Жители Южной Европы: Португалии, Испании, Греции, Италии тоже почувствовали на своей шкуре все ужасы перерождения состояния воды. Каналы Венеции замерли. Город, привыкший к туристическому гаму, затих как мертвый. Лиссабон и Мадрид опустели. Народ подался на Пиренеи либо на север, через французскую границу в Альпы. На всех дорогах, ведущих из этих стран на север, царил настоящий хаос. Правительствам объединенной Европы надо было решать, что делать с таким наплывом беженцев. К этой проблеме добавилась еще одна. Армии государств Южной Европы перестали существовать, а затвердевший покров Средиземного моря снова открыл для жителей северной Африки и Ближнего Востока возможность перебраться в Европу. На пятки коренным жителям, покидающим свои дома, наступали пришлые, злые, отчаявшиеся, хлебнувшие беды сполна. Они были вооружены и полны решимости отвоевать для себя кусок безопасной территории.

Австралию затягивало в тиски загустевающей водой. Сквозь стремительно сужающийся коридор в спасительное плавание отправились целые эскадры судов, всех форм и размеров. Большая часть людей устремилась на юг в ледяные воды Антарктики, но некоторые решили забраться на вершины гор Новой Зеландии. Австралии повезло с тем, что у нее не было сухопутных границ с другими государствами. Кровавые схватки случались только за места на судах, но на фоне лишений других государств они не выглядели катастрофическими.

В целом же, вся планета искала убежища в тех местах, где была возможность сохранить воду в жидком состоянии. Учеными был установлен состав коллоида, выделяемого зараженными микроорганизмами, и обнаружен способ его разрушения кислотой. В планетарных масштабах это не имело никакого значения, океаны, моря и реки это знание не могло спасти. Но для людей, погибающих от обезвоживания, любой глоток влаги, даже мерзкой на вкус, был настоящим спасением.

Корпус БДК дал течь. Огромную дыру, развороченную в борту острыми камнями, изнутри заделать не удалось. Шторм играл кораблем, еще сильнее разбивая пробоину. Пострадали отсеки с топливными баками. Судя по запаху, баки были пробиты, а топливо выливалось в океан. Ситуация казалась критической, в особенности для ученых не знакомых с устройством десантного корабля.

— Если шторм скоро утихнет, то с плавучестью корабля не будет никаких проблем. Другое дело, потеря топлива. До портов Южной Америки дотянем, а там заправимся. Если откажут, то по старой отработанной схеме, заодно потренируемся. — Успокоил гражданский люд капитан судна.

— Понравится так под Веселым Роджером ходить, и до дому никогда не доберемся!

— Выкрикнул Петрищев.

— Не от хорошей жизни, друг. Времена такие, вы сами видели, что порох надо всегда держать сухим. Демонстрация силы — это лучший способ договориться. Как там у нас говорится, закон тайга, прокурор — медведь.

— Мы понимаем! — За Петрищева ответил Черных. — И полностью поддерживаем ваши решения.

Рассуждения о том, что будет, когда корабль плотно сидел на камнях, Кириллу показались слишком гипотетическими. Скрежет металла о камень изрядно трепал нервы. Карл на каждый скрежет поднимал морду и ждал, когда его успокоят поглаживаниями за ушами. Домашний корм у мопса давно закончился и теперь он стоял на довольствии, привыкая через протестующий желудок к человеческой пище.

Шторм продлился двое суток. Из-за страха оказаться спящими, когда судно пойдет ко дну, эти два дня Маша и Кирилл провели без сна. Затухание стихии они восприняли с огромным облегчением. Волны угомонились. Отвратительный скрежет, рвущий душу, почти совсем затих. Судно накренилось на правый борт. Капитан успокоил, сказав, что сейчас время отлива, а во время прилива, когда судно всплывет выше, он попытается вырвать БДК из ловушки.

Кирилл рухнул в шконку, оставив своего пса не таким мнительным членам коллектива как он и мгновенно уснул. Проснулся от страха, что снова начался шторм. Тот же металлический скрежет, даже более продолжительный и настойчивый, разбудил его. Кирилл вскочил и собрался разбудить Машу, но ее на месте уже не было. В каюте он был один. Ему стало жутко. От страха забылось куда бежать

Кирилл выбежал в коридор и наткнулся на спокойно идущего по коридору морского пехотинца.

— Что случилось? — Спросил у него военный.

— Шторм? Опять? — Кирилл вдруг понял, что не чувствует качки, но скрежет был. — Откуда звук?

— Вы только проснулись? Так это же то судно, которому мы помогли отбиться от пиратов, как его, «принцесса Мэй». Они поинтересовались, как мы справились со штормом, капитан рассказал, как есть. Они решили нам помочь.

— Как? Буксируют?

— Не, мы же не на автомобилях. Сталкивают с камней.

— Прилива было недостаточно? — Догадался Кирилл.

— Да, вода в трюмах увеличила осадку, соскочить своим ходом не удалось.

— Ясно, спасибо, успокоили. Я очень испугался, когда проснулся один.

— Рад был помочь.

Кирилл выскочил на палубу и увидел на палубе большое количество народа, наблюдающего за тем, как «Принцесса Мэй» пытается столкнуть военный корабль. Со стороны процесс выглядел опасным. Огромный вес судов даже при малейшем соприкосновении мог привести к повреждениям. Капитан гражданского судна встал впритирку к левому и борту и давил на БДК вскользь. Военный корабль помогал себе винтами.

Влажный промозглый ветер быстро выбил из Кирилла остатки сна. Он нашел Машу в толпе. На ней была надета военная куртка с мужского плеча. Из-за пазухи торчала довольная мордаха Карла.

— Выспался? — Спросила Маша. Карл потянулся носом к хозяину.

— Услышал скрежет, подумал — снова шторм. Давно вы тут?

— Почти час. Никак не получается сдвинуть нас с камней. Говорят скоро отлив, если не сдвинемся, то следующий прилив случится через двенадцать часов.

— Ух ты, напоролись ведь. Не слышно, большая пробоина?

— Большая. Топлива много утекло. Я через борт на воду смотрела, она в перламутровой пленке до горизонта.

Палуба передавала мелкую дрожь от работающих на полную мощность двигателей. «Принцесса Мэй» наседала на борт, но десантный корабль только вращался вокруг камней, не в силах сорваться с них. Бесполезные движения только усугубляли ситуацию, раздавая пробоину. После череды бесплодных попыток начало казаться, что толку от помощи «Принцессы Мэй» никакой.

Лайнер отошел на пару десятков метров, будто решил подумать. На палубе его появился человек в традиционной капитанской кепке. Он перевесился через борт, оглядел нос своего судна, потом десантного корабля. Достал рацию и что-то произнес в нее, глядя в сторону палуб. Лайнер отошел еще на пару десятков метров назад и повел кормой, меняя угол на более тупой по отношению к БДК.

— Что он задумал? — Спросила Маша.

— Может, поняли, что все напрасно.

— Всем покинуть палубу! — Раздался голос над кораблем. — Всем покинуть палубу!

Народ зашумел и поспешил уйти внутрь корабля. Кирилл взял Машу за руку. Второй она придерживала мопса, который после громкого приказа с головой ушел под куртку.

— Я, кажется, догадался. Нас подтолкнут жестче.

— А корабли не разобьются?

— Без понятия. Капитаны должны что-то знать о крепости своих кораблей?

— Жутко как-то.

Едва они заняли места в комнате отдыха, как с улицы донесся протяжный гудок, а потом включилась на несколько секунд внутренняя сирена тревоги.

— Держитесь крепче. — Предупредил Черных.

Кирилл уперся ногами в пол. Карла Маша прижала к бедру, положив ему ладонь на загривок. Кирилл решил, что должен поступить по-мужски, взять Машу за талию, чтобы показать, что он ее крепко держит. Ему стало неловко. На щеках выступили красные пятна. В душе началась борьба между смущением и желанием проявить себя. После такого интимного проявления чувств отступить будет тяжелее.

Кирилл поймал на себе взгляд Черныха. Начальник лаборатории понял его внутреннюю борьбу. В его взгляде больше всего было ехидства, будто он проверял парня на слабо, заранее зная, что тот сдуется. Кирилл откашлялся, расправил плечи и по-хозяйски притянул к себе Машу.