Так или иначе, но моя жизнь потихоньку стала налаживаться. Я ел, спал и занимался ремонтом организма. Былой звериный голод уже меня не терзал.

Одежду отстирал при первой возможности сначала маскировочного «лешака» и сапоги с портянками ибо натекло-с. Потом китель со штанами и все прочее обмундирование. Разумеется, сам также хорошенько помылся в студеной ледниковой воде, пока без мыла, песочком и глиной, поскольку на посещение заваленной камнями позиции сил было недостаточно. Откровенно говоря, притомился стиравши и купавшись.

Во время одного из моих купаний случился примечательный казус. Стою я, значит, на бережку, обсыхаю на нежарком осеннем солнышке перед тем как одеться, с болью в сердце оцениваю свою феноменальную худобу и непроизвольно потряхиваю сморщенными от холода гениталиями. Тем временем из кустов метрах в двадцати от меня из леса вальяжно вываливает енот-полоскун с огромной крысой в зубах и направляется к реке. Тут-то я и обрадовался — высококалорийная пища аж в двух экземплярах. Потихоньку, чтобы не напугать животное, присел на корточки, прихватил лежащую на каменистом пляже обломок толстой ветки и, резко поднявшись на ноги точным выверенным броском, метнул снаряд в цель. Палка, как и планировалось, угодила точно в голову зверя. Выпустив из зубов ношу, оглушенный или мертвый (я пока не понял) енот распластался на берегу. Я же, было направился к поверженному зверьку, однако не успел. Из кустов мне наперерез рванула быстрая тень, схватила зубами мою законную добычу и, не теряя времени, помчалась обратно.

Лишь после до моего сознания дошло, что это был совсем еще молодой леопард. М-да, хорошо, что на енота позарился, мог бы на меня прыгнуть. А мне оно надо Мцыри изображать. У того под рукой хотя бы палка была, я же с голыми руками и задом, в своем теперешнем состоянии не совсем готов к подобным встречам. Остается лишь надеяться на силу чародейского Дара, изрядно потрепанного.

Вне всякого сомнения, напуганная людьми лесная братия постепенно начала возвращаться в места своего традиционного проживания, а это означает, что сюда может заявиться кто-нибудь значительно опаснее юного барса, к примеру, медведь или более крупный собрат наглого воришки. Сам собой напрашивается вывод, как бы я хреново себя не чувствовал, завтра утором следует идти в пещеру искать вещевой мешок и оставленное на позиции оружие.

Итак решено, завтра в дорогу. Ну а сегодня на ужин меня ждет вкусная крысятина, может быть, еще какую рыбешку удастся поймать.

По рыбам, по звездам

Проносит шаланду:

Три грека в Одессу

Везут контрабанду.

На правом борту,

Что над пропастью вырос:

Янаки, Ставраки,

Папа Сатырос.

А ветер как гикнет,

Как мимо просвищет,

Как двинет барашком

Под звонкое днище,

Чтоб гвозди звенели,

Чтоб мачта гудела:

«Доброе дело! Хорошее дело!»…

Э. Г. Багрицкий

По прибытии из Туманного Альбиона во Владимир Дмитрию Аркадьевичу Пафнутову было предложено отправиться на Кавказский фронт. Он и приданная ему группа должны будут заниматься сбором доказательств причастности агентов Великобритании к событиям, происходящим в данный момент в Восточном Закавказье, также ликвидацией разветвленной шпионской сети англичан во всем Иране.

Отношения между двумя недавно дружественными государствами неуклонно катились под откос. И в этом виновата была вовсе не Россия. Именно со стороны англичан в её сторону шел бесконечный мутный поток немыслимой дезинформации. Чего только не публиковали с подачи Лондона газеты и журналы ведущих мировых держав о зверствах, якобы, чинимых русскими войсками по отношению к мирному населению Азербайджана за то, что те посмели поддержать шахскую интервенцию. Таким образом в умах простых граждан формируется образ России и русских как дикого кровавого зверя.

При этом никому не интересно, что именно Иран первым напал на соседнее государство, именно его войска начали грабить и убивать граждан Азербайджана. В чем только не обвиняли русских, вплоть до повального каннибализма и некрофилии, якобы со слов очевидцев. И просвещенный мир все более и более уверовал в то, что зарвавшегося русского медведя необходимо наказать.

Так вот первоочередной целью Пафнутова был захват некоего Дэниела Грейнджера полковника Тайной службы Его Величества. Этот человек был в первую очередь виновником агрессии Персии в отношении Российской Империи. Это при его непосредственном участии осуществлялись тайные поставки в армию шаха новейших образцов качественного европейского оружия, это под его эгидой войска Надир-шаха были буквально наводнены германскими военными советниками, получившими бесценный опыт на фронтах недавней войны в Южной Африке. Англичане предложили бывшим своим смертельным врагам деньги, много денег, и все прежние обиды тут же были забыты.

К великому сожалению, российская разведка в Иране очень плохо сработала. Разленились резиденты под жарким южным солнцем. По какой-то неясной пока причине они не обратили внимание на доклады агентов низшего звена об активизации англичан и не поставили в известность вышестоящее начальство. В чем тут причина? Банальное ли разгильдяйство или нечто хуже? В данный момент прояснением данного вопроса занимаются контрразведчики.

В течение нескольких месяцев Пафнутов был занят отбором подходящих для предстоящей операции кадров, их подготовкой. И вот, когда группа была полностью укомплектована и готова для отправки в Закавказье, от вышестоящего начальства поступила другая директива.

В это ненастное ноябрьское утро Дмитрий Аркадьевич был срочно вызван в кабинет Германа Яковлевича Берга начальника Жандармской Службы Российской Империи.

Действительный тайный советник, не чинясь, поднялся со своего кресла навстречу полковнику и, пожав ему руку, пригласил присаживаться к накрытому для завтрака на две персоны столику.

— Дмитрий Аркадьевич, — Берг одарил офицера самой радушной улыбкой, — насколько я понимаю, вы еще не успели позавтракать.

На что Пафнутов лишь смущенно развел руками.

— Никак нет-с, Ваше Высокопревосходительство!

— Полноте, милостивый государь, — недовольно поморщился Берг, — давайте-ка обойдемся без всех этих официальных титулований. Прошу обращаться ко мне по имени и отчеству.

— Как скажете, Герман Яковлевич.

— Итак, с завтраком я, кажется, угадал. К вашему сведению, я также еще не ел. Посему прошу разделить со мной утреннюю трапезу.

Полковник не стал ломаться, и чиниться. Армейская жизнь научила его от еды и сна не отказываться. Позавтракали вкусной тыквенной кашей с пшеном и изюмом, пирожками с самой разнообразной начинкой, блинами под осетринную икорку. В заключение выпили по чашечке превосходного черного кофе.

— Премного благодарен, Герман Яковлевич! — Пафнутов промокнул губы салфеткой и, откинувшись на спинку кресла, непроизвольно погладил переполненный живот. — Откровенно говоря, давненько так вкусно не едал.

— Рад, что вам понравилась стряпня моего повара Филимона Дормидонтовича Кудесатова. Воистину кудесник на ниве поварского искусства. Впрочем, это все лирика. Коли мы с вами сыты и готовы к разговору, имею довести до вашего сведения некую конфиденциальную информацию, полученную буквально на днях. Дело в том, что во время боевого патрулирования бойцами полковника Милославского-Дружинина, в окрестностях города Баку, была обнаружена и обезврежена диверсионная группа противника…

Рассказ Берга продолжался довольно долго. Пафнутов не перебивал начальство в непонятных местах, мотал на ус, формируя перечень вопросов, которые задаст после того, как Берг закончит.

Когда действительный тайный советник замолчал, полковник задумчиво пробормотал себе под нос: