Споткнувшись, Лена выругалась и стиснула кулаки. Похоже, ей скоро придется отдохнуть. Ноги уже заплетаются. Она втянула носом затхлый воздух, собираясь окрикнуть Веру, ушедшую вперед, и закашлялась. В туннеле отчетливо пахло горелым.

-Вер! – позвала она подругу. – Вера!

Но та рванула вперед и скрылась в темноте. Охотница, ругнувшись, бросилась следом, чуть не разбив голову о какую-то железку, свисавшую с потолка. Оказалось, что туннель делал поворот, и из-за угла лилось зыбкое сияние желтого света.

Лена ускорила шаг, свернула за угол и с разбега влетела на пятачок размером с большую комнату однушки. Потолок уходил высоко вверх, в темноту, прямо в центре стоял железный мангал, в котором тлели угли – словно кто-то собрался делать шашлык. Но рядом с ним, на полу, валялась куча тряпья, над которой присела на корточки Вера.

Лена остановилась, и прямо на ее глазах из тряпья поднялась большая человеческая голова. Вадим! Охотница облегченно выдохнула и прислонилась плечом к холодной стене, переводя дух.

Оборотница наклонилась к Вадиму, обхватила его за обнаженные плечи, потащила на себя, стала на колени. Проводник обнял ее длинной мускулистой рукой, прижал к себе. Оба что-то бормотали, но Лена постаралась не слушать. Она тактично отвела взгляд и уставилась на Треша, застывшего, как столбик, на другой стороне комнаты. Подземник стоял к ней спиной и был занят – склонив голову, прислушивался к чему-то. Лена прищурилась и в зыбких отсветах мангала увидела, что перед подземником шевелится что-то небольшое, живое. Крыса.

Лена печально усмехнулась. Крысиный координатор выслушивает отчеты своих охотников. Кожаной курткой уже обзавелся. Еще немного и отрастит бороду, как Гриша. Гриша.

Со стоном отлепившись от стены, охотница проковыляла мимо мангала и нависла над Трешем. Что-то мелкое и живое прыснуло в темноту, мгновенно растворившись в тенях у самой земли. Подземник обернулся, и черные глазки глянули на Лену с укоризной.

-Как там? – спросила охотница. – Есть новости? Гриша?

-Пока нет, - отозвался Треш, тихо присвистывая. – Далеко. Медленно идут новости.

Лена опустилась на одно колено, глянула в глаза огромному крысюку, ставшему за это время одним из ее лучших друзей.

-Как мы узнаем? – твердо спросила она. – Если что-то случится? Если им будет нужна помощь?

-Страж справится, - крысюк пожал плечами, а Лена, не любившая этого термина, нахмурилась. – Скоро.

-Скоро? – переспросила охотница.

-Очень, - подтвердил Треш. – Новости узнаем быстро. Быстрее крыс.

-Это как же? – удивилась Лена.

Крысюк посмотрел на нее выпученными черными глазами, шевельнул усами, а потом достал маленькой лапкой из кармана своей кожаной куртки мобильный телефон. Старый, с огромными кнопками, весь потертый. Но вполне рабочий.

-Тут сигнал, - с легкой укоризной прошелестел он. – Хороший.

Лена хмыкнула. В самом деле – она сама сотню раз созванивалась с Трешем. Конечно, он давно научился пользоваться телефоном. И его номер есть у Григория. Если он выберется, то, наверняка, первым делом позвонит на знакомые номера. Правда, есть шанс, что Трешу он позвонит в последнюю очередь. С другой стороны… Если Кобылин будет с ним и все расскажет, то, может и в первую. Будем надеяться.

-Лен! – позвала Вера. – Лен!

Охотница поднялась с колен, обернулась и медленно подошла к лежанке у мангала. Вадим, в своем человеческом образе, сидел на куче тряпья, по пояс замотанный в какую-то старую шубу. Его обнаженный торс блестел от пота. Лена, опускаясь на одно колено, невольно скользнула взглядом по его плечам. Левое покрывали огромные белые шрамы, похожие на щупальца кальмара. Одно, самое толстое, спускалось на грудь, шло к животу.

-Привет, - тихо сказала она, протягивая руку. – Ты как?

-Жить буду, - хрипло отозвался проводник и слабо улыбнулся.

Его лицо было бледным и очень человеческим – никаких нависающих бровей, никакой выставленной вперед челюсти и маленького лба громилы. Ничего такого, чем обычно щеголял бывший проводник, игравший роль тупого качка. Похоже, ему пришлось несладко, и он не тратил дополнительных сил на поддержание грозного облика.

Лена коснулась его ладони, прижатой к шубе, похлопала по пальцам, надеясь, что это сойдет за знак одобрения. Вера, сидевшая на тряпках рядом со своим любимым, тихо вздохнула.

-Подземники выгнали серебро из тела, - сказала она и покачала головой. – Не представляю, как им это удалось. Восстановление тканей уже началось, но идет медленно.

-Может, будет быстрее, если перекинуться? – спросила Лена.

-Не, - Вадим покачал головой. – Наоборот. Так медленней. Но надежней.

Вера засопела и покосилась на огромный шрам.

-Его почти пополам разорвало, - мрачно сказала она. – Уроды. Я не верила Трешу, пока своими глазами не увидела…

Вадим легонько толкнул ее плечом, снова улыбнулся. Вера тут же встрепенулась.

-Ты лежи, - сказала она, отталкивая его руку. – Давай, тебе лежать надо!

-Да уж на всю жизнь належался, - отмахнулся проводник, но все же откинулся на спину, зарываясь в тряпье.

Охотница заметила, что на его лбу выступили капли пота, а на щеках появился румянец. Похоже, проводника лихорадило. Это плохо?

-Вер, - позвала она. – Слушай, может надо за лекарствами какими сходить?

-Не надо, - отозвался Вадим. – Все что нужно есть у Треша.

Подземник, услышав свое имя, подобрался ближе, уселся рядом с Леной, глядя блестящими глазами на оборотня.

-Полчаса, - сказал он. – Лекарство.

-Да, да, - раздраженно отозвался Вадим. – Через полчаса выпью эту дрянь, которой наварили твои крысеныши. Хорошо, что я оборотень. Был бы человеком, загнулся бы от одного запаха.

Вера ухмыльнулась, потом протянула руку, тронула плечо подземника.

-Треш, - позвала она. – Спасибо. Еще раз спасибо. Ты нас опять спасаешь.

Крысюк шевельнул усами и Лена, давно научившаяся читать его эмоции, поняла, что это ухмылка. Треш поднял маленькую лапку, коснулся длинных пальцев оборотницы.

-Город, - тихо сказал он. – Охотники. Семья.

-Кстати, - подал голос Вадим. – Вер! Что там снаружи происходит, а? Треш толком ничего не рассказывает, все урывками. Что там творится? Чем драка то кончилась? Как вы уцелели, где Гриша? И что там с Кобылиным?

Вера вопросительно глянула на Лену, но та лишь замотала головой.

-Не, - сказала она, устраиваясь на обрывке грязного одеяла поближе к мангалу с тлеющими углями. – Давай ты.

-Ладно, - сказала оборотница. – Только не перебивай!

Лена тяжело вздохнула, прислушиваясь к волнам боли, перекатывающимся по телу. К ушибам, растяжениям, синякам и ссадинам добавилась боль от стертых новой обувью мозолей. Терпимо. Сойдет. Всяко лучше, чем простреленная голова или разорванное пополам тело.

Слушая тихое бормотание подруги, она прикрыла глаза и провалилась в темноту.

***

***

Кобылин вел машину осторожно, придерживаясь всех правил, какие только помнил. Ему не приходилось задумываться об управлении – тело, казалось, все делало само. Его задачей было усмирять собственные конечности, так и норовившие бросить старый жигуленок в крутой вираж на полной скорости.

В салоне было тихо. Григорий провалился в тяжелый сон, напоминавший забытье, едва только устроился на заднем сиденье. Алексей лишь иногда бросал взгляд назад, чтобы убедиться, что все в порядке. Тот сосредоточено сопел носом, дергал ногой, но глаз не открывал. Похоже, ему стало лучше – если судить по цвету лица.

Осторожно сжимая руль, Кобылин вел машину в правом ряду, стараясь не дергать ее, и аккуратно объезжал все ямы. Грише нужно было выспаться. А ему – подумать.

Лениво посматривая на пролетающие за окном заборы и деревья, Алексей пытался рассортировать новые воспоминания, так мешавшие ему во время штурма. Главное – он вспомнил Гришу. И того Гришу, что был в самом начале, того кто прикрывал ему спину. И того Григория, кто передавал ему приказы Ордена. Разные люди. Даже сейчас Борода оставался для него шкатулкой с секретом. Он, конечно, что-то скрывал. Много чего скрывал. Но это был Гриша. Тот самый.