Бой был жестоким. Окружённый со всех сторон, Владетель Инсов не имел возможности бежать, и пауки яростно дрались за его жизнь. Только после того, как сосредоточенным ударом, стоившим жизни почти трём десяткам перехватчиков, удалось пробиться к флагману Владетеля и уничтожить его, сопротивление Инсов стало разрозненным. Полк прикрытия остался добивать пауков, и Ударная группировка ушла на помощь силам, сражавшимся с первым флотом Инсов. Его Владетель, поняв, что сражение проиграно, воспользовался стремительно тающими шансами на побег и покинул систему вместе с личной охраной. Ещё через полчаса сражение в системе Альфа Центавра было закончено.

Когда эскадрилья вернулась на базу, пожары были уже потушены, герметичность уровней восстановлена. Повсюду шли ремонтные работы. Кубрик Лани полностью выгорел, и она на время переселилась к Риллу, жильё которого не пострадало. Следующие два дня они практически не виделись, Лани видела Рилла лишь на построениях и совещаниях. Он приходил, когда она уже спала, и уходил до того, как она просыпалась. Их эскадрилья потеряла шестерых пилотов погибшими, и ещё одного в тяжёлом состоянии удалось отыскать спасателям. Рилл получал новые боевые машины, принимал пополнение, работал с вновь прибывшими пилотами. Трое из них пришли прямо из лётной школы, и к ним, как требовала традиция, прикрепили наставников из числа ветеранов. Потом были ещё совещания у начальства, анализ сражения и возня с текущими вопросами.

Вечером третьего дня кто-то настойчиво затряс спящую Лани за плечо. Она легла спать всего час назад, и просыпаться ужасно не хотелось. Лани усилием воли разлепила глаза и увидела Рилла в полном снаряжении.

— Вставай, чудо! — весело объявил он, глядя на её заспанное лицо. — Подъём! Форма одежды — гермокомбинезон!

— Что случилось? — подскочила Лани, взволнованно озираясь по сторонам. — Тревога?

Неужели она проспала боевую тревогу? Но вокруг стояла тишина, а Рилл улыбался. Значит, тревоги не было. Она немного успокоилась и посмотрела на него недоумевающим взглядом.

— Мы куда-то летим?

Рилл тихонько засмеялся.

— Прямо сейчас ты летишь в душ! И поторопись, челнок уходит через сорок минут.

— Мы полетим на Радугу? — недоверчиво спросила она.

— Конечно! — улыбнулся Рилл. — У нас ещё осталось двое суток. Забыла?

— Может быть, им нельзя к ней приближаться? — Алиса продолжала строить предположения. — Ну, табу там какое-нибудь? Религиозное... или медицинское... Точно! У них там была эпидемия!

— Ага! — Тринадцатый сделал серьёзное лицо. — Острый приступ ржавчины! Жуть такая, что наши механические приятели решили даже не пытаться одолеть её силой своей никчёмной науки.

— Издеваешься, да? — обиженно протянула Алиса. — А вдруг они не смогли справиться? Вдруг там действительно изолировано что-то ужасное?

— Угу, — ещё более серьёзно закивал Тринадцатый, — например, злой гений, заражающий диареей всё на своём пути. И все корабли в системе предназначены для того, чтобы этот редиска не убежал. А для надёжности у него отобрали его любимый космический велосипед.

— Чтобы кто не убежал? — не поняла Алиса.

— Редиска, — вздохнул Тринадцатый, — нехороший человек...

Он посмотрел на недоумевающую Алису и только махнул рукой:

— Забудь, — Тринадцатый задумался.

Они третий час висели в полусотне тысяч километров от границы заселённой части системы Мерхна в самом её центре. Тринадцатый разглядывал изображение таинственной станции, увеличенное во весь экран. Она была выполнена в виде маленькой планеты, совсем небольшая, размером, пожалуй, вдвое меньше любой военной базы. На этом все данные о ней и заканчивались. Просканировать загадочный объект не удавалось, станцию защищало непроницаемое поле неизвестной природы. Её обитатели никак не отреагировали ни на появление человеческого крейсера, ни на попытки Алисы установить связь. Ни один из миллионов находящихся в системе кораблей Мерхна даже не пытался приблизиться к станции, все строго соблюдали невидимый предел, словно ограничивающий некую полосу отчуждения, за которой не место живым существам. И тем не менее, станция функционировала, в этом сомнений не было. Сенсоры фиксировали исходящие от неё многочисленные излучения, столь же загадочные, как сама база, а аппаратура Серебрякова-младшего указывала на энергетические возмущения в пространстве, возраставшие по мере приближения к станции. Когда «Русский» пересёк невидимую черту, ему не мешали, демонстрируя ставшее уже привычным безразличие. Однако инстинкт самосохранения заставил маленький экипаж остановить корабль.

— И всё же я считаю, что там спрятано нечто очень опасное, — за прошедшее время Алиса выдвинула с десяток версий, объясняющих существование зоны отчуждения, одна мрачнее другой. — Не просто так Мерхны боятся приближаться к этой штуке.

— Какой смысл охранять какое-то великое зло, если можно его уничтожить, и вопрос закроется сам собой? — покачал головой Тринадцатый.

— Почему ты думаешь, что они вообще его охраняют? — не унималась Алиса. — Может, они просто не в состоянии его уничтожить?

— Если у Мерхнов нет средств это уничтожить, каким образом они могут его удержать? Что мешает твоему злу покинуть систему или хотя бы просто прогуливаться по ней с ветерком?

— А может, у них баланс сил! — заявила Алиса. — Никто никого не может победить!

— Не думаю, — Тринадцатый прислушался к спящему на груди Чебурашке и улыбнулся.

Мышонку снился сон, в котором он играл в догонялки с атмосферным истребителем. Отказать Чебурашке в воображении было невозможно. Как раз сейчас он лихо обогнал боевую машину, идущую на скорости, многократно превосходящей скорость звука, и получал удовольствие от безмерного удивления её пилота.

— Станция расположена точно в геометрическом центре системы, одновременно являющимся её центром масс, — вернулся к спору Алекс. — Представляется вероятным, что она существует тут с момента создания этой звёздной системы. А это миллиарды лет. Тебе не кажется странным, что даже за сотую часть столь долгого срока Мерхны не накопили сил, чтобы изменить баланс в свою сторону? Ведь эти планеты-заводы могли бы выпускать боевые корабли непрерывно, а их учёные — непрерывно вести поиск новых способов победить. К тому же, если ты права, логичнее было бы застать здесь непрерывное сражение. Или хотя бы его следы в зоне отчуждения. А тут всё чисто. Даже молекулярные пробы ничего не дали.

Он снова посмотрел на изображение станции.

— Нет, я думаю, объект охраняют от внешних врагов. Неслучайно механоиды бросаются на любую точку перехода, стоит ей только открыться в этой системе. Возможно, от него в какой-то степени зависит целостность самой звёздной системы...

— Почему же тогда нам позволили свободно нарушить границу? — удивилась Алиса. — Мы же чужие, тот самый внешний враг! Если эта станция такая ценная, разве её не надо от нас защищать? А может, мы сейчас подойдем поближе и ударим по ней из всех излучателей?

— Разве не ясно, что нас не воспринимают как врагов? — Алекс посмотрел на неё. — Скорее, нас вообще никак не воспринимают. И потом, может, они и не обращают на нас внимания, так как знают, что мы не в силах повредить станцию. Вспомни, нас сканировали каждый раз, как мы оказывались в этой системе.

— Да! — воскликнула Алиса. — Или станция сама уничтожает всё, что к ней приближается!

— Не думаю, что это так, но согласен, что подходить к ней пока не стоит, рисковать незачем. Зона отчуждения явно была создана не просто так. Нам не помешала бы дополнительная информация...

Тактический анализатор вывел на сфероид карты сразу множество отметок, рассыпанных по дальним окраинам системы.

— Фиксирую открытие точек перехода! — руки Алисы метнулись к сенсорам. — Шестнадцать порталов одновременно! Один из них в точке нашей крайней стоянки. Наблюдаю выход новых кораблей из порталов! Мерхны уже начали сближение. Вот это да...