Он очень сильно предан семейству. Он использует свое социальное положение и власть не для того, чтобы господствовать над другими, а лишь для того, чтобы защитить от оскорблений другого человека.

Он помог справиться с приступом ее фобии с таким изяществом и чуткостью, что теперь, когда она вспоминала это, она было просто ошеломлена.

Он мог быть повесой и мошенником - он все еще мог быть повесой и мошенником - но его поведение в эти дни, совсем не характеризовало его, как повесу и мошенника. И единственное возражение, которое было у Кэйт против его женитьбы на Эдвине это…

Кэйт мучительно сглотнула. Это был комок в ее горле, размером с пушечное ядро. Потому что, глубоко в ее сердце она хотела его для себя. Но это было крайне эгоистично с ее стороны. Кэйт прожила свою жизнь бескорыстно, или, стараясь быть бескорыстной, и она не за что не попросить Эдвину не выходить замуж за Энтони из-за такой причины. Если Эдвина узнает, что даже мельчайшая частица Кэйт сходит с ума по виконту, она тут же положит конец его ухаживаниям.

Это разве поможет делу? Виконт попросту найдет другую красивую и приемлемую леди в качестве своей жены. В Лондоне их можно выбирать почти бесконечно.

Он же даже не посмотрит на нее после сестры, и какую выгоду она получит, если предотвратит возможную свадьбу Эдвины и Энтони?

Ничего, кроме мучительной боли видеть его женатым на другой леди, не ее сестре. Разве это не прекратиться со временем? Она сама этой ночью правдиво сказала, что времени лечит любые раны.

Кроме того, даже хуже будет видеть его женатым на другой леди, а не на Эдвине; единственная разница будет в том, что она не сможет его видеть на праздниках, на крещениях детей и так далее…

Кэйт сделала глубокий выдох. Долгий грустный утомленный выдох, который полностью освободил ее легкие от кислорода, заставив ее плечи опуститься и сделав ее саму поникшей.

Ее сердечная боль.

И в этот момент голос прозвучал в ее ушах. Его голос низкий и плавный, как будто теплый водоворот закружился вокруг нее.

– Мое совершенство, ты издаешь печальные звуки.

Кэйт подскочила от неожиданности, не способная ничего ответить.

– Милорд, - выпалила она через некоторое время.

Его губы изогнулись в улыбке.

– Я так и думал, что смогу найти тебя здесь.

Ее глаза расширились от удивления, когда она поняла, что он преднамеренно ее искал. Ее сердце стало биться быстрее, но, по крайней мере, это она сможет скрыть от него.

Он посмотрел на нее.

– Фактически, я увидел тебя из окна. Я хотел убедиться в том, что ты чувствуешь себя лучше, - тихо сказал он.

Кэйт села, разочарование заполнило все ее существо. Он просто вежлив с ней. Конечно, он просто вежлив.

Глупо было надеяться даже на секунду, что он испытывает к ней нечто большее, а не обычное беспокойство. Он, она поняла со вздохом, хороший человек, и как любой хороший человек, хотел убедиться, что она чувствует себя лучше. Особенно после того, что выяснилось ночью.

– Я, - ответила она, - Очень. Спасибо.

Если он и подумал что-то о ее странных отрывистых предложениях, он не подал виду.

– Я рад, - сказал он, садясь рядом с ней. - Я волновался о тебя всю ночь.

Ее сердце подпрыгнуло, и перестало биться.

– Ты волновался обо мне?

– Конечно, как я мог не волноваться.

Кэйт сглотнула, опять его проклятая вежливость. О, она не сомневалась, что он действительно волновался и беспокоился о ней. Это только подтверждало: его чувства возникли из-за его доброты, а не оттого, что он что-то чувствовал к ней.

Не то, чтобы она ожидала от него что-то другого. Но, она не могла не надеяться.

– Я сожалею, что тебе пришлось всю ночь волноваться из-за меня, - сказала она спокойно, главным образом потому, что должна быть спокойной.

По правде, говоря, он была рада, что он оказался этой ночью в библиотеке.

– Не будь глупой, - сказал он, поворачиваясь и смотря на нее довольно строго. - Мне ненавистна мысль, что ты могла оказаться одной во время грозы. Я рад, что оказался там и смог успокоить тебя.

– Я обычно все время одна во время гроз и ливней, - произнесла она.

Энтони нахмурился.

– Неужели семья не успокаивает тебя во время гроз?

Она выглядела немного робко, когда произнесла:

– Они не знают, что я все еще боюсь их.

Он медленно кивнул.

– Понимаю. Но иногда стоит…, - Энтони сделал паузу, чтобы откашляться, он часто прибегал к такой тактике, когда не был уверен, что сказать, - Я думаю, тебе стоит искать утешение у матери и сестры, но знаю, - он снова прочистил горло.

Он хорошо знал, как глубока, бывает привязанность и любовь в семье, но все же часто они не могут полностью оценить и понять твои страхи.

– Знаю, - повторил Энтони, - Очень трудно разделить свои страхи с теми, кого ты любишь.

Ее карие глаза, мудрые и проницательные смотрели прямо в его глаза. В течение какой-то доли секунды, ему пришла в голову причудливая мысль, что она знает все о нем, каждый момент его жизни, начиная от рождения и заканчивая его уверенностью в собственной смерти.

Ему показалось, что ее лицо наклонилось к нему и ее губы, теплые и мягкие, приоткрылись. Наверно не было никого на всей Земле, кто когда-либо смог бы понять его кроме нее.

Эта мысль была волнующа.

И она же ужасала его.

– Вы - очень мудрый человек, - прошептала она.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, о чем же, они говорили до этого. Ах да, страхи. Он в свое время испытал страхи.

Он попробовал смеяться над ее комплиментом.

– Большую часть времени - я очень глупый человек.

Она потрясла головой.

– Нет, я так не думаю. Я все же не собираюсь ничего рассказывать Мэри и Эдвине. Я не хочу беспокоить их.

Она немного пожевала губу - забавное небольшое движение ее зубками - показавшееся ему чрезвычайно соблазнительным.

– Конечно, - добавила Кэйт. - Если быть искренней перед собой, я должна признать, что некоторая часть моего нежелания говорить об этом Мэри и Эдвине, заключается в желание не выглядеть слабой.

– Это не такой ужасный грех, - пробормотал он.

– Нет, в число смертных грехов это не входит, - произнесла она с улыбкой. - Но я рисковала бы предположить, что грех этот - один из тех, от которых вы тоже страдаете.

Он ничего не сказал, только кивнул.

– Ваша сестра, - сказал он спокойно, - Возможно, на самом деле, гораздо сильнее, чем вы думаете.

Ее глаза впились ему в лицо. Он пытается сообщить ей, что влюбился в ее сестру?

Он перед этим восхищался и раздавал комплименты изяществу и красоте ее сестры, но никогда до этого не говорил про внутреннюю ее сущность: доброту, мягкость и душевное спокойствие.

Кэйт пыталась встретиться с ним глазами, так долго, как она смогла, но не нашла ничего, что открыло бы ей его истинные чувства.

– Я не хотела сказать, что она слабая, - наконец сказала она, - Но все же, я ее старшая сестра. Я всегда должна быть сильной перед сестрой. И следует принять во внимание то, что она должна быть сильной, только перед собой.

Она посмотрела в его глаза и почувствовала, что он уставился на нее со страшной силой. Ей показалось, что он смотрит прямо ей внутрь и видит ее душу.

– Вы сами, самый старший в семье, я думаю, вы понимаете, что я подразумеваю этим.

Он кивнул, его глаза были немного удивленными и спокойными в то же самое время. - Точно.

Она улыбнулась ему, как улыбаются меж собой люди, у которых имеется подобный опыт и испытания.

И поскольку она чувствовала себя все более непринужденно в его присутствии, почти как будто, она могла утонуть в нем и укрыться в теплоте его тела, она решила, что не может больше откладывать разговор по поводу его женитьбы на Эдвины.

Она должна сообщить ему, что она забирает назад все свои возражения против его ухаживания за Эдвиной. Это несправедливо по отношению к нему и Эдвине то, что она молчит об этом, только потому, что хочет его удержать его возле себя, возможно, ради таких вот чудесных моментов в садах.