— Знает, — кивает Ира, пытаясь отделаться от навязчивых объятий.

— И что? — оживляется Аня. — Как он отреагировал? Ну, рассказывай скорее! Хотя, подожди. Давайте выпьем! За Ирку и её прекрасного малыша.

— Или малышку, — я беру наполовину наполненный бокал.

Мы чокаемся и с громким улюлюканьем пьём, а затем принимаемся за вкусную еду, попутно слушая рассказ Ольханской… ой, простите, уже давно Назаровой, о том, как отреагировал её муж.

— Мы с ним… скажем, планировали завести ребёнка, — признаётся Ира. — Это было осознанное решение. Мы подумали, что пора.

— Ого, — в глазах Аньки блестит восхищение. — И с чего так решили? Вы поженились всего года три назад. До этого тоже сколько встречались. Я уж думала, никогда не захотите.

Ира отправляет в рот ролл и тщательно прожёвывает. Затем делает глоток пива и лишь после этого говорит:

— У меня небольшие проблемы со здоровьем. Врач сказал, что если я не рожу в ближайшие года два-три, то, возможно, больше не смогу забеременеть. Поэтому мы подумали и решили, что время пришло. Полгода где-то пытались, и вот, — она разводит руками. — Но мне сейчас нельзя нервничать, у меня большие шансы выкидыша. Так что Костя настоял, чтобы я уволилась.

— Да ладно… — Аня расстроенно прикусывает губу. — Из той адвокатской конторы? Тебе же так нравилось там работать… Не переживай, всё у тебя будет хорошо. Главное, не нервничать лишний раз. А Костя молодец, не ожидала…

— Я тоже, — киваю я, допивая вино в бокале. — Вспомнить только, каким он был раньше. Сорвиголова ещё тот. Вот сейчас вспоминаю всё это, и такая тоска накатывает. Какими мы были молодыми и глупыми.

Ольханская внимательно смотрит на меня, но я не знаю, о чём она думает. Становится стыдно под её взглядом, и я начинаю жалеть, что вообще затронула эту тему.

— Да он и сейчас такой же, — отмахивается Ирка. — Ничего не изменилось.

Мы все смеёмся. Атмосфера на кухне разряжается, и даже дождь за окном совсем не портит настроение. За выпивкой и вкусной едой мы не замечаем, как пролетает время. Бутылка вина заканчивается, в мусорном ведре томятся две склянки из-под пива.

— Ты же придёшь на встречу в честь Артёма? — вдруг ни с того ни с сего спрашивает Ира, её взгляд серьёзен, на губах нет улыбки.

— Да, — неохотно отвечаю. — Хотя и не хочется. Я собираюсь… Собираюсь рассказать Тёме правду. О том, что я во всём виновата.

— Давно пора, — с явным облегчением вздыхает Ольханская. — Мы с Костей тоже будем там, поддержим. Стас упоминал, что поговорит с тобой об этом, но я не думала, что ты согласишься.

— Такое чувство, что вы все сговорились, — обиженно надуваюсь я, чувствуя, как алкоголь проворно сжимает пальцами моё горло.

Если эта тема продолжится, я точно поддамся эмоциям и расплачусь.

— Ты же знаешь, как мы все относимся к тебе и к Артёму. Он постоянно задаёт всем вопросы, на которые мы не можем ответить, — она накрывает ладонью мою руку. — Он мой крестник. Я люблю его, но ему нужно знать правду.

Я киваю, загоняя обратно слёзы. В горле першит, не хватает кислорода, но я нахожу в себе силы, чтобы успокоиться и не дать волю эмоциям.

Конечно же, они правы. Я должна собраться всю смелость и сделать это: выпутаться из цепкой паутины лжи и вырваться на волю, пусть эта самая свобода принесет мне куда больше боли, чем обманчивые миражи.

«Даже в книге лжи можно найти правду». BioShock (Биошок)

The Meto — Утопаем

Истина 17. Ира

Жаркие поцелуи со вкусом сладких сливок растворяются на влажных губах. Воздушные прикосновения и опьяняющее дыхание оседают на коже, будоража нервные клетки. Я таю в разгорячённых объятиях как мороженое, исчезающее под натиском настойчивого языка. Так пошло и так интимно, и есть лишь мы, нашедшие друг друга среди безграничной толпы.

Наслаждаясь каждой свободной минутой, вырванной из водоворота суетливого мира, мы прячемся в объятиях нежности и теплоты. Я и подумать не могла, насколько комфортно буду ощущать себя рядом с Костей, как спокойно и приятно просто так уткнуться в его грудь, свернувшись калачиком под его боком, и ни о чём не думать.

Назаров не пробирается в мою голову и не переключает рычаги влюблённости, разум из-за чувств к нему не затуманен, каких-то ярких эмоций я не испытываю. Тем не менее, меня переполняет чувство спокойствия и умиротворения, я будто бы знаю Костю с рождения, вижу все его недостатки и достоинства. Принимаю его таким, какой он есть. Ни это ли настоящая любовь?

Пока что мы лишь прощупываем почву, чтобы удобнее устроиться для грядущего сна. Нет никаких планов на будущее, есть лишь двое, наслаждающиеся близостью. И меня и Костю всё устраивает, даже не смотря на то, что мы встречаемся не так часто, как хотелось бы.

А ещё мы до сих пор всё держим в тайне. Никто, кроме Стаса, не в курсе, что между мной и Назаровом есть бурлящая химия. Учитывая, что Скворецкий наткнулся на нас возле моей работы больше месяца назад, а ещё ни одна душа не позвонила мне с воплями: «Ира, ты, что, встречаешься с Костей?!», Стас держит рот под замком. За это ему огромное спасибо.

В любом случае мы подумываем в ближайшее время устроить сюрприз хотя бы моему отцу и Карине, потому что Назаров устал отнекиваться на работе, почему хочет ускользнуть домой пораньше. Его коллеги уже пару недель подшучивают на тему, что у непробиваемого капитана появилась девушка, иначе из-за чего он так светится?

— Я тут подумала, может быть, расскажем папе про нас на дне рождении Карины?

Я лежу на груди у Кости — его рука нежно поглаживает моё обнажённо плечо. Мы остываем, но жар наших тел не даёт огоньку погаснуть до конца.

— Можно, — соглашается парень. — Они уже решили, где будут праздновать?

— Хотят в ресторане, — устраиваюсь поудобнее. — Чисто близкие друзья. Подруги Карины, отец. Тебя тоже планируют позвать, ты же как-никак «близкий друг семьи», — дразню.

Костя тихо смеётся.

— Угу, даже слишком близкий.

Он целует меня в лоб, и я довольно мурлычу.

— Думаешь, что-нибудь поменяется, если мы им расскажем?

Назаров недолго думает, затем прокашливается.

— Не думаю. Просто порадуются за нас. Может, будут шутить первое время, — улыбается. — В любом случае нам когда-нибудь пришлось бы всем рассказать.

— Ну, да.

Я больше ничего не спрашиваю. Изначально я не хотела кричать о наших отношениях, потому что не была уверена, получится ли вообще хоть что-нибудь из этого. Но вот мы вместе уже почти два месяца, и мне так хорошо рядом с Костей, что думать о расставании не хочется ни мгновения. В глубине души я боюсь, что если все узнают о нас, то наступит чёрная полоса. Правильно же говорят: счастье любит тишину.

Пока я тону в собственных мыслях, квартиру заполняет трель дверного звонка. Это странно, потому что обычно гости ломятся в домофон, а уже потом прямиком в квартиру, а тут кто-то очень настойчивый решает обойти меры приличия и нагрянуть сразу как снег на голову.

— Кто это? — Костя приподнимается на локте.

— Не знаю. Я никого не жду, — поспешно выбираюсь из объятий парня и принимаюсь наспех одеваться, в тайне надеясь, что это всего лишь какая-нибудь проверка счетчиков или очередной опрос про вентиляцию.

— Пойду пока покурю…

— Ага.

Но гости не уходят, продолжая настойчиво трезвонить в звонок.

Костя следует моему примеру и натягивает джинсы — это последнее, что я вижу, выходя в коридор. Мельком взглянув на растрёпанную шевелюру в зеркало, я пытаюсь её пригладить, прежде чем открыть дверь. Ириска бросается под ноги, как обычно пытаясь ускользнуть из квартиры, и я отпихиваю кошку ногой, машинально открывая дверь, и тут же жалею, что не посмотрела в дверной глазок, чтобы хотя бы морально подготовиться.

— Сюрприз! — кричит Анька, размахивая пакетом.

Я в панике собираюсь захлопнуть дверь, но лишь немного прикрываю её.

— Э-эм. Я вообще-то сейчас занята, почему не позвонили?