаку позиций противника, покровительствуемые необычайно искусно руководимым полковником Берестовским мощным огнем батарей. Вскоре одна батарея противника, расположенная на левом берегу р. Кара-су и затруднявшая наступление фланговым огнем, была найдена и потушена; несколько позже должны были замолчать еще две батареи противника на правом берегу р. Карасу. Цепи бакинцев приблизились почти вплотную к противнику, готовясь броситься в штыки. Батальон дербентцев начал выходить на фланг турецкого расположения.

В это время на левом берегу р. Кара-су, за правым флангом и отчасти в тылу всего турецкого расположения на высотах появилась значительная масса конницы дерсимских курдов.

В последнее время, в связи с сильными неудачами 3-й турецкой армии, непрерывным ее отступлением вглубь территории и потерей Эрзерума, — авторитет турок сильно пал среди многочисленных курдских племен, которые почти все начали отпадать из-под влияния турок, уклоняясь от продолжения борьбы в рядах их армии, а иной раз даже занимая явно враждебное положение в отношении турецких войск и производя нападения на турецкие обозы и отставшие от своих частей группы.

Также и дерсимские курды, — одно из самых крупных и сильных племен, всегда бывших почти полунезависимыми, — под влиянием только что нанесенного Кавказской армией туркам поражения, увели все свои полки из состава турецкой армии и заняли выжидательное и даже отчасти враждебное положение в отношении турок.

Поэтому появление массы их конницы на фланге и в тылу, — хотя, может быть, курды и не намеревались совершать нападения, — произвело сильное впечатление на бывшие на крайнем правом фланге части 36-й пех. дивизии, которая, видя приближение с фронта русских и полагая, очевидно, что движение курдов во фланг производится в согласии с наступлением русских, начали оставлять свои позиции и постепенно отходить частью по левому берегу р. Кара-су, частью переправляясь по имевшемуся небольшому мосту вплавь на правый берег реки. Цепи бакинцев, видя этот отход, поднялись и с криками «ура» бросились вперед. Турки не выдержали и, частью приняв удар в штыки, частью, не ожидая приближения русских, начали спешно отходить. Переправлявшиеся через реку части 36-й пех. дивизии вносили беспорядок в ряды отступающих. Бакинцы непрерывно преследовали турок, захватив много пленных от пяти полков обеих дивизий. Тогда же был захвачен в плен корпусной интендант 9-го турецкого корпуса с денежным ящиком, который и был передан с последним в штаб дивизии.

Уже днем вся сильная позиция турок была занята бакинцами и батальоном дербентцев. Вечером преследование было приостановлено.

А на следующий день, 15-го июля, по приказанию, 153-й пех. Бакинский полк сдал захваченные им позиции 154-му пех. Дербентскому полку, а сам переправился на левый берег р. Кара-су, чтобы, выдвинувшись на нем, очистить также и левый берег от неприятеля, что полком и было исполнено в течение ближайших дней.

В последующие дни части 1-го Кавказского корпуса прочно заняли к северо-западу, западу и юго-западу от Эрзинджана позиции, имея на правом фланге, в связи с левым флангом туркестанцев, по обеим сторонам шоссе на Сивас, 155-й пех. Кубинский полк, сменивший первоначально выдвинутых туда пластунов; левее его, прикрывая широкий и малодоступный промежуток между Сивасским и Кемахским шоссе, занял позиции 154-й пех. Дербентский полк и на левом фланге дивизии, по обеим сторонам Кемахского шоссе и р. Кара-су, — 153-й пех. Бакинский полк. 156-й пех. Елисаветпольский полк взят был в резерв.

Далее, фронтом на юг в сторону Дерсима, к югу от р. Кара-су, по гребню, идущему вдоль северной границы Дерсима, были поставлены части Донской пешей бригады и 1-й и 2-й Закавказских стр. бригад. 4-я Кубанская пластунская бригада, снятая с Сивасского направления, была переброшена в район Киги, составив крайний левый фланг 1-го Кавказского корпуса, против района развертывания 2-й турецкой армии и связываясь с войсками, сосредотачиваемыми в промежутке между 1-ми 4-м Кавказскими корпусами.

В длительных и упорных боях Эрзинджанской операции полки 39-й пех. дивизии понесли большие потери. 153-й пех. Бакинский полк начал операцию с пополненными ротами, которые имели более 300 штыков каждая и около 600 человек при полку безоружных в ближайшем тылу для пополнения. После окончания Эрзинджанской операции во многих ротах полка насчитывалось лишь от 70 до 100 человек. Также значительны были потери и в других полках дивизии, наступавшей на главном направлении.

В упорных боях, начатых на фронте Кавказской армии 13-го июня, 3-й турецкой армии было нанесено сильнейшее поражение; много пленных, орудий и разного рода предметов снабжения попало в наши руки. Части 3-й турецкой армии в большом расстройстве отступали по всему фронту, стремясь оторваться от преследовавшей ее Кавказской армии.

Длительным преследованием на протяжении около 150 верст, повторными ударами при каждой попытке турок где-либо задержаться, было довершено расстройство 3-й турецкой армии; громадные потери убитыми, ранеными и пленными, причем только последних было более 17 000, уменьшили до чрезвычайности ряды ее войск, а благодаря развившемуся при этом громадному дезертирству, части совершенно растаяли; по заявлению пленных, взятых в последних боях за Эрзинджаном, во многих ротах оставалось лишь по 20–50 человек. 3-я турецкая армия была, уже неспособна к проявлению серьезной боевой деятельности, что показало ближайшее будущее при переходе в наступление 2-й турецкой армии, когда она совершенно бездействовала, не будучи в силах оказать какую-либо помощь развивающемуся наступлению 2-й турецкой армии.

В результате боев в руки Кавказской армии попал второй по политическому и военному значению центр всего театра военных действий — город Эрзинджан, чрезвычайно важный узел путей.

Необходимо отметить следующее обстоятельство, которое может служить ярким показателем перемены настроения в населении и ослабления энергии борьбы: до Эрзерума все население при продвижении наших войск вперед уходило с отступавшими турецкими войсками; после Эрзерума большая часть населения оставалась на местах, и среди них в значительном количестве растворялись дезертиры из частей отступающей армии.

Разгром 3-й турецкой армии развязал руки командующему Кавказской армией генералу Юденичу и позволил ему, ослабив фронт своей армии против 3-й турецкой армии, сделать необходимую переброску сил в район Киги — Огнот, для сосредоточения на этом направлении достаточных сил, чтобы начать борьбу со свежей 2-й турецкой армией, активная деятельность которой начала уже проявляться.