Пара минут в молчании.

— Стиан… — нарушила я тишину, наблюдая за тем, как мужчина грел воду и заваривал чай. — Это второе имя? Ведь так?

— Откуда тебе это известно? — застыв, вступил в разговор и он.

— Так это правда. Та женщина не солгала мне, — вздохнула я, снова переведя взгляд на пейзаж за темнеющим окном.

Дни здесь были сумрачными, а ночь заступала в свои права рано.

— Она приходила снова и просила бежать отсюда этой же ночью. Кто она вам? Ведь вы её знаете? Либо вы мне хоть что-нибудь расскажете, либо я точно этой же ночью сигану на улицу оттого, что она сведёт меня с ума!

— Цены бы тебе не было, если бы не это твой дар. Только всё усложняет.

— Вы убили её? Вы тот убийца с крыльями про которого она постоянно толкует?! — взорвалась я, привстав на кровати. — Это она мне сказала ваше имя!

— Не ори на меня! — в ответ прокричал мужчина, до сего момента терпеливо снося мою тираду, и стукнул кулаком по стене, отчего дом затрясся и сверху на нас посыпалась труха. — Да, я её знаю! Я любил её всем сердцем, как никого и никогда не любил, и уже не смогу полюбить… И несчастен я не из-за того, что не умею любить, как ты думаешь, а из-за того, что люблю ту, которой нет… — уже более поникши и потерянно продолжал он, беспомощно опустившись на пол рядом с камином. — Она и правда думает, что это сделал я… Но она не знает правды. Я этого не делал. Я не убивал любимую женщину. Я не знаю смогу ли это доказать, но передай ей, что я этого не делал. Пожалуйста, передай.

Ничего себе… Даже пожалуйста сказал. Вот эта речь. Вот это откровения.

Виктор замолчал, потянувшись к рюкзаку и извлек оттуда бутылку с вином.

— Будешь? — спросил Абрамов. — Есть хлеб, мясо и фрукты, если хочешь жить — ешь, и ложись спать, — продолжил он и, налив мне в кружку вина. Выложил продукты на стол и уселся обратно к огню.

— Буду, — прошептала я. Помедлила. Набралась смелости, поднялась, слезла с кровати и обойдя сидящее у жаркого огня тело, бухнулась за маленький столик. Нашла острый нож, развернула хлеб, мясо и фрукты. Нарезала их. Но перед едой залпом осушила кружку с довольно крепким напитком.

Это мне было нужно сейчас, просто жизненно необходимо, как глоток воздуха.

Теперь и мне стало хорошо и свободно, кровь согрелась, а тело расслабилось, и я принялась за угощение. Я жевала пищу, наблюдая за человеком у огня, который уже осушил почти всю бутылку. Сколько же тёмных тайн за спиной этого мужчины? Кем же он был на самом деле? Родился здесь, рос и жил то в средневековье, то в двадцать первом веке. И зачем ему нужна любовь невинной девушки? Что он хотел исправить этим чувством? Девушка, являющаяся мне, была его любовью…, и она считает его убийцей. И он умеет искренне любить. Но что же произошло на самом деле? Как же это разузнать? Он и так сказал мне слишком много. Больше ничего не расскажет…

— Эх, хорошо. Еще бы горячую ванну принять и забраться под чистые простыни, — сама себе сказала я, аккуратно складывая пищу обратно в свертки. Мужчина ушёл в себя, и молчал уже больше пятнадцати минут. Ой, что болтаю… напиток, и правда, оказался слишком крепким.

— Чистые простыни я тебе не обещаю, но горячую ванну под открытым небом — пожалуйста! — вдруг, оживился Виктор, вскочив на ноги и, достав из рюкзака ещё одну бутылку с элем, ловко откупорил её и налил мне такую же порцию. — Пей и пошли, вино возьмём с собой, выпьем и в ванной.

— Да погодите вы! Какая ванна? За окном темно и холодно, — пыталась отговорится я, жалея о своих словах, но мужчина уже упорно вливал мне в рот вино.

— Давай, давай, не разговаривай. Тебе понравится, вот увидишь! — торжествующе бормотал он, прибывая в уже весьма хорошем опьянении и прихватив бутылку, потащил меня к выходу.

— Да не пойду я никуда. Вы пьяны! — Но Виктор, дотащив меня до двери, перекинул через плечо, и вынес в промозглую темноту. — Здесь рядом — я совсем и забыл про это место! Хорошо, что ты напомнила. Нам обоим не мешает расслабиться.

Я молчала, стараясь удержать внутри только что принятую еду. Пройдя пару метров по берегу озера, мужчина повернул и занырнул за скалу, осторожно, звонко шлепая босыми ступнями по камням, добираясь до овального отверстия в ней, края которого были пологи и гладки, и чем-то напоминали изгибы ванны. И о чудо! От этого места и правда поднимались горячие клубы пара, а вода неспокойно бурлила в нескольких местах.

— Опля! Вот и ванная! — восклицал мужчина, опустив меня на теплые камни вокруг. Действительно камни под ногами приятно согревали ступни через колготки.

— Что это? Что за чудо?! — не меньше его обрадовалась я.

— Горячий ключ, — ответил он и начал раздеваться. — Давай, давай, скидывай одежку и в воду, а то быстро хватанешь ангину, как минимум.

Не успев договорить, с блаженным воплем, Виктор уже погрузился в воду и растянулся там, откинувшись на теплый камень.

Это было так здорово, так заманчиво! Моё тело так и заныло, предвкушая эту расслабляющую процедуру, и я, отбросив все предрассудки и страхи тоже заторопилась с раздеванием. Мужчина не смотрел в мою сторону, да я и знала, что мне не стоило его опасаться. Он не хотел меня, как женщину.

Вот и моё тело уже обмякло в этой довольно горячей воде, и я пристроилась на другом краю ванны, дно которого было гладким и неглубоким.

Вино, плотный ужин и горячий источник тоже привели меня в полный восторг, а разница температур воды и леденящего кожу воздуха, и вовсе восхищала, лишая дара речи.

Я опустилась в воду по самые уши, намочив и волосы. Ещё бы ароматную шампунь. Да ладно, и так слишком хорошо! И желать большего в этом диком мире было бы грехом.

— Давай пей, — нарушив шипение и бурление воды произнес Виктор и всунул мне в руку бутылку.

— Если я ещё выпью, то могу и утонуть, а спасти вы меня не успеете, потому что пьянее меня раза в два, — высказалась я, перебирая непослушным языком, и от этого обстоятельства мне стало так смешно, что я расхохоталась, но все же сделала пару глотков.

Ах! Гулять так гулять! Завтра не на работу. Нужно будет узнать уволена ли я на этот раз или нет? Прогулы мне поставят точно. Хотя мой же начальник здесь со мной, возможно сможет уладить этот вопрос. Ну да, работа на АЗС и природная ванная в средневековье… абсурд какой-то чистой воды. И то ли от приличной дозы алкоголя в крови, то ли от периодически накатывающей истерики, а скорее всего, всего в купе, я снова зашлась в заливистом смехе.

Ну надо же! Я в Скандинавии лежу пьяная в каменной ванной с таким же изрядно выпившим начальником! Кому скажи, точно сошлют в Сибирь на каторгу.

— Мне нравится, — вдруг заговорил мужчина, когда приступы смеха уже стихали. — Мне нравится твой смех. Он такой звонкий, чистый и светлый, как и ты. Твоя забавная улыбка и смешные зубки. — Ой, опять забылась с ним и показала свой изъян. — Жаль, что я встретился на твоём пути…

— Ой, вот только не портите такой замечательный момент! Давайте завтра погорим о сломанных жизнях. Вы лучше скажите зачем я вам нужна? — откровенно спросила я, решив использовать подходящий момент, и снова отпила глоток.

Но Виктор промолчал, лишь хмыкнув в ответ, и отобрал у меня бутылку, поставив её на край теплого камня.

— Я сказала лишнее? Всё поняла — больше не буду.

— Может ты начнешь называть меня на «ты»? Стианом или Виктором? Как тебе больше нравится? — многозначительно заметил мужчина, подавшись вперёд и я почувствовала его широкие ладони на своей талии. Лукавые глаза говорили о многом.

Ой, ёй — ёй!

Как же я ошибалась, думая, что он не тронет меня здесь. Опьянение частично прошло. Мозги будто током прошибло. Весёлость испарилась. Я затрепыхалась в воде, инстинктивно лягнув его ногой и подорвалась, чтобы вылезти на спасительный берег, но его руки поймали меня снова, и притянули к горячему торсу.

— Он же целовал тебя и ласкал? Ведь так? — захрипел голос, и умелая ладонь накрыла мою грудь, а пальцы второй руки уже проникли в глубины моего чрева, отчего я задергалась ещё отчаяннее.