Вадим тихо зарычал, а Вера невольно отшатнулась от стола. Лишь Лена подалась вперед, впилась взглядом в спокойное лицо Кобылина.

-Не знаю, сохранилась ли его личность, - едва слышно произнес Борода. – А если и сохранилась, то в каком объеме. Он стал тем, чем всегда боялся стать, – всего лишь инструментом. Правой рукой смерти, ее косой. Жнецом. И отправился в дальний путь, чтобы собирать свою жатву. Всех тех, кто, по мнению Смерти, не должен находиться в этом мире. Нарушителей. Безбилетников. Причудливые нарушения вечных законов нашего мира и даже исключения из них. Беспощадный, бесстрастный, как робот, выполняющий свое задание, неуязвимый. Бессмертный. И безжизненный.

-Вот черт, - шепнула Лена, протягивая к Кобылину дрожащую руку.

-И мне страшно подумать о том, что он пошел на это добровольно, - сказал Борода. – Такие вещи не делаются случайно.

-И что? – вскинулась Ленка. – Сейчас что с ним? Ты вроде сказал – неуязвимый?

-А тут мы возвращаемся к той самой жопе, о которой я упоминал ранее, - сказал Гриша. – Неуязвимость штука растяжимая. Все же, человеческая оболочка не идеальный вариант для бессмертного бойца. На каждую жопу… На каждое действие найдется свое противодействие. Видишь шрам?

-Ну, - сказала Лена. – Похоже, пуля царапнула по голове. Отсюда потеря сознания…

-Такая царапина для Жнеца – как комариный укус, - отозвался Григорий. – Нет, пуля прошла сквозь голову, а это след от ожога. Изнутри была выжжена дыра, а это то, что проступило наружу.

-Чего? – поразился Вадим. – Да как же…

-Сильнейший электрический разряд, - сказал Борода. – Кое-кто хорошенько выучил домашнее задание и прочитал учебник по Жнецам от корки до корки. Тело восстановилось почти мгновенно. Но информация в нейронах была стерта раньше. Это как магнитом по дискете провести. Полная очистка.

-Полная? – хрипло спросила Лена. – Совсем полная?

-Не знаю, - признался Борода. – Черт его знает, как это работает. И никто не знает. Есть одни исследования, столетней давности. В Австрии лечили пациентов психушки электротоком. Новая модная методика. Потом она получила широкое развитие. И в некоторых документах упоминалось о том, что так были уничтожены несколько аватаров. Аватар обычный, аватар смерти – похоже, правда? Кто-то решил попробовать.

-И получилось? – резко спросила Лена.

-Ну, - Гриша развел руками. – Это же не совсем аватар. Посмотри на него. Он был в сознании, слепил пару предложений. Кажется, у него осталась личность. Его старая личность. Как будто стерты воспоминания о последних нескольких годах. Похоже, эта вещь действительно убила Жнеца. А заодно и нашего Кобылина, оставив нам только Лешку алкоголика.

-Серьезно? – переспросила Вера. – Так избирательно?

-Понятия не имею, - буркнул Борода. – Может, это и не от пули. Может, он перенапрягся. Или его личность была действительно уничтожена в тот момент, когда он стал одержимым. А это остатки памяти, просто эхо. Я не знаю. И никто не знает. И если ты думаешь, что какой-то академик нейрохирург скажет тебе больше, ты ошибаешься.

-Гриша, - тихонько позвала Лена.

-Это обратимо? – резко спросила Вера, подавшись вперед. – Он восстановится?

-Ты меня не слушала? Понятия не имею.

-Строеву – голову оторву, - рыкнул Вадим. – Хватит с ним церемониться.

-Думаешь, это наш упырь? – Борода усмехнулся. – Вот уж нет.

-Это как же? – удивился Вадим. – Мы же у него, считай, Кобылина и отобрали.

-Да, - признал Борода. – Но стрелял не он. Ему как раз нужен живой и здоровый Кобылин, в трезвом уме и здравой памяти. Чтобы мог рассказать, куда он спрятал те проклятые жесткие диски из подземелий зоопарка.

-А кто же? – удивился Вадим. – Неужели эти новые ребята с Балкан?

-Бинго! – объявил Гриша. – Вот им как раз активный игрок поперек горла. Им сейчас такие проблемы не нужны. Семейка князя давно балуется черной магией и может запросто привлечь внимание Жнеца. Собственно, это я и имел в виду, когда обещал, что Кобылин вернется. Как только узнал, что эти драные интервенты навострили лыжи в столицу. А еще у них обширные вековые связи в старой Европе, там, где про жнецов и аватаров знают много больше чем мы. Думаю, им уже приходилось сталкиваться с чем-то подобным.

-Гриша! – громче позвала Лена, наклоняясь над Кобылиным. – Гриш, смотри!

Борода замолчал, резко подался вперед. Охотник пошевелился, застонал и открыл глаза. Серые, мутноватые, но вполне живые и осознанные глаза.

-Леша, - тихо позвала Ленка. – Леш…

-А? – тихо откликнулся Кобылин, переводя взгляд на мрачного Григория. – Где я?

-Ты у друзей, - сказал Борода, опираясь на стол и нависая над охотником. – Все хорошо.

-Что со мной? – простонал Кобылин, пытаясь приподняться.

Лена попыталась ему помочь, но охотник со стоном откинулся обратно на куртку и зажмурился.

-Голова, - выдохнул он. – Больно…

-Вера, поищи анальгин, я его видел в холодильнике, - быстро сказал Гриша. – Лен, воды.

Девчонки засуетились, бросились в разные стороны, а Борода нагнулся ниже, с тревогой всматриваясь в искаженное гримасой боли лицо охотника. Вадим тоже придвинулся ближе. Кобылин открыл глаза, увидел плечистую фигуру оборотня и заерзал.

-Тихо, - сказал Борода. – Все в порядке Леша, мы друзья. Все хорошо.

-Отравился, - пробормотал Кобылин, вглядываясь в Григория. – Опять паленую водяру подсунули.

Борода скрипнул зубами, нагнулся еще ниже, всматриваясь в серые глаза охотника. Он хотел что-то сказать, но тут подоспела Ленка. Кобылин, увидев ее, успокоился. Приподнялся, проглотил таблетку и запил водой, делая большие жадные глотки.

-Еще, - скомандовал Борода и Вера, стоявшая за спиной Лены, протянула всю бутылку.

Кобылин закряхтел, приподнялся на локте, другой рукой ухватил бутылку и присосался к ней. Выпив за пару глотков половину, откинулся на скомканную куртку.

-Ох, - сказал он, глядя в потолок. – Как паршиво.

-Леша, - позвала Лена, нащупывая его холодные пальцы. – Леш, помнишь меня?

Кобылин перевел на нее мутный взгляд, постарался сосредоточиться.

-Не, - наконец выдохнул он. – Не помню. Вообще…

Его глаза вдруг расширились, он выдернул руку из хрупких пальцев Ленки, заерзал на месте, озираясь.

-Вообще не помню, - забормотал он. – Мы же дома были… Конопатовы где? Ему плохо стало, помню, пена пошла…

-Вот зараза, - тихо выдохнула Вера, отступая на шаг. – Твою мать.

Кобылин приподнялся на локтях, окинул взглядом всю компанию, потом оглядел темный зал.

-Ребята, вы вообще кто? – спросил он, но тут же прикрыл глаза и со стоном повалился обратно на стол.

Лена покосилась на Гришу. Тот, выставив вперед подбородок, мрачно смотрел на Кобылина. Заметив взгляд охотницы, кивнул – мол, давай, лучше ты.

-Леша, - позвала она, наклоняясь над охотником. – Леш, попробуй вспомнить, что вы вчера делали?

-Уф, - выдохнул тот, открывая глаза. – Плохо… Помню. Голова болит… Пора завязывать с этой дрянью.

-Вспомни, - умоляющим тоном попросила Лена. – Леша, пожалуйста.

Кобылин нахмурил выцветшие брови, стрельнул глазами в сторону плечистого Вадима, потом снова взглянул на Лену.

-Пили мы, - буркнул он. – На кухне, вроде. Потом Конопатову плохо стало. А потом не помню. Потом наверно и меня срубило. Куда-то шли…

Кобылин зажмурился и тяжело задышал.

-Больно, - сказал он совершенно отчетливо. – Не надо.

-Давай, - неожиданно вмешался Борода и, схватив руку Кобылина, стиснул ее, как тисками. – Давай, Леха, вспоминай!

Тот дернулся, постарался высвободить руку, но не смог. Открыв глаза, он с ненавистью уставился на Григория.

-Уйди, - простонал он. – Больно. Тошнит.

По его телу пробежала судорога, и Кобылин откинулся на куртку. На его лбу выступили капли пота, скулы заострились. Лена отпихнула Гришу в сторону и наклонилась над бывшим охотником, шепча успокаивающие глупости.

Гриша отступил на пару шагов, сунул руки в карманы. Вера подошла к нему ближе, с надеждой заглянула в лицо координатора.