Ребекка проснулась около полудня и на мгновение удивилась тому, что никто не потревожил ее сон, да и сон ее друзей тоже. Если ей что-то и снилось, то она этого не запомнила и сейчас чувствовала себя в каком-то смысле обманутой. Вскоре встали и Гален с Эмер, сладко потягиваясь и в то же самое время радостно улыбаясь друг дружке и Ребекке. Кедар и Эннис пришли почти сразу после этого, их визит оказался вдвойне желанным, потому что они принесли кушанья для позднего, но обильного завтрака. Ребекка познакомила их с Галеном; тот, все еще заспанный, вяло поздоровался со вновь прибывшими. Его явно больше интересовал завтрак.

— Хорошо, что вы не разбудили нас раньше, — позевывая, протянула Эмер.

Кедар переглянулся с Эннис.

— Нам бы такое и в голову не пришло, — усмехнулся он.

— Мы же знали… — начала было Эннис, но тут же смешалась и замолчала.

— Х-хорошая из вас троих п-получается команда, — неожиданно заметил Кедар.

Гален, взглянув на него, чуть было не подавился.

— Судя по тому, что мне тут рассказывали, у вас двоих тоже неплохо получается, — отозвался он.

— Н-но наши таланты имеют ч-чисто местное значение, — возразил Кедар. — В сравнении с т-трудностями, с которыми приходится сталкиваться в-вам, наши д-достижения весьма бледные.

— Это на твой взгляд трудности с моим лицом незначительны… — съехидничала Эмер, но тут же замолчала, заметив, какие строгие лица у всех остальных.

— Вы не знаете и половины того, что происходит на самом деле, — поспешила сообщить Ребекка художнику и сказительнице. — Гален рассказал нам о том, что творится в Эрении, и это еще страшней и запутанней, чем мы думали.

— Мы слышали, — просто сказала Эннис. Несколько мгновений прошло в удивленном молчании, прежде чем Ребекка наконец обрела дар речи.

— Вы слышали все? — тихо спросила она.

Кедар кивнул.

— Во сне, — пояснил он. — Сны порой бывают очень полезными.

— С утра мы сравнили наши впечатления и поняли, что происходит, — добавила Эннис. — Ты держался молодцом, — закончила она, обратившись к Галену.

— Да и повезло изрядно, — кивнул тот, все еще не совсем понимая, о чем, собственно говоря, идет речь.

И вот они все на какое-то время замолчали, предавшись собственным размышлениям каждый. Ребекка уже понимала, что она прядет сновидения по большей части по наитию и уж никак не управляет ими, все происходит как бы само собой. И от этой мысли ей стало еще более неуютно. «Твой дар бесспорен, но тебе предстоит еще многому научиться». Галена она заставила прибыть сюда сознательно — так ей, по крайней мере, хотелось думать, — но почему к ней потянуло Кедара? «Истинное волшебство проявляется само собой». На сей счет она была, впрочем, не слишком уверена — и это только усиливало ее смущение.

— Ладно, — решительно оборвала размышления Эмер. — У нас и так уже целая куча всяческих зацепок… и еще у вас есть несомненные способности… у всех четверых…

— Ты тоже во все это замешана, — торопливо вставила Ребекка. — Нравится это тебе или нет.

— Не понимаю, честно говоря, при чем тут я, — фыркнула Эмер. — Но с превеликим удовольствием привнесу природную сообразительность в намечающуюся дискуссию. Нам необходимо прийти к каким-то выводам. Так что остается только правильно приложить силы, — заключила она.

Это мгновение и выбрал Кусака, чтобы напомнить о своем присутствии. Неожиданно мяукнув, он тем самым как бы согласился с мнением, высказанным Эмер. Все посмотрели на бика, потом перевели взгляд на Ребекку. Девушке стало ясно, что все ждут от нее, чтобы она взяла на себя руководство, и она понимала, что ей так и надо поступить, но не знала, с чего начать.

— Нам известно, что государству Эрения угрожает опасность со стороны барона Ярласа и наемников, — взяла инициативу в свои руки Эмер. — И мы знаем некоторые очевидные причины происходящего. Но мне кажется, что за всем этим скрывается нечто большее.

— Нечто волшебное, — вставила Эннис.

— Все это не имеет никакого другого смысла за исключением того, что это сущая правда, — согласилась Ребекка.

— Я уверен, что во всю эту историю замешаны монахи, — продолжил Гален. — Дэвин намекнул мне на это, да они ведь и так совершенно… ненормальные. Достаточно посмотреть на них, чтобы оставить на сей счет малейшие сомнения! И синий камень, который вручил мне Хакон, был волшебным, — в подкрепление своих слов заметил он. — Это было какое-то опознавательное и следящее устройство. Им воспользовались, чтобы следить за мной и за Бет. — Он ненадолго умолк, потому что ему пришла в голову новая мысль. — Клюни говорил, что идет приливная волна волшебства. «Оно спало долгие века, — процитировал он по памяти, — но сейчас что-то случилось, и оно становится с каждым днем все сильнее и сильнее».

— Что-то… — вполголоса пробормотала Ребекка.

— Но почему именно мы? — спросил Кедар. — Я х-хочу сказать, у нас с Эннис, к-конечно, хватит способностей, ч-чтобы п-показать на ярмарке п-парочку фокусов, но этого едва ли достаточно для решения задач, стоящих перед страной. И совершенно ясно, что Ребекка обладает даром Прядущей Сновидения — но чем может помочь даже это?

— Все дело в том, что мы вместе! — Впервые за долгое время Ребекка ни на йоту не усомнилась в справедливости своих слов. — Это не случайное совпадение. Вы двое — колдуны. И нечего от этого отрекаться. А Санчия поведала мне, что пряжа сновидений может быть использована как связующее звено между подлинными волшебниками со всем их могуществом. — Она сбилась и внезапно смешалась. — Только я не знаю как, — чуть ли не плача закончила она.

— Может, нам удастся помочь тебе это выяснить, — вмешалась, подбадривая подругу, Эмер.

Ей не хотелось, чтобы Ребекка спасовала именно сейчас, когда они вроде бы вышли на верную дорогу.

— Мы трое и впрямь как-то связаны, — с надеждой в голосе вставил Гален.

— И мы доказали это в ходе шахматной партии, — добавила Эмер.

— И в сновидениях, которые видели потом, — заключил он.

— А в чем, по словам Санчии, заключается высшее искусство прядения сновидений? — поинтересовалась Эмер.

— Ты можешь ткать сны и использовать их при свете дня, — сообщила Ребекка.

— Что ж, именно это ты и проделала во время партии в «живые шахматы», — возбужденно провозгласила ее подруга. — И теперь тебе предстоит заняться тем же самым, только уже в полную силу! А мы двое по-прежнему будем помогать тебе. Кто знает, чего тебе удастся добиться!

— Но…

— Нет, погоди, — отмахнулась от возражений Ребекки Эмер. — Мы уже договорились на том, что существует некая злая магия и нам необходимо ей что-то противопоставить, даже если сейчас мы и не знаем еще, что именно. Так чему нам надо противостоять? Что именно происходит — и почему оно таит в себе такую опасность?

— Но ты это знаешь! — побледнев, воскликнула Ребекка.

Даже заговорить о владеющем ею страхе было слишком тяжело для девушки.

— Разумеется, — невозмутимо согласилась Эмер. — Мне только хочется, чтобы это дошло до каждого из нас. Во всей красе и шаг за шагом.

— Сейчас с нею лучше не спорить, — усмехнувшись, заметил Гален. — Я знаю, какова она бывает, придя в подобное настроение!

Эмер шутливо пихнула его в бок. Глаза ее улыбались, но держалась она с подчеркнутой серьезностью.

— Ну так что же? — сказала она.

Ребекка попыталась привести в порядок свои хаотические мысли.

— Что-то страшное произошло в прошлом, — не без колебаний начала она. — И сейчас это возвращается. История из книги «Под солью», связанная с моей тезкой… — Она судорожно сглотнула. — Мне так и не удалось дочитать ее до конца.

— Расскажи нам, — потребовал Кедар.

Ребекка так и поступила, процитировав по памяти слова, настолько вещие, что они навсегда запечатлелись у нее в памяти.

— «Одно из самых распространенных преданий, существующее в нескольких изложениях, заключается в том, что город давным-давно был проклят разгневанными богами и обречен упокоиться на дне морском. Его обитатели зажили жизнью холоднокровных подводных созданий. И так было до тех пор, пока на небе не разразилась великая битва. И главным смыслом этой битвы стала схватка между противоположными сторонами волшебного спектра в рамках Паутины. Эти противоположные стороны можно назвать и попросту — Добром и Злом, и они насмерть бились друг с другом до тех пор, пока не вмешалось существо, именуемое в различных источниках Дитя Паутины, Око Ночи и Слезы Мира. Все летописцы сходятся на том, что это существо женского пола жило на берегу моря, а большинство из них утверждает, что она была единственной дочерью жестокого вдового барона. Кое-кто упоминает и имя — Ребекха, — однако написание этого имени не точное, и только ее смерть…»