— Прошу прощения, но вынужден прервать ваш обряд, — хмыкнул я.

Сатанист прервался, швырнул в меня книгу и выхватил револьвер из-под своего одеяния.

Действовал владелец дома проворно, однако, я не стал ждать и пытаться взять его живым. Да и зачем? Устроить прилюдный суд, а потом казнь? Несколько раз выстрелил, первые пули из моего револьвера попали в грудь маньяка, а последнюю послал между глаз. Теперь он никого не тронет и, надеюсь, отправится в ад.

— Девку развяжи, — коротко приказал своему охранителю, который позади громко дышит, а выстрелить так и не успел.

Я сделал несколько больших шагов и склонился над Вариновым, обследуя его ранения. Гематомы и ссадины на теле поручика осмотрел бегло, сразу же прижав платок к ране на боку, чтобы остановить кровь. Н-да, кровопотеря приличная, но порез поверхностный, внутренние органы не задеты и успели вовремя, жить будет.

Позади меня всхлипывая заголосила Ирэн, захлебываясь бессвязно рассказывая, как она тут оказалась.

— Вещи подпоручика собери, и сама оденься, не сверкай своими телесами! — обернувшись, рявкнул я на даму легкого поведения.

Нет, той не привыкать ходить в неглиже и тем более она не собирается смущаться перед мужиками, которые обычно на нее смотрят как на объект желания. Тем не менее, она замолчала, резко оборвав себя и попыталась выполнить приказание. Растерянно смотрит, но движения доставляют боль, мышцы затекли и не слушаются. Да еще в подвале пол каменный и холодный, тут на раз можно заработать воспаление легких или простудиться.

— Подпоручик, помоги даме, — обратился я к своему охранителю.

— Есть, — бойко отрапортовал тот, первый раз произнеся хоть одно слово за приличный период времени.

Осторожно срезал веревку с рук и ног своего адъютанта, потом и кое-как одел его. Девица пришла в себя и разминает мышцы, но теперь отчетливо слышно, как стучат ее зубы. Размышляю, как оттащить Варинова наверх, лестница крутая и узкая, носилок у нас нет, а перемещать раненого необходимо осторожно. При беглом осмотре не заметил сильных повреждений, но могут оказаться скрытые. Наверху раздались какие-то крики, брань, а потом по лестнице затопали сапоги. Кто это еще пожаловал? Слуги сатаниста или у него имелись последователи, которые очень огорчатся гибели своего предводителя. Наставил револьвер на вход, но сразу же его спрятал, после того как раздался голос:

— Иван Макарович, ваше высокопревосходительство, не стреляйте пожалуйста!

— Господин Картко, зачем же мне в своего начальника полиции палить? — хмыкнул в ответ, опознав говорившего.

— А то я вас не знаю, — с усмешкой вошел в зал Глеб Сидорович, — вы же в такой ситуации сперва стрелять начинаете, а потом разговаривать! Кстати, это не так и плохо, — осматриваясь, заметил он.

— И как же вы тут оказались? — поинтересовался я, вставая на ноги.

Следом за Картко, в зал зашло человек пять жандармов и двое в гражданской одежде, с последними не раз сталкивался, те сыщики, работающие рука об руку с Глебом Сидоровичем.

— Служба у нас такая, расследовать всякие преступления, — подошел начальник полиции к убитому сатанисту. — Матвей Семенович Грудчиняев — собственной персоной, убивец родного отца и дяди, свихнувшийся на поклонении дьяволу и принесший в жертву двенадцать дам, работающих проститутками. Н-да, милочка, — посмотрел он на Ирэн, — вы должны были замкнуть его пентаграмму и стать тринадцатой.

— Так он хотел меня убить?! — воскликнула дама и прикрыла рот ладошкой, в ужасе «выкатив» глаза.

— Н-да, гм, — крякнул Картко, — а вы решили, что после обряда вас отпустят на все четыре стороны? Впрочем, это не важно, вы, милочка, приведите себя в порядок и ждите наверху, — он махнул в сторону выхода.

Передернув плечами, так и не одевшись, Ирэн, прижимая к груди одежду и туфли, поспешила уйти из мрачного подвала.

— Подпоручика необходимо осторожно вынести и переправить в больницу, — сказал я, продолжая обследовать Варинова. — У него не вижу травм несовместимых с жизнью, потерял много крови, гематомы на голове.

— Сидоров, Семенов — слышали, что Иван Макарович сказал? Быстро и осторожно, словно вазу хрустальную несете! — обратился Картко к своим людям в штатском.

— Есть! Сделаем! — ответили те вразнобой.

Подпоручика унесли, он в себя не пришел, но это и к лучшему, без сознания не так остро переносится боль.

Мы с Картко подошли к сатанисту. Черт побери, совсем молодой парень, на пару лет младше меня. Вот что у людей в мозгах происходит? Все же имел, развлечения, деньги, женщин… Хотел чего-то большего?

— Глеб Сидорович, а как вы здесь оказались? — наконец-то поинтересовался я, мучившим меня уже минут десять вопросом.

— Работа такая, ваше высокопревосходительство, — ответил тот. — Следует признать, что не опереди вы нас, то могли бы получить еще два трупа. Тем не менее, на данного господина, — он поморщился, указав своей тростью на застреленного, — выйти удалось после агентурной работы. Изначально мы ошиблись, искали маньяка, но потом проконсультировались с священником, который сталкивался с общинами, поклоняющимися дьяволу. Тот-то нам и объяснил значение пентаграмм, вытащенные внутренности у жертв и многое другое.

— Допустим, — кивнул я. — Но как вы вышли именно на этого человека? — указал на мертвого сатаниста.

— Это не так важно, у нас имеются маленькие секреты, — чуть заметно улыбнулся Картко. — В любом случае, вы, Иван Макарович, нас опередили.

Ну, ничего не стал ему отвечать, подозрительно посмотрел и промолчал. Глеб Сидорович уже отдает приказы о начале обыска. Обещает через день-два предоставить все доказательства вины сатаниста, в чем, собственно, нет необходимости. Я же решил тут больше не задерживаться и не мешать следствию. Правда, у злополучного домика столкнулся со своей пресс-секретаршей, которая что-то усердно в блокнот записывает со слов стоящего моего охранителя.

— Ваше высокопревосходительство! — вытянулся подпоручик. — Семена Викторовича и Савелия Петровича повезли в больницу. У поручика нога опухла, и он на нее ступить не может.

— Это и так понятно, — мрачно ответил я, не спуская глаз с Лисы-Марии. — Госпожа пресс-секретарь, а что вы, собственно, тут позабыли? Или возложенные на вас обязанности уже выполнили?

— Ой, Иван Макарович, да вы так сильно-то не волнуйтесь, — усмехнулась эта рыжая плутовка. — Встреча поезда императрицы пройдет по высшему разряду. Приготовления практически завершены и даже оркестр отрепетировал выступление. Осталась одна загвоздка насчет приветственной речи, которую вы произнесете, да что Ольга Николаевна в ответ скажет.

— Какая еще речь?! — возмутился я.

— А как иначе? — развела она руки в стороны.

Страница блокнота мелко исписана и там даже схематично нарисованную пентаграмму рассмотрел.

— Мария Генриховна, — прошипел я, начиная выходить из себя, — речей не будет! Хлеб соль или чего там положено — пожалуйста, но молотить языком не собираюсь.

— Гм, Иван Макарович, — улыбнулась та мне, — давайте этот момент обсудим в другой обстановке, мне еще следует доложить, что сделано и показать план мероприятий.

— Поехали в управу, — мрачно произнес я.

— Гм, ваше высокопревосходительство, — смущенно сказал подпоручик, — Василий Петрович, водитель наш, повез раненых в больницу.

— Тогда поймаем пролетку, — поморщился я, поняв, что остался без «колес».

Охранитель в двухместную пролетку не поместился, принялся еще одну ловить. Мы же с Лисой-Марией, которая продолжает что-то быстро писать (и это при тряске!), отправились в управу. Размышляю над тем, что же пресс-секретарша желает опубликовать из услышанного от подпоручика и нужно ли мне это. Народ следует успокоить, что мол изверг не только пойман, но и пристрелен при попытке оказать сопротивление.

— Анна Максимовна, голубушка, пока беседую с госпожой Соловьевой, вы нас не беспокойте, — отдал распоряжение своей секретарше и делопроизводителю, когда оказался в управлении.