– Вчера вечером. Я работаю по вечерам. – Она почесала левую ступню. – А днем сплю.

– С кем он говорил? Вы видели, как он с кем-нибудь общался?

– Все как обычно. Люди заходят пропустить кружечку или стаканчик. Мы с Шоном их обслу­живаем. Честная работа.

Ева решительно скинула со стула недельный запас одежды и села.

– Пибоди, раздвиньте, пожалуйста, шторы. Пусть хоть посветлее станет.

– Господи! – прошипела Синид, закрывая глаза от солнечного света. – Так и ослепнуть можно. – Она вздохнула. – Слушай, лейтенант, Шон – нормальный алкаш. Но, если это самое худшее, что про человека можно сказать, считай, его жизнь удалась.

– Я знаю, что во время перерыва он уходил к себе в комнату. Кто пошел с ним?

– Я не видела, чтобы кто-то с ним пошел. Я работала. Занималась тем, что положено. Не понимаю, зачем вам все это? – Она отвела руку от глаз, постепенно привыкнувших к дневному свету. – С Шоном что-то случилось?

– Вот это я и пытаюсь выяснить.

– Одно могу сказать: вчера он был в полном порядке. Бодр и весел. Рассказал мне, что намеча­ется одно дельце. Деньги польются рекой.

– А что за дельце?

– Да какие-то частные вечеринки для бога­тых. Шон тащится от таких штук. – Синид поту­шила сигарету и тут же закурила новую. – После перерыва он пришел сияющий, как кот, нажрав­шийся сметаны. Сказал, что, если я заинтересу­юсь, он и за меня замолвит словечко.

– Словечко кому?

– Да я внимания не обратила. Шон обожает строить планы. Он вроде как барменом там будет, вина всякие изысканные подавать на приеме у ка­кого-то богача.

– Вспомните имя, Синид, Он же наверняка болтал без удержу, хвастался. Какие имена он на­зывал?

– Ч-черт! – Синид раздраженно потерла ла­дошкой лоб. – Сказал, какой-то старинный при­ятель. Тоже из Дублина – и здорово разбогател. Рорк! – вспомнила она наконец. – Ну конечно! Поэтому-то я и подумала, что Шон, как всегда, несет чушь. Ну что у такого человека, как Рорк, может быть общего с Шоном?

– Он сказал, что говорил с Рорком? – едва сдерживая себя, спросила Ева.

– Ну никак не могу проснуться. – Синид снова зевнула. – Нет, он сказал, что Рорк при­слал к нему своего человека – договориться. И деньги обещал хорошие. Он сказал, что очень скоро уйдет из «Шемрока», заживет совсем иначе. И меня с собой возьмет, если я захочу. Мы с Шоном трахались несколько раз – так, по настро­ению. Ничего серьезного.

– В котором часу вы вчера закрылись? – Синид отвела глаза, и Ева добавила с раздражени­ем: – Да плевать мне на ваши сверхурочные! Мне надо знать, когда вы в последний раз видели Шона, и куда он пошел.

– Часа в четыре утра. Шон сказал, что идет спать. У него на утро была назначена встреча с этим типом, и он хотел выспаться как следует.

– Он со мной играет! – Ева плюхнулась на сиденье и стукнула кулаком по рулю. – Этот уб­людок со мной играет! Именем Рорка прикрыва­ется, вот мразь!

Ева замолчала и уставилась в окно. Она пре­красно понимала, что нужно делать. Выход – только один. Ева взяла телефонную трубку и по­звонила домой.

– Резиденция Рорка, – услышала она чопор­ный голос Соммерсета.

– Соедините меня с ним! – велела Ева.

– В настоящее время Рорк отвечает на другой звонок.

– Соедините, сукин вы сын! Немедленно!

Рорк подошел к телефону через двадцать се­кунд.

– Ева! – радостно воскликнул он, но тут же стал серьезным. – Есть проблемы?

– Ты знаешь некоего Шона Конроя? – Ева почувствовала, что сердце ее бьется, как сума­сшедшее.

– Знал много лет назад, в Дублине. А почему ты спрашиваешь?

– Ты общался с ним здесь, в Нью-Йорке?

– Нет. Я с ним не встречался лет восемь.

Ева облегченно вздохнула.

– А теперь скажи, что ты не являешься вла­дельцем бара «Зеленый Шемрок».

– Пожалуйста. Я не являюсь владельцем бара «Зеленый Шемрок». – Он наконец улыбнулся. – Ева, ну неужели ты думаешь, что я могу владеть чем бы то ни было с таким банальным названием?

У нее словно камень с души свалился.

– Пожалуй, нет. Ты бывал там когда-нибудь?

– Не припомню.

– А прием в ближайшее время устраивать со­бираешься?

– В ближайшее время – нет. – Рорк помол­чал. – Ева, Шон мертв?

– Пока не знаю. Мне нужен список твоей не­движимости в Нью-Йорке.

– Всей? – удивился он.

– Черт! – Она сосредоточенно нахмурилась. – Начни с жилых домов, которые в настоящее вре­мя не сданы.

– Это уже проще. Через пять минут, – пообе­щал Рорк и прервал связь.

– А почему именно жилые дома? – поинтере­совалась Пибоди.

– Потому что он хочет, чтобы я это нашла! Хочет, чтобы я отправилась туда. На сей раз он очень торопится. Зачем возиться с охраной, каме­рами, свидетелями? Нужен частный дом, пустой. Приходишь, делаешь свое дело – и спокойно уда­ляешься.

Телефон загудел, и Ева подняла трубку.

– В настоящее время свободны только три, – сообщил Рорк. – Первый – на Гринпис-драйв. Номер восемьдесят два. Я тебя там встречу.

– Не вздумай!

– Я тебя там встречу, – повторил он и отклю­чился.

Ева даже не стала ругаться, развернула маши­ну и помчалась по направлению к Гринпис. Она опередила Рорка только на тридцать секунд, поэ­тому не успела воспользоваться своим спецклю­чом. Рорк был в длинном черном пальто, полы которого развевались по ветру. Подойдя к ней, Рорк положил ей руку на плечо и поцеловал.

– Я знаю код, – сказал он и отпер дверь.

Дом был высокий и узкий, как все дома по со­седству, с тонированными стеклами, защищав­шими от посторонних глаз и ультрафиолетовых лучей.

Ева выхватила оружие и жестом велела Пибоди держать левый фланг.

– Ты останешься здесь, – бросила она Рорку, направляясь к винтовой лестнице. – Поговорим позже.

– Непременно.

Он не стал говорить ей о пистолете, лежавшем в кармане его пальто. К чему огорчать любимую женщину излишними подробностями? Однако руки из кармана он не вынимал, наблюдая за тем, как она цепким взглядом обшаривает помещение, поднимаясь по лестнице.

Убедившись, что в доме действительно никого нет, Ева вернулась к Рорку.

– А почему такое прекрасное помещение пус­тует? – спросила она.