Он проницательно глянул на Виктора, но тот смотрел в окно без всякого выражения на лице.

– Я вам рассказал, какая была история, – ответил он наконец, – а ваше дело выводы делать и убийцу искать.

– Допустим, – согласился следователь. – Допустим, что кто-то из этих выросших пацанов свихнулся на этой почве и решил вам таким жутковатым образом отомстить. Но вы же сами сказали, что Михаил в тюрьме, а Сеня умер много лет назад. Так что же получается – вам призраки мстят, что ли?

По-прежнему глядя в окно, Виктор проговорил:

– Когда я разговаривал с Мишкой и Сенькой про то, что наркоман опасен и как много от него зла может быть… короче, когда нес всю ту пафосную чушь, только чтобы показать, как много знаю, я прочитал отрывок из стихотворения. Из Бродского. Там такие строчки:

Я отрывок прочитал и объяснил, что он как раз про тех, кто умер из-за наркотиков, и про самих наркоманов.

– А на самом деле стихи об этом? – неожиданно подал голос Капица.

– Черт, да нет, конечно, – поморщился Виктор. – Говорю же, дураком был, хотел образованность свою показать. Повыпендриваться, как все подростки любят. А недели три назад Тоня нашла листок с этим стишком у нас в комоде. А потом он исчез.

Капица и Коломеев посмотрели на Виктора, потом на Тоню и, наконец, переглянулись.

– Виктор Николаевич, а вы уверены, что не сами его текст написали? – недоверчиво уточнил Капица.

– Да что я, идиот, что ли, по-вашему?! – взорвался Виктор. – Я ту бумажку в глаза не видел, мне Тонька о ней рассказала.

– Антонина Сергеевна, – обратился к ней Коломеев, – ну-ка, расскажите поподробнее. Где нашли, как, куда дальше листок делся?

Тоня кивнула головой и добросовестно вспомнила, как вскоре после переезда в дом разбирала комод, как позже наткнулась на листочек и запомнила стихотворение, а листок потом сунула обратно в комод. Начала рассказывать про разговор с мужем, но следователь прервал ее:

– А вы точно помните, что страничку с текстом обратно в комод убрали?

– Нет, не точно, – призналась она. – Я потом начала его искать, а найти уже не смогла. Мне кажется, что в комод, но могу и ошибаться.

– А вы, часом, голубушка, не сами стишок-то написали?

– Да вы что! – вскрикнула Тоня.

– Ладно, ладно, не возмущайтесь. М-да, хорошенькие дела у нас с вами получаются, Виктор Николаевич… – Следователь вздохнул. – Значит, так. Сейчас все это Артему повторите. Ясно? Артем, запиши аккуратненько! – Парень у двери, про которого все забыли, согласно кивнул. – Я возвращаюсь в прокуратуру. Да, Иваныч, с тобой еще поговорить хотел…

– Поговорим, дорогой, отчего и не поговорить двум хорошим людям? Когда базар начнем?

– Да вот приеду вечерком, и начнем. Ты у себя будешь?

– А где ж еще?

– Ну и лады. А вам, господа хорошие, – обратился Коломеев к Тоне с Виктором, – очень рекомендую без лишней надобности из дома не выходить, а дверь на ночь крепко запирать. Рассказ ваш, конечно, мы проверим, а пока проверяем – никуда из деревни не уезжать, понятно?

Виктор угрюмо кивнул.

– Вот и отлично.

Следователь, не прощаясь, вышел из комнаты, а за ним Артем. Виктор, Тоня и Капица остались в комнате одни.