— Давай, покажи на что ты способен! — азартно кричу, вновь сокращая дистанцию до губернатора Тобольска.

Перед самыми воротами резиденции, поравнялся с Остином, но, следует признать, на полкорпуса отстал.

— Браво, господа! Очень зрелищно и увлекательно! — воскликнула императрица, когда мы заглушили двигатели. — Выступая в качестве судьи признаю победу господина Гондатти! Иван Макарович, простите, но вы немного отстали. Считаю, что в споре Хозяин Сибири, в этот раз не смог выиграть! Губернатор Тобольска победил, он изумительно справился с дистанцией и показал высший класс вождения!

— Ваше императорское величество, — выбрался из-за руля своего автомобиля Николай Львович, — мне очень лестно, особенно услышать из ваших уст такое, но, ради объективности, Иван Макарович не проиграл. Он стартовал после меня, а на финише чуть-чуть не обогнал. Думаю, если бы дистанция оказалась на несколько сот метров дальше, то вопрос о пересекшим первым финишную черту остался открытым.

Хм, пытается подсластить пилюлю из-за моего поражения? Честно признаюсь, что, когда машины «сорвались» со старта, уже понял — погорячился. Ошибки признавать необходимо. А Николай Львович, если разобраться, то на прямой перед резиденцией не стал выжимать из своего двигателя полную мощность. Пытался поддаться, но так, чтобы никто не заметил.

— Господа и дамы! Признаю поражение, — подошел я к губернатору Тобольска и протянул руку: — Поздравляю! С меня тысяча рублей ассигнациями, говорю при всех, чтобы не возникло недопонимай! — взглянул на Лису-Марию, которая что-то усердно записывает в свой блокнот.

Гм, думаю, гонку моя пресс-секретарша распишет во всех красках, но с финишем ей придется постараться. Как ни крути, а я согласился с проигрышем. Да еще при всех отсчитал купюры и отдал своему сопернику по заезду. Приехавшие остальные участники состязания бурно поздравили Гондатти, а поручик принес мне извинение за столкновение.

— Ваше высокопревосходительство, извините, — развел офицер императрицы руками, — когда автомобиль Николая Львовича мимо пронесся, то мой Ситроен в сторону повело, а колесо в ямку угодило.

— Это гонка, на трассе все возможно, а в обычно жизни такого не следует повторять, — улыбнулся я и пожал руку поручику. — Все достойно сражались и можно сказать, что первые гонки в Екатеринбурге, при содействии императрицы — состоялись! Ура, ее императорскому величеству! — подвел итог и выразительно посмотрел на госпожу Соловьеву.

Та медленно кивнула, сделав знак, что правильно поняла. Уверен, Лиса-Мария все сделает как надо, два раза подряд она злить меня поостережется.

Почти неделю императрица гостит в Екатеринбурге. Наши отношения с Ольгой Николаевной странные, если так можно выразиться. Прилюдно мы вежливо общаемся и не подаем вида, что между нами есть какая-то тайна. После страстной ночи в ее резиденции она сумела инкогнито пробраться ко мне и до утра оставалась, а потом ушла. Две доверенные охранительницы императрицы оказались в курсе происходящего, они ее не только охраняли, но и прикрывали от любопытствующих. Один раз мы с ней выбрались на природу, устроили совместный пикник, но там охрана присутствовала и дальше разговоров дело не зашло. Большую часть времени Ольга Николаевна посвятила экскурсиям, причем не только на мои предприятия. Ее интересовало как трудятся и чем «дышат» простые люди, как устроено то или иное. Танковый завод произвел на ее офицеров Генерального штаба сильное впечатление, а вот она сама обронила:

— Господа, чему удивляться? Что-то в таком духе и ожидала увидеть! Вам следует поучиться в организации и подходу к делу у Ивана Макаровича и его людей. Догадываюсь, что десяток машин с легкостью разобьют наш полк пехоты и, может быть, не один, — она указала на стоящие готовые танки.

— Без солдат, это просто железки, — ответил я. — Прорвать оборону, нанести большой вред противнику — способны, но закрепить преимущество без поддержки, — отрицательно покачал головой, — не смогут.

— Почему? — озадачилась императрица.

— Топливо и снаряды закончатся, превосходство улетучится, — ответил я под одобрительный ропот господ офицеров.

— Да, без солдата — ни пушки, ни пулеметы исход сражений не решат, — заявил полковник, который со мной участвовал в гонке.

— Соглашусь, но, когда это все объединить, — обвел рукой стоящие машины, — получится сила, с которой не так-то просто справиться.

И тем не менее, о постройке танкового завода на территории империи (не считая Сибири, само-собой) речь так и не зашла и наше соглашение с императрицей осталось неизменным. Честно признаюсь, рассчитывал, что тяжелым вооружением военные заинтересуются. Однако, им больше приглянулись минометы, особенно когда узнали, что стоят те не так дорого, а убойность, на взгляд военных, колоссальная.

— Так нам и пушек понадобится меньше! Установку легко перемещать! Это действительно новое слово в вооружении! — заявил какой-то советник Ольги Николаевны, чем-то похожий на банкира Велеева.

Н-да, когда Алексей Петрович узнал сколько я выделяю денег на постройку субмарин в Санкт-Петербурге, то он даже заикаться стал. Такую, на его взгляд, растрату, делать не стоит, мы свои финансы подорвем и взамен ничего не получим. Не убедил его, что вложения обязательно оправдаются, пришлось отдать приказ, причем Велеев попросил письменный, показывая, что подчиняется, но умывает руки. Деньги уже отправили на счет, предоставленный господином Бубновым, который вместе с Терешкиным отправился на завод. Катерина такому повороту событий не обрадовалась, заявила, что отцу надобно с детишками находиться.

— Он скоро вернется, от силы на пару месяцев, — ответил я сестрице.

— Тогда и я с ним отправлюсь! — упрямо поджала она губы.

— Не вопрос, — спокойно ответил я. — Но в каких условиях в Санкт-Петербурге окажешься с двумя детишками на руках? Конечно, няню с собой возьмешь, охрану выделю. Однако, если вдруг Петр или Ника заболеют, то что тогда? Учти, с медицинской помощью там дело обстоит далеко не так как у нас. А профессора Портейга не отпущу, да он от своей больницы и лаборатории ни за какие коврижки сам не согласится отлучаться надолго. Опять-же, после родов тебе следует и о своем здоровье позаботиться. А так, смотри, решай.

Катерина засомневалась после моих слов, ей и мужа не хочется отпускать и умом понимает, что это необходимо. Пару раз вещи собирала, но в итоге осталась. А вот если бы ей попытался категорично запретить или отговаривать, настаивая на трудностях, то скорее всего своенравная сестра была бы уже в городе на Неве.

Сейчас у меня выдалась пара часов свободного времени. Императрица со свитой решила посетить театральное представление, а я, под благовидным предлогом, отказался. Пришлось покривить душой и сказать, что именно сегодня в это время назначил совещание с офицерами своего штаба. В какой-то мере это правда, имел беседу с Гастевым и Ожаровским. Мы усиленно готовимся к отражению агрессии Альянса и если со стороны можно решить, что ничего не делается, то это не так. Один эшелон с танками и личным составом отправился в сторону границы. Все делалось в строжайшей тайне, технику загоняли в теплушки, чтобы враг не узнал о подкреплении. С самолетами ситуация чуть лучше, их можно быстро перегнать своим ходом и несколько аэродромов уже строится. Ну, аэродромы это громко сказано, готовятся взлетные полосы, завозится горючие и боеприпасы, строятся казармы для личного состава.

— Иван Макарович, чего вы карту разглядываете? — входя в кабинет, спросил Анзор.

— Планы наступления не удалось получить? — поинтересовался я.

— К сожалению, — развел руками мой контрразведчик. — Не могут мои люди подобраться к этому секрету, разработанному в штабе Германии. Думаю, есть несколько вариантов и окончательного решения нет. Да и толку-то, где произойдут основные удары? Боевые действия начнутся по всей границе.

— Нужно знать, чтобы сдержать этот удар, — мрачно заявил я, а потом уточнил: — Как у тебя взаимодействие с людьми императрицы? Делитесь информацией с Ларионовым?