Изображение изменилось. В рассказе этого не было. Внешнюю оболочку гнезда прорвал нос космического корабля; Денгар в полубреду сумел вспомнить его название – <Гончая>. Белесые клочья расползлись по изогнутому лобовому иллюминатору; за полупрозрачным транспаристилом кореллианин с трудом разглядел Ниелах, беснующуюся за пультом управления. Маневровые двигатели, сплевывая огонь, затормозили корабль до того, как он подмял Денгара.

Слишком поздно… мысль утонула во мраке, заполняющем разум. Мне ни за что…

Что-то обхватило Денгара поперек груди, легко оторвало от пола и, придав ускорение, швырнуло в сторону <Гончей>, но кореллианин против собственных ожиданий не врезался в броню корабля. Вместо этого он покатился по палубному настилу открытого шлюза.

Легкие наполнил кислород, и Денгар увидел размытую фигуру в серо-зеленом мандалорском доспехе, которая стояла у входа в шлюз. Фигура подняла руку и сжатым кулаком ударила по небольшой контрольной панели. Шлюз закрылся, давление восстановилось.

Денгар приподнялся на колени, не удержался и сполз по ближайшей переборке. Трясущейся рукой он вытер лицо, посмотрел на ладонь – та покраснела от крови. Текло из носа и рта.

С привычным шипением открылась внутренняя дверь шлюза. Боба Фетт не подумал протянуть руку и помочь напарнику выпрямиться. Вместо этого он ввалился в трюм. Денгар на четвереньках пополз следом, добрался до клетки и, цепляясь за ее металлические прутья, поднялся на ноги. Так он и стоял там, и ждал, когда сердце перестанет изображать из себя барабан.

– Вот что… – просипел кореллианин несколько давшихся ему с болью слов. – Мы в расчете… ясно?..

Кажется, Боба Фетт его не услышал. Он подошел к трапу и полез наверх в рубку.

Ладонь Ниелах лежала на рычаге управления маршевыми двигателями, корабль лишь ждал приказа девчонки, чтобы по толчку рычага умчаться прочь от разрушенного гнезда. Прежде чем девчонка успела что-то сделать, за ее спиной раздался какой-то звук. Ниелах оглянулась и увидела Бобу Фетта. Хуже он выглядел только на Татуине, когда лежал в пустыне, полумертвый после встречи с сар-лакком. Боевой мандалорский доспех декорировали обрывки белесой паутины. Охотник отлепился от люка и оттолкнул Ниелах от пульта. Вжавшись в спинку пилотского кресла подальше от охотника, Ниелах наблюдала, как перещелкиваются ряд за рядом тумблеры на панели управления оружейными системами; ярко-красные индикаторы пульсировали, как пылающие свежей кровью и огнем драгоценные камни.

Как только лазерные пушки <Гончей> пришли в полную боевую готовность, Боба Фетт толкнул вперед рычаг маршевого двигателя; Ниелах едва успела отдернуть руку. Один ионный выброс из корабельных дюз, и разорванные лоскуты паутины унесло прочь. В следующую секунду заработали маневровые двигатели малой тяги; <Гончая> замерла на месте. Системы наведения захватили в прицел чужой корабль.

– Можешь стрелять, можешь бежать, – сипло буркнул Фетт в микрофон.

На пульте загорелся еще один индикатор в знак того, что второй корабль получает сигнал.

– Без толку и то и другое.

Вытянув шею, Ниелах через плечо охотника всматривалась в иллюминатор. С близкого расстояния сосед не казался таким уж и грозным. Он не обладал обтекаемыми стремительными обводами боевой машины, скорее напоминал пузатую тихоходную баржу.

– Какой приятный сюрприз! – пискнул динамик внешней связи; собеседник не разозлился и не испугался, скорее испытывал восторг. – Не знал, что это ты, Боба Фетт. Поверь мне, в противном случае я ни за что в жизни не осмелился бы выстрелить в тебя. Я же не самоубийца!

– Минуточку… – круглыми от удивления глазами Ниелах уставилась сначала на передатчик, затем на охотника за головами. – Постой… это… это существо тебя знает?

Боба Фетт кивнул в знак согласия.

– Были знакомы когда-то. И ты это знаешь. Последнее замечание окончательно сбило с толку.

– Да кто он такой?! И что, все твои знакомые принимаются обстреливать тебя, как только увидят на горизонте.

– Бывает, – философски подтвердил Боба Фетт. – Издержки профессии.

Он вновь активировал передатчик.

– Могу взорвать тебя на месте, Бланкавизо, – лениво произнес охотник в микрофон. – И меня оправдают.

– Каждую минуту не устаю благодарить судьбу за твою знаменитую выдержку! Только ты умеешь сдерживать праведный гнев.

За спиной раздались шаги. Ниелах оглянулась и увидела Денгара; пребывание в восстановительной паутине не пошло кореллианину на пользу. Выглядел он хуже смерти.

– Бланкавизо?!

Сцена повторилась, но теперь в исполнении Денгара. Пожилой охотник недоверчиво уставился на передатчик, как будто тот собрался его укусить, перевел взгляд на Ниелах.

– То есть это – тот малявка-сборщик, который когда-то был на побегушках у Куд'ара Муб'ата? А чего ради ему вздумалось стрелять в нас?

– Мне-то откуда знать? – огрызнулась девица. – Это же ты мне все рассказывал!

Что не значит, что мне все известно из первых рук! – парировал кореллианин, втискиваясь в рубку и принимаясь разглядывать чужой корабль. – Я лишь повторял байки, которые мне травил Фетт. Но эта лайба похожа на ту, которой принц Ксизор одарил счетовода, после того как поддержал его мятеж. Так что…

– Это Бланкавизо. Уймитесь оба. Кажется, Фетт все-таки потерял терпение.

– Наслушался его визга, где угодно распознаю, – охотник в мандалорском доспехе вновь нажал клавишу на панели передатчика. – С тебя объяснения, сборшик. Дела сейчас ведешь ты. Иных таких здесь больше нет. Так почему стреляешь в других, не зная, кто они?

– Вот именно! – влез Денгар, с раздраженным оскалом отколупывая со скулы чешуйки засохшей крови. – Даже охотники за головами так не поступают.

– Хорошо-хорошо! – скрипнул динамик. – Согласен, мне следует объясниться за непростительные в иных случаях действиях. И в моих же интересах не увиливать. УЖ лучше я буду в милости Бобы Фетта… насколько это вообще возможно. К тому же я глубоко огорчен, что отныне ославлен на всю Галактику. Мне ни к чему репутация, как вы там говорите?., сорвиголовы и безумного стрелка. УМОЛЯЮ вас, заклиная, давайте сядем и мирно поговорим. Но только не в эфире… это так-так безлично!

– Верно, – шепнул Денгар, обращаясь к Ниелах. – А в качестве дружеского теплого приветствия он угостил нас парочкой лазерных разрядов.

– И вы доставили бы мне ни с чем не сравнимое удовольствие, – продолжал верещать Бланкавизо, – если примете мое гостеприимное приглашение подняться ко мне на корабль. Вообще-то я тут единственное живое существо, я так одинок!

– Сейчас разрыдаюсь. Сам производи стыковку. Наш переходник пострадал из-за тебя.

– Подожди одну минуточку. А затем мы поговорим.

Боба Фетт разорвал связь.

– Готовимся к визиту, – распорядился он.

– Что? – Ниелах изумленно уставилась на него. – Ты что, доверяешь этому существу?

– Не больше, чем остальным. Ты не исключение. Последняя фраза застала девчонку врасплох. Уже не в первый раз Ниелах ощущала, как глаза, спрятанные за темным визором шлема, заглядывают без труда в самый потаенный уголок ее души. Девчонка спрашивала себя, умеет ли охотник читать мысли, знает ли он ее секреты, осведомлен ли о том, сколько она разузнала, пока напарники копались в паутине? От него не укрыться… никак…

– Еще не все ответы получены, – продолжал Боба Фетт. – Мертвецов можно оживить, невозможно узнать у них того, что им неизвестно. Куд'ара Муб'ата нет смысла расспрашивать. Его больше нет. Он умер до того, как в него выстрелили.

– То есть, по-твоему, его бывший нахлебник что-то знает? – Денгар с любопытством разглядывал медленно приближающийся фрахтовик. – То, чего не знал старый сборщик?

– Без важной причины Бланкавизо не сдвинется с места. Но он здесь. В этом секторе есть только прошлое. Гнездо Куд'ара Муб'ата… Или его останки.

– Не много же от него осталось, – ввернула Ниелах. К тому времени, как следом за охотниками Ниелах спустилась в трюм <Гончей>, фрахтовик уже произвел стыковку и выдвинул переходник. Девчонка обратила внимание, что Боба Фетт не взял оружия больше обычного. Но с другой стороны, рассудительно подумала Ниелах, и того, что при нем, более чем достаточно.