Ева сидела в кабинете Рорка и, глядя на на­стенный экран, читала список.

Она отлично понимала, что совершает проти­возаконные действия, поскольку работает на не­зарегистрированном компьютере, скрытом от бди­тельного ока службы компьютерной безопаснос­ти. Но что и говорить, аппаратура здесь была на зависть любому хакеру.

Рорк, сидевший за столом, напоминал ей ка­питана пиратского корабля, вставшего к штур­валу.

– Не думала, что их было так много, – про­бормотала Ева и, засунув руки в карманы, прочла вслух: – Чарльз О'Малли, ему были вспороты кишки 5 августа 1987 года. Дело закрыто. Мэтью Рили, зарезан 12 ноября 1987 года. Дональд Кэни. Найден повешенным 22 апреля 1988 года. Майкл Роуэн. Задушен 2 декабря 1988 года. Рори Макни, утонул 18 марта 1989 года. Джон Калхун, отравлен 31 июля 1989 года… В среднем по двое в год, – сказала она, тяжело вздохнув.

– Я не торопился. Хочешь ознакомиться с их биографиями? – Он взглянул на экран и начал: – Чарльз О'Малли, тридцати трех лет. Мел­кий мошенник и сексуальный извращенец. Подо­зревался в изнасиловании собственных матери и сестры. Обвинение снято за недостатком улик. Подозревался в зверском убийстве восемнадцати­летней проститутки. Обвинение снято за отсутст­вием заинтересованных в расследовании лиц… Кстати, я помню это дело. Имя девушки даже никто не удосужился выяснить. Фирменным зна­ком О'Малли были перебитые колени. У Марлены оба колена были сломаны…

– Хорошо, Рорк. – Ева подняла руку. – До­статочно. Надо просмотреть данные об их родст­венниках, друзьях, любовницах. Может, нам по­везет, и мы найдем какую-нибудь ниточку.

Рорку не хотелось лишний раз произносить эти имена вслух, и он воспользовался клавиату­рой.

– Мне понадобится несколько минут, Список возможных контактов выведем на третий экран.

– Кто-нибудь еще знал о том, что ты решил сделать? – спросила Ева.

– Я, признаться, предпочитал за кружкой пива своими подвигами не хвастаться. Правда, – он пожал плечами, – слухи все-таки пошли. Но это было мне даже на руку. Я хотел, чтобы они знали и дрожали от страха.

– Бесстрашный ты парень, Рорк, – буркнула Ева и обернулась к нему. – Иными словами, в Дублине, да, думаю, не только там, об этом могла знать каждая собака.

– Кэни я нашел в Париже, Роуэна на Канарах, Калхуна – здесь, в Нью-Йорке.

– Господи! – Она прикрыла глаза рукой. – Ладно, что было, то было. Нам необходимо вы­числить заинтересованных лиц – тех, кто был связан с одним или несколькими людьми из твое­го списка. Тех, кто мог затаить на тебя зло.

– Таких немало. Но, если все направлено имен­но на меня, то зачем подставляют Соммерсета?

– Он – мостик, по которому хотят добраться до тебя. – Она стала в задумчивости расхаживать по комнате. – Я собираюсь не позже, чем завтра, проконсультироваться с доктором Мира – хочу иметь психологический портрет преступника. Но мне кажется, что, если это действительно имеет отношение к смерти Марлены, убийца видит глав­ную причину случившегося в Соммерсете. Не будь его – не было бы Марлены, не будь Марле­ны – ты бы не стал мстить. Так что расплачиваться должны вы оба. Он хочет тебя напугать, поэто­му и не направил на тебя первый удар. Он знает, что лучше всего метить в того, кто с тобой рядом.

– А если бы Соммерсет был выведен из игры?

– Ну, тогда… – Ева внезапно замолчала и по­вернулась к нему. – Эй, об этом даже не думай! Обещай мне, дай слово, что ты не станешь его прятать. Так эту игру вести нельзя.

Рорк некоторое время молчал.

– Хорошо, пока не буду. Но запомни: я не по­зволю, чтобы его посадили в тюрьму за то, в чем виноват я.

– А в этом тебе остается только полагаться на меня. Однако, если ты снова преступишь закон, мне придется заняться Соммерсетом. У меня про­сто не будет другого выхода.

– Значит, нам надо объединить усилия и по­стараться не ставить друг друга в безвыходные си­туации. По-моему, обсуждая это, мы попросту те­ряем время.

– Черт возьми, ты заставляешь меня идти по жердочке через пропасть!

– Я это отлично понимаю, – сказал Рорк сухо, и, обернувшись, она увидела, что он смот­рит прямо перед собой – холодно и мрачно.

– Ты говорил мне, что не можешь переме­ниться. Но я тоже не могу перемениться, Рорк.

– И прежде всего ты – полицейский? Ну что ж, лейтенант, продемонстрируйте свою профессио­нальную выдержку. – Он развернулся к компьютеру. – Сейчас я покажу тебе Марлену.

И Ева увидела смеющуюся девушку с голубы­ми глазами и длинными пшеничными волосами. Она вся светилась молодостью и весельем.

«Какая она была крошечная», – подумала Ева, глядя на тоненькую фигурку в белом платье с кружевами. В маленькой, как у куклы, руке у нее был тюльпан – розовый тюльпан с каплями росы на лепестках.

– Воплощенная невинность, – сказал Рорк едва слышно, нажал какую-то кнопку, и на экра­не появилась голограмма из дела Марлены.

Ева вздрогнула от ужаса. Кукла была сломана и вся в крови. Они сфотографировали ее обнаженной, и видна была каждая нанесенная ей рана.

– А это, – сказал Рорк, – невинность погуб­ленная…

У Евы заныло сердце, но она, не отрываясь, смотрела на экран. «Ну почему?! – подумала она. – Почему опять ребенок? Почему так часто жертвами оказываются дети?»

– Будем считать, что ты обосновал свою пози­цию, Рорк. – Ева протянула руку, убрала с экра­на голограммы, а потом обернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

– Я бы снова поступил так же, – медленно проговорил он. – Без колебаний и без сожале­ния. А если бы я мог избавить ее от страданий, я пошел бы и дальше.

– Если ты думаешь, что я тебя не понимаю, ты ошибаешься. Я повидала не меньше твоего. И живу с этим – каждый день. Живу, отлично зная, что может один человек сделать с другим. И стараюсь делать все, что в моих силах.

Он внезапно закрыл ладонями лицо.

– Прости. Знаешь, эти воспоминания… Вина, беспомощность…

– Глупо винить себя.

– А кого еще винить? – резко спросил он, опуская руку.

Ева обошла вокруг стола и остановилась на­против Рорка.

– Винить следует О'Малли, Рили, Кэни, Роуэна, Макни и Калхуна. – Сейчас она знала, чем может его утешить. – Очевидно, я не должна это­го говорить, но все-таки скажу. Ты был прав. То, что ты сделал, было необходимо сделать. Это было справедливое возмездие.