— Ты о чем? — не понял я помощника Анзора.

— Одежда, — коротко ответил тот.

Черт! Если на ужин Ольга Николаевна пригласит еще кого-то (однозначно!), то мой наряд и в самом деле окажется неуместным. Это она так решила отомстить за путешествие верхом, когда делал комплименты ее посадке и сокрушался (шутливо!) что она не скачет обнаженной. Ну, честно говоря, тогда еще неудачно пошутил, сказав, что обтягивающий ее комбез только подчеркивает достоинства фигуры, упругих ягодиц…

— За все приходится платить, — вздохнул я и обернулся к уже поджидавшему дворецкому: — Будьте добры, отведите меня к телефонному аппарату.

— В ваших покоях он есть, — степенно ответил мне пожилой слуга. — Пойдемте, ваше высокопревосходительство.

Хм, молодец Марков! Как-то я упустил, что в императорской резиденции для меня сделали целых пять комнат — апартаменты, черт возьми! Имеется кабинет, переговорная, библиотека (книг почти нет), спальня и гостиная, естественно есть и ванная комната. Получается даже не пять комнат, а шесть и это если не считать еще одного просторного туалета с раковиной и подсобкой. Про материалы говорить и вовсе не приходится, на них никто не экономил. Но все это обследовал после того, как переговорил со своим главным конструктором.

— Василий Андреевич, вы прикиньте, какие детали могли выйти из строя и можно ли их на месте поменять, чтобы перегнать самолет своим ходом, — сказал я Терешкину по телефону.

«— Иван Макарович, очень рад, что вы благополучно приземлились, — ответил тот. — Боюсь, следует разобрать двигатель и сделать дефектовку. Перелет на побывавшем в аварии самолете может оказаться опасным, — ответил тот».

— Сами смотрите, но я бы попытался заменить винт и погонять движок на холостых. Если все показатели окажутся в норме, то можно попытаться перегнать самолет, — пояснил свою позицию.

«— Хорошо, так и сделаем, — согласился Василий Андреевич. — Думаю, сумеем выехать минут через сорок».

— Дождитесь Александра Анзоровича, он дорогу покажет.

Вот после этого короткого разговора я и осмотрелся, к своему изумлению обнаружил в шкафу новый парадный мундир с нашивками грифонов — символа сгинувшей Тартарии, а теперь используемый в моих войсках, печатях и на стягах. Н-да, градоначальником я доволен, сумел еще раз порадовать, да и о нательном белье не забыли. Отобрал необходимые вещи и прошел в ванную комнату, решив помыться и побриться, время еще до ужина есть.

До обозначенного часа, когда состоится трапеза, минут за десять, в дверь моих апартаментов постучали.

— Открыто! — крикнул я, застегивая китель.

— Иван Макарович, смотрю вы готовы и отыскали одежду, — сказала императрица, зайдя в гостиную.

— Ваше императорское величество выглядите еще более сногсшибательно, — склонил я голову и получил в награду ручку, которую незамедлительно поцеловал.

— Вы так обходительны, — усмехнулась Ольга, приблизилась и ее губы шепнули: — Совсем не тот хищник, накинувшийся в стогу сена на беззащитную женщину.

— Хм, помнится мне, что борьба шла с переменным успехом, — попытался я ее обнять.

— Платье не помните, — погрозила императрица пальцем. — Я зашла узнать, нашли ли вы мундир, а то с вас станется в комбинезоне к столу явиться, — она усмехнулась.

— А если бы и в нем, — пожал я плечами, — что такого?

— Иван Макарович, ваши предложения собираюсь озвучить советникам и высшим офицерам Генерального штаба. Никаких у вас дополнений не планируется?

— Если только финансирование, — задумчиво ответил ей, вспомнив стенания своего банкира. — В том числе нам следует открыть школу пилотов и механиков. Если вы захотите видеть в армии боевую технику, то за нее, как ни прискорбно, необходимо платить. Сибирь не сможет за свой счет выпускать боевые машины и безвозмездно их передавать.

— Да, этот пункт понятен, думаю мы с ним разберемся, — ответила императрица. — Жду вас в зале, слуги укажут дорогу.

Она развернулась и ушла, оставив после себя легкий аромат духов. Выждав пару минут, отправился вслед за ней, по этикету не могли прийти вместе, тогда бы негласно получилось, что стал ее фаворитом. А кто мы с ней теперь? На этот вопрос, заданный самому себе, так и не нашелся с ответом. Зато нашим полетом доволен, и даже рад, что орел решил атаковать самолет и мы совершили вынужденную посадку. Не факт, что смогли бы сблизиться, если не оказались наедине. Хотя, нет, не прав, нас друг к другу тянет, наверняка бы не выдержали и сошлись, но могли и разругаться вдрызг.

Ужин, к моему разочарованию, оказался вовсе не таким, как его представлял. Званный прием с легкими закусками и шампанским никак не подходит для насыщения желудка. С учетом того, что императрица общается с двумя бравыми и незнакомыми мне полковниками — настроение не поднимается. Нет, если бы Ольга Николаевна выслушивала какие-то донесения и отдавала распоряжения — одно, но она-то им улыбается и явно флиртует! Бокал шампанского с малюсеньким канапе для моего желудка капля в море.

— Ваше высокопревосходительство, — подошел ко мне Гондатти, — рад вас видеть.

— Взаимно, — пожал я руку губернатора и ученого. — Николай Львович так вы еще не отправились в экспедицию?

— Как можно! Мы же с вами договорились о заезде, правда, без конкретики, но все же, — он развел руки в стороны. — Говорят, что уже принимают ставки и, что удивительно, в кои-то веки вы не являетесь фаворитом!

— Да что вы такое говорите! — усмехнулся я, вспомнив неоконченный разговор о пари. — Послезавтра, если успеем подготовиться и обговорить условия, то давайте погоняемся. Может и со стороны двора ее величества кто-нибудь захочет к нам присоединиться.

— Я готов, — поправил пенсне Гондатти. — Ваше распоряжение, касаемо моей просьбы, исполнено. Завершается погрузка в эшелон и грузовой состав отправится в полночь по назначению.

— Очень хорошо, — кивнул я.

— Господа, что за деловые переговоры? — подошла к нам императрица. — Иван Макарович, Николай Львович, что же вы в стороне стоите? Сегодня чудесный вечер!

— Да-да, ваше императорское величество, — мы с ученым одновременно произнесли одну фразу, слово в слово и склонили головы.

Императрица рассмеялась и спросила:

— Верно ли, что собираетесь устроить заезд на скорость? Мне сказали, что даже поставлено на кон неприлично большая сумма!

— Гм, и сколь же? — поинтересовался я.

— Десять или двадцать тысяч золотом! Согласитесь, сумма существенная, я бы сказала, что огромна! — Ольга Николаевна смеется, но в глазах недоумение.

Понятен ход ее мыслей, когда докладывают, что мы тут с жиру бесимся и можем себе позволить такие пари. Но, черт возьми, как слухи настолько способны преувеличить тысячу в ассигнациях, превратив их в гору золота? Мы с Николаем Львовичем переглянулись, я чуть пожал плечами, как бы предлагая губернатору Тобольска ответить на это недоразумение.

— Ваше императорское величество, кто же вам такое доложил? — покачал головой Гондатти и вежливо улыбнулся. — Действительно, что-то типа пари мы с Иваном Макаровичем обсуждали, но без конкретных условий заезда, а поставить решили по тысяче рублей и не золотом!

— Сплетни они как пожар, — ответила императрица, из глаз которой ушла подозрительность. — Так давайте обсудим правила и, если оба вы не против, то и проведем этот заезд. Насколько мне известно, у вас уважаемый Николай Львович, какая-то новая спортивная машина.

— Да, подарок от одного джентльмена, такого же ученого из Англии, — ответил Гондатти.

Ольга Николаевна, естественно, заинтересовалась, за что такой дорогой презент получил Николай Львович. Эту историю я уже слышал и поэтому осматривал присутствующих, прислушиваясь за повествованием Гондатти. Уловил только, что императрица удивилась, что какие-то иностранцы шастают по империи в поисках непонятно чего и прикрываются ее разрешением. Ну, не удивлюсь, если обнаружатся и те, кто моей подписью с печатью всем в нос тычет и права качает, в глубинке, само-собой. Увы, наглецов, прохиндеев и мошенников во все времена хватает.