Поджав губы, он захлопнул дверцу и зашагал по песчаной обочине. Машину не закрывал – бросил так. Старый жигуленок, угнанный со стоянки у гаражного кооператива, не представлял никакой ценности. Угон, надо сказать, прошел легче, чем ему представлялось. Тигры шевелились за плечами, руки сами делали то, что было нужно, а глаза… Глаза, казалось, видели все вокруг. Дальше было проще. Остановиться у метро, купить телефон и забрать у рекламного агента бесплатную симку. Пригодился кошелек, заботливо переложенный из обрывков спортивного костюма в куртку, выданную рыжим оборотнем. Денег в нем хватало.

На обочине появился робкий намек на съезд. Дорожка была не велика – сразу после поворота она упиралась в огромный зеленый забор. В нем виднелись ворота, - огромные, больше человеческого роста, напоминающие вход в замок. Кобылин, сунув руки в карманы куртки, прошелся по дорожке под стеклянным взглядом небольшой камеры, видневшейся над воротами, и остановился у гладкой зеленой стены.

Задумчиво глянув вверх, на камеру, Алексей поднял руку и постучал в забор.

-Эй! – позвал он. – Есть кто дома? Открывайте, гости пришли.

Ответом ему была лишь тишина. Кобылин оглянулся по сторонам. Он знал, что его заметили – даже самая тупая охрана засекла бы машину, а потом и незваного гостя.

-Эй! – крикнул охотник, пнув ногой дверь. – Ну, где вы там! Сова, открывай, медведь пришел!

Ему снова никто не ответил, но на этот раз Алексею почудилось что там, глубоко за забором, началось какое-то движение. Там было что-то живое и теплое. И оно перемещалось.

-Открывайте! – крикнул охотник, начиная злиться. – Я – Кобылин! И я хочу говорить с вашим вождем. Эй!

Он начал колотить в дверь уже без остановки. Мягкие кроссовки, чудом пережившие все события последних суток, смягчали удары и вместо настойчивого стука выдавали лишь тихие шлепки. Взъярившись, Кобылин развернулся к двери спиной и лягнул ее уже в полную силу, словно оправдывая свою фамилию. Стена ощутимо дрогнула, но не поддалась.

За зеленой панелью что-то загрохотало, стена дрогнула, и ее часть, похожая на калитку, приоткрылась. Кобылин тут же втиснулся в щель и очутился за забором.

Его встречала целая делегация. Ближе всего стоял здоровяк, с фигурой штангиста. Лысый, голова приплюснута, кожа землистого оттенка. Типичный тролль. Он был одет в некое подобие синей формы, а в огромных лапищах болталось нечто похожее на связку ключей.

Чуть дальше, на дороге, уходящей в заросли у сосен, стояли двое пареньков в такой же синей форме. Оба держали наизготовку укороченные версии Калашниковых и целились точно в грудь гостю. Обычные люди, потеющие от страха, с раскрасневшимися лицами, еще недавно оравшие друг на друга. Нервничают. И есть от чего.

В самых зарослях, среди сосен, густо росших вокруг узенькой асфальтированной дороги, по которой мог протиснуться едва ли один автомобиль за раз, сидело нечто. Мертвое, холодное, почти не дышащее и не пахнущее. Этого Кобылин опознал сразу. Вампир привычно прятался в тени. На открытом солнце, он, конечно, не обратится в пепел, но запросто схватит солнечный удар и перегрев, который может свалить его с ног. С упырем такой удар случиться гораздо быстрее, чем с человеком посреди ливийской пустыни.

-Ладно, - сказал Кобылин, обернувшись к троллю. – Ты тут за главного?

Тролль смерил охотника тяжелым взглядом мелких, глубоко запавших глаз.

-Я знаю, что Строева тут нет, - спокойно произнес Алексей. – Я хочу поговорить с тем, кто может принимать решения.

Угрюмый привратник чуть посторонился и взмахнул ручищей в сторону дороги, идущей от забора вглубь леса.

Кобылин молча наклонил голову и двинулся по дороге в указанном направлении. Автоматчики чуть расступились, пропуская его. Охотник прошел мимо них, не удостоив эту потеющую шпану даже взглядом. Он шагал по асфальтовой дорожке, ведущей в лес, чувствуя, как в спину ему смотрят оружейные стволы. Ощущение было не из приятных – тут же вспомнилось невозмутимое лицо снайпера, выглянувшее из-за кружевной занавески.

Вот как это было. Будет ли так снова? Что с ним случится, если выстрел повторят? А если несколько очередей из калаша? Не хочется проверять. Честно, не хочется. Хватит той пули в голову, которую он поймал в переулках. Выжил, да. Но все что последовало потом… Может, было бы лучше, если бы и не выжил. Потерять себя, свою память, свою я и при этом понимать, что именно потерял – страшнее самой смерти.

Кобылин миновал вампира таившегося в кустах и усилием воли удержался от неприличного жеста. Пусть думает, что остался незамеченным. Им можно будет заняться потом. Главное сейчас – найти Гришу.

Кобылин двигался вперед не быстро, но решительно, сосредотачиваясь на ходу. Охотник чувствовал, как от него исходят волны холодной ярости, грозя захлестнуть окружающих. Он постарался успокоиться и собраться. Не стоит раздражать эту шпану раньше времени. Возможно, удастся решить дело только болтовней.

Лес оказался не таким уж большим. За забором росла целая полоса из сосен, но метров через сто она резко обрывалась, а дорога вела дальше – к небольшому особняку, стоявшему в центре поляны. Он оказался не так роскошен, как представлялось Кобылину. Двухэтажное приземистое здание, напоминавшее школу. Да, красивая отделка, покатая крыша, большое крыльцо, навевающее мысли о помещичьей усадьбе. Но никаких стеклянных стен, золоченых окон, фонтанов, павлинов. Даже коттедж Линды выглядел изящней.

Линда.

Кобылин споткнулся и с трудом заставил себя сделать новый шаг. Линда. Черноволосая, с распухшей губой, с синяком под глазом. В разорванном черном платье. Смотрит на него с испугом и отчаяньем. А рядом – большая стеклянная стена загородного домика, сквозь которую видны деревья. И – тролли. Пара отвратительных наглых троллей. Он должен ей помочь. И все.

Губы Кобылина сложились в узкую бесцветную полоску, а худые скулы напряглись, грозя прорвать обветренную кожу. Стиснув кулаки, он направился прямо к крыльцу особняка. Он должен ее вспомнить. Обязан. Иначе он никогда не станет прежним. Он найдет Гришу. Вытащит его из этого особняка, даже если придется получить еще одну пулю в голову. И пару очередей из калаша. Иначе просто не имеет смысла жить таким… огрызком.

На ступеньки он почти взбежал, чувствуя за спиной сердитое сопение тролля, шедшего по пятам и начинавшего сомневаться в том, что стоило открывать ворота.

***

Лена проснулась от боли в ребрах. Неловко пошевелилась, пытаясь перевернуться на другой бок, и чуть не свалилась с дивана. Приподнявшись, широко распахнула глаза, уставилась в низкий бетонный потолок и рывком села. Сердце колотилось как бешенное, пульс отдавался в висках. Она все еще в тюрьме? Нет. Тише. Тише.

Медленно выдохнув, охотница расслабилась, сгорбилась на диване и приложила руку к ноющим ребрам. Подвал оборотней. Все в порядке. Все здесь. Вон Верка на диване, сопит во сне, вон белобрысый Илья храпит за столом. Вот черт.

-Кобылин? – прошипела Ленка, прислушиваясь к шорохам в соседней комнате. – Леша?

Вера застонала во сне, а охотница начала лихорадочно обшаривать руками диван, пытаясь найти что-то, похожее на оружие. Не выдержав, вскочила, метнулась к холодильнику, подхватила с него старый кухонный нож с деревянной рукояткой…

-Что за… - Илья вскинулся, повалил пустые банки на пол и потащил из-за пояса пистолет.

Проснувшаяся Верка взвизгнула, вскочила на ноги и тут же присела на четвереньки, готовясь к обращению. Лена резко развернулась к двери, ведущей в санитарный блок, выставила перед собой нож. И медленно его опустила, узнав маленькую фигурку, застывшую в проеме.

-Треш! – с громадным облегчением выдохнула она. – Зараза…

Свободной рукой она ухватила за локоть белобрысого оборотня, целившегося из пистолета в проем, потянула его руку вниз.

-Свои, - бросила она и, швырнув нож на стол, шагнула к подземнику.

Тот стоял как столбик, вращая черными выпуклыми глазами. Его усики подрагивали, а передние лапки скрывались в карманах странного одеяния.