— Насрал на шатёр?! — вскрикнула Фурия.

— Да, — резко кивнул маг. — Так и было. Говорят, гости падали в обморок от чудовищной вони. Накрыло всех, кто был в ста метрах от шатра. Ближайших родственников со стороны жениха и других приглашённых гостей. Однако, это ещё не всё…

— А после этого дракон начал распевать обидные матерные частушки про графа?

— Представьте себе вес экскрементов дракона, падающих с небес.

— Нет, спасибо, — поморщилась девушка. — Как-то не хочу.

— Судя по всему лошади не пошли ему впрок, и лишь это спасло жизни тех людей. Скажем так, — мышастый мужчина стал пунцовым, — вместо града там прошёл дождь. Однако и этого хватило, чтобы гости понесли травмы. Молодому жениху сломало руку.

— Неприятно.

«И это только цветочки.»

— В условиях окружающей грязи рана воспалилась, но в общей суматохе и пока наводили порядок на следующий день — это не сразу заметили. Пока послали за магом-целителем в ближайшие город. Пока он прибыл. Гангрена. Руку пришлось отрезать. Семья жениха отозвала согласие на женитьбу. А самого Персиваля с тех пор, иначе как Смердящим, за глаза не называли.

— Я так понимаю, Перси решил отомстить дракону?

— Верно, — кивнул Изегаст. — Размер обещаемой награды разрастался постепенно за эти годы, пока не достиг того объема, что я назвал.

— И в чём проблема? Почему дракона до сих пор не убили?

— Потому что с одной стороны никто не знает, куда делся дракон, а с другой стороны мало кто готов рисковать головой даже ради рыцарского титула, деревни и лошади. Нет, пару лет назад его видели подле Ма́дборна, где он сожрал целое стадо коров и уснул сытым прямо на лугу. Нашлись желающие забрать награду за его голову. Живым не ушёл никто. Поэтому сейчас безнадёжные обещания и просьбы, за которые никто не готов браться, в народе частенько называют Посулами Персиваля, — закончил рассказ маг.

— Понятно, ваш дракон, как тот ковбой.

«Ковбой?»

— Какой ковбой? — нахмурился Изегаст.

Орчанка на миг затихла, пытаясь подобрать объяснение. Пощёлкала пальцами.

— Таверна в сельской местности. За столом сидят два рыцаря, местный и приезжий. Пьют эль. Вдруг по улице кто-то проносится на огромной скорости, стреляя во все стороны из арбалета. В таверне никто и ухом не ведёт. Тогда приезжий рыцарь спрашивает местного:

«- Что это было, эээ, Артур?

— Это был Неуловимый Ланселот, Гавейн.

— А почему его зовут Неуловимым Ланселотом, Артур?

— Потому что его никто ещё не поймал, Гавейн.

— А почему его никто ещё не поймал, Артур?

— Потому что он нахер никому не нужен, Гавейн.»

Первым посмеиваться начал Ансельм. Его мелодичный смех в голове девушке звучал несколько секунд, прежде чем к нему присоединился Изегаст. Лицо зрелого мага немного разгладилось, теряя суровое выражения недоверия и злости, сменившиеся ещё десять минут назад усталостью, когда он узнал правду.

— Да, ты уловила самую суть, — отсмеявшись сказал он.

Выскочило системное уведомление.

— Дракона убить — это не парочку зомби прихлопнуть, — протянула Фурия, принимая задание.

— Верно, — серьёзно кивнул Изегаст Ураган. — Тебе понадобятся союзники, и много.

— Плюс, мы всё ещё не знаем, куда заныкался дракон.

— Эту часть я беру на себя, — махнул рукой маг. — Нужно понимать, что время поджимает. Через неделю в Артасонне состоится Пятилетний турнир. На нём будут все, кто хоть что-то из себя представляет, включая и Шальберов, и Бернье, и Лорда-наместника. Другого такого шанса застать их всех в одном месте у тебя не будет. К этому моменту нужно отыскать и убить летающую ящерицу, чтобы преподнести трофей графу.

«И бросить вызов Анри.»

— Тогда в чём моя задача прямо сейчас?

— Стать гораздо сильнее.

«Тренироваться, Фурия.»

— Как ты есть сейчас, — хмыкнул собеседник, — дракону на один зуб.

«Вдобавок, барон Шальбер вряд ли выйдет на дуэль сам. Скорее выставит своего бойца. Отнесись к этому бою предельно серьёзно. Второй шанс нам может больше никогда не представиться.»

На эти слова журнал ответил целым ворохом новых задач.

— Понятно, — вздохнула девушка. — С чего начнём? Кого тут можно убить поблизости?

— Как ты относишься к булеттам? — улыбнулся Изегаст.

— Твою дивизию, ушлёпок бронированный! — рыкнула орчанка, еле отпрыгивая от очередной атаки.

Подземный хищник, покрытый набегающими друг на друга каменными чешуйками, необычайно ловко ринулся вперёд, едва не насадив её на длинные когти. Для своей комплекции четырёхлапая акула могла перемещаться поразительно быстро и проворно.

Стальной шквал.

Три резких выпада слились в один, и она вогнала четырёхгранное остриё копья под челюсть монстра — в горло.

Вы нанесли 8 820 единиц урона (игнорируется 100 % брони)

…

Вы нанесли 7 996 единиц урона (игнорируется 100 % брони)

Здоровье вожака стаи упало до 30 %. Уколы вызвали гневный басовитый рёв из пасти твари, и он одним движением нырнул под землю.

— Видишь его?

«Я же говорил, у меня нет доступа к твоему зрению.»

Фурия промолчала и отступила на торчащий из земли камень. Она уже не раз видела, насколько внезапно и стремительно булетты умеют выскакивать из покрытой травой почвы.

Мягкий шорох земли за спиной. Она отреагировала инстинктивно.

Бросок рикошетом, и её щит крутящимся диском ударил акулу в остроносую морду.

Вы нанесли 16 575 единиц урона

Траектория прыжка твари сбилась, и с Яростным криком орчанка приняла его на упёртое в землю копьё. Вожак насадился на него брюхом, хрипя и рыча.

Вы нанесли 12 325 единиц урона (х2)

Его передние лапы лихорадочно заработали, пытаясь во что бы то ни стало достать до наглой добычи.

Даже с повышенной силой от расовой способности, Фурия едва удержала врага на достаточном расстояния от себя. Остриё прошило его грудину и скрылось внутри, но наружу не вышло. С каждой секундой оно погружалось всё сильнее в булетта, приближая его к орчанке.

«Разрывай дистанцию!» — с ощутимым волнением заорал Ансельм.

— Щаззз! Попался, ублюдок, — улыбнулась она и активировала откатившийся Огненный полумесяц.

Самого магического снаряда девушка не увидела. Лишь страшный жар ударил в полуметре от неё. Языки пламени вырвались из огромной акульей пасти, усеянной длиннющими клыками. Этот жар опалил глотку хищника изнутри, заставив того зашипеть от боли.