– Ну вот что! С меня хватит, – Денгар поднялся с палубы и встал перед Феттом; колени норовили подогнуться в самый неподходящий момент. – Партнерству конец.

Решимость тоже иссякла; кореллианин оперся о ближайшую переборку, наблюдая, как Боба Фетт методично проверяет оружие, которым были напичканы мандалорские доспехи. Повезло, что мы вообще еще живы. Хотя сколько времени продлится это счастье, кореллианин не имел понятия. После безумной гонки сквозь пламя и взрывы корабль едва уцелел Броня держалась на последних швах и со скрежетом терлась сейчас о металл платформы, в которую врезалась (ни стыковкой, ни посадкой это не называлось) <Гончая>.

– Твое дело, – отозвался Фетт. – Я был тебе должен, ты спас мне жизнь. Выплачен долг или нет, тебе решать.

– О не волнуйся, выплачен с лихвой, – трясясь больше от злости и накопленных потрясений, Денгар попятился от напарника. – Тысячу раз как выплачены. Ты даже ухитрился не убить меня до сих пор, но больше я тебе не предоставлю такого шанса. Нет настроения.

– Хоть честно, – Боба Фетт начал спускаться в трюм. – Тогда я займусь делом.

Денгар с порога рубки в восхищенном изумлении наблюдал за коллегой. Он действительно собирается искать Куата и… Кореллианин бессильно покачал головой. И его не остановишь.

– Ну и проваливай! – прокричал Денгар в дым, заполняющий трюм.

В нарастающем грохоте последовательных взрывов он сам себя не слышал. Ступай своей дорогой. Денгар бросился к пульту управления. А я пойду своей. Он не стал вычислять траекторию, просто закачал максимум энергии в маршевые двигатели. Источник звука кореллианин сначала услышал и лишь потом увидел – узел кабелей с обугленной изоляцией хлестнул по лобовому иллюминатору. Взрывы, которые парадным маршем шествовали по верфям, в конце концов догнали <Гончую>, беспардонно задрав ей корму. Денгар отчаянно хватался за все, что попадалось под руку, пока корабль кувырком несло к одному из башенных кранов.

Взрывы оказались быстрее неуклюжего корабля. Прежде чем <Гончая> повстречалась с препятствием, кран, размытые очертания которого периодически появлялись в лобовом иллюминаторе, утонул в ослепительном пламени. Денгар подумал, что вот так, очевидно, выглядит сердцевина новой звезды.

Кран сорвало с места, увесистая стрела отправилась в самостоятельный полет, а <Гончая> выкатилась на свободу сквозь огонь и дым. Кореллианин недоверчиво уставился на холодные немигающие звезды. Получилось… у меня получилось.

Несколько манипуляций с маневровыми двигателями выровняли корабль. Отдуваясь и мечтая, чтобы пульс тоже начал приходить в норму, Денгар позволил себе осторожно ухмыльнуться. Вообще-то он не рассчитывал на успех, он только сейчас сообразил, что хотел не столько выжить, сколько не желал, чтобы его труп сгорел, погребенный в обломках сухого дока. Отлепив от непривычных рычагов мокрые-ладони, кореллианин неуверенно рассмеялся.

– Столько приключений… – произнес он вслух. – А я остался в живых. Именно я…

Окончания фразы никто никогда не узнал, слова будто смыло очередной вспышкой. Денгар прикрыл глаза ладонью, а когда пламя стихло, опустил руку и прищурился. Его соседу, кораблю гораздо крупнее, одному из тех, которые мятежники пытались вывести со стапелей, повезло меньше. Огонь взялся пожирать его корму еще во время старта; один маршевый двигатель потерял синхронизацию и вызвал перегруз реактора. В результате из борта вырвало кусок обшивки, а сам корабль понесло пересекающим курсом с <Гончей>.

Оставалось лишь хлопать глазами. Денгар, правда, пригнулся, когда у соседа разнесло второй двигатель, но скорее рефлекторно, чем обдуманно. Ослабленный предыдущими взрывами обреченный корабль начал разваливаться на куски.

Ни вмешаться, ни помочь… Огромный, больше <Гончей>, обрывок внешней брони стартовал с объятого пламенем корпуса; зазубренные края были очерчены жарким белым контуром. Обломок неторопливо вращался.

Кажется, я поторопился с выводами…

Не было времени сменить курс или уклониться. Разминувшись с судьбой, Денгар не стал даже искать, за что держаться.

Они столкнулись; посыпавшиеся из пульта искры больно искусали лицо и руки, Денгара отшвырнуло в темноту, наполненную воплями аварийных систем и визгом разрывающегося металла. На короткое мгновение воцарилась невесомость, а затем кореллианин сообразил, что летит спиной вперед сквозь раскрытый люк рубки и вываливается в трюм. Встреча с палубным настилом болезненно отозвалась в позвоночнике и затылке, и Денгар очутился в той точке, за которой теряют сознание. Охотник держался; оглушенный и неспособный пошевелиться, он слушал, как сметает дефлекторную защиту и начинает корежить броню.

Он вдруг успокоился. Что ж, по крайней мере, из пекла он выбрался, а большего ему и не надо было. Лишь бы смогли отыскать тело… кто-нибудь, когда-нибудь… Следом его посетило еще одно озарение. Должно быть, я уже мертв. Потому что будь он все еще жив, то как, скажите на милость, могла бы чья-то рука взять его и потащить прочь из могилы? И света вокруг наверняка бы не было, и уже точно над ним не склонилось бы лицо, видеть которое он желал больше всего на свете.

– Это я… – как и положено, нежнейшим голосом произнесло прекрасное видение. – Это я… Манароо…

– Я знаю, – радостно ухмыльнулся кореллианин. – Извини меня, пожалуйста, я, честное слово, не хотел умирать.

– Денгар, ты идиот! – сварливо продолжала его греза, отвешивая вполне реальную звонкую оплеуху. – Сейчас ты у меня узнаешь, кто здесь мертвый, а кто живой!

Вот тогда он и понял, что со смертью пока что не встретился.

– Как ты узнал, где меня искать?

Куат с Куата повернулся и теперь разглядывал невысокую фигуру, которая только что появилась на мостике <звездного разрушителя>.

– А где тебе еще быть? – фыркнули в ответ. Боевой мандалорский доспех почернел от сажи и огня, все еще пожиравшего стапеля.

– Самый большой корабль флота. Как раз по тебе. Получается грандиозный гроб, – охотник негромко хмыкнул. – А переходники и <пузыри> сорвало до начала взрывов. Нет риска, что кто-то вмешается.

– Весьма проницательно, – Куат прищелкнул языком. – Но задумывалось, что финальные аплодисменты достанутся мне одному. Я не предполагал, что кто-то, пусть даже ты, осмелится выследить меня здесь.

Переборки гигантского корабля задрожали в такт новой серии взрывов. За иллюминаторами сквозь темно-красное пламя вспучились темные клубы дыма.

– Попытаться стоило, – обронил Боба Фетт. – Есть вопросы. Мне нужны ответы на них.

– Тогда спрашивай, – Куат с Куата невесело и ласково улыбнулся. – Слишком поздно что-то скрывать от тебя.

Охотник подошел ближе, бесшумно ступая по вспученному от жара палубному настилу. Сквозь щели сочились едкие струйки.

– Зачем тебе моя смерть?

– Ничего личного. Ты для меня ничего не значишь. Полный ноль. Но в твоем распоряжении оказались некоторые определенные предметы, которые могли меня скомпрометировать. И могли стать фатальными для верфей. Есть древняя мудрость, которая гласит, что если стреляешь в могущественное существо, удостоверься, что попал в цель. Хороший совет, не правда ли? Я сознавал, что рискую, стряпая мощные улики против принца Ксизора. Но если бы мне удалось, я уничтожил бы основного врага корпорации… или, по меньшей мере, предоставил бы ему достаточно причин для головной боли, чтобы оставить нас в покое. Но вот чего я не предвидел, так это того, что Ксизор погибнет раньше, чем я нанесу удар. Осталась куча мусора, ждущая, когда ее разгребут. В частности – избавиться от тебя. Часть процесса, не более того. Прискорбно, но такова необходимость. Дело есть дело.

– Это я знаю. Давно.

Боба Фетт остановился в метре от инженера, неторопливо достал бластер и направил собеседнику в грудь.