− Сыграть можно что угодно, но подавить страх куда сложнее. Настоящий Ворон не смог бы смеяться над моим титулом. Юноша, тебе не повезло с цветом волос: здесь его носят опасные монстры, лишь притворяющиеся людьми. Покрась, чтобы тебя не путали с ними.

− У меня была цветная прядь, но смылась, и я забыл сходить к цирюльнику, − сообразил Льюис, − подождите, а что это за монстры?

Он знал, что за пределами городов могло водиться всякое. Слышал о троллях, устраивающих набеги на деревни и ведьмах, заманивающих путников, чтобы зачаровать и превратить в своих слуг. Но был уверен, что всякая чертовщина заводится вдали от цивилизации: в Рейнпорте о таком рассказывали страшные сказки, но никто не видел чудищ вживую.

− Вороны — мерзкие демоны. Пожирают людей изнутри и занимают их место, − мрачно пояснил «принц», − сегодня ты общаешься с другом, а через неделю он набрасывается на тебя и выпивает досуха. Но и он мертвец, погубленный Вороном: друга твоего уже нет, осталось одно тело, одержимое демоном. Их выдает изменившийся цвет волос: всегда черный, каким бы ни был раньше.

− А разве они не могут его закрасить?

«Принц» покачал головой.

− Краска не задерживается на них. Тьма прорывается наружу. Будь осторожнее: если встретишь черноволосого с голодными глазами − беги и кричи изо всех сил. Мы патрулируем улицы, можем оказаться рядом и спасти тебя.

− Благодарю вас, господин…

− Принц Ричард. Прекрасный Принц — это титул того, кому дана священная сила бороться с тьмой.

Льюис попрощался и направился домой. Вся ситуация казалась ему странной. Монстры здесь? В его любимом городе? Не верится. Может, это городские сумасшедшие? Необходимо было расспросить госпожу Солону о них.

В прихожей он задержался, разглядывая свою внешность в зеркале. Гладкие черные волосы до плеч были аккуратно причесаны (их длина соответствовала его сословию, короткие волосы носили солдаты, стражники и прочие воины), черные брови и ресницы заметно выделялись на светлой коже, а темно-карие глаза были типичными для рейнпортцев. Черты лица у него были гармоничными, без видимых уродств или недостатков. В целом Льюис выглядел недурно, хотя больше стремился к опрятности, нежели к привлекательности.

Нет, точно сумасшедшие. Как его можно было принять за монстра?

— Льюис, дорогой, с возвращением. Как прошел твой день? — госпожа Солона вышла в коридор и приветливо улыбнулась ему.

Льюис рассказал. Выслушав его, она окаменела. Сцепила трясущиеся пальцы в замок и опустила голову.

− Тебе никто не рассказывал о Воронах?

− Только эти люди.

− Да, верно, их не поминают всуе. Тем более сейчас, к окончанию Времени Принца. Следующие годы будут тяжелыми.

− Госпожа Солона, я не понимаю. Демоны, Принц, Вороны − это местные суеверия?

− Нет. Что ж, раз больше некому рассказать, то должна я, − она часто заморгала и глубоко вздохнула. Потом помолчала немного и заговорила: − Видишь ли, Льюис, ты приехал не в волшебный город. А в город, на котором лежит проклятье.

— Что? Какое еще проклятье?

— Страшное. Проклятье Воронов. Любой, живущий здесь, однажды проснувшись, может обнаружить, что его волосы чернеют. И тогда простая пища не сможет его насытить, а голод будет только расти.

− А что потом?

− Потом едой для них будем мы, − тихо ответила она, − Вороны питаются жизненной силой людей. Бывает, забирают всю.

Льюис непонимающе смотрел на нее.

− Но почему об этом никто не говорит за пределами города? Я же выяснял все о жизни здесь перед приездом.

− Потому что проклятие лежит только на нашем городе. Когда люди выходят за городские стены, они забывают о Воронах. Так что не спеши уезжать: для этого нужна веская причина, не связанная с ними. Иначе ты решишь, что это было временное помутнение разума, и вернешься сюда, помня только хорошее.

− А этот Прекрасный Принц, он кто?

− Он − наш спаситель. Видишь ли, Вороны обладают невероятными силами. Демоническими или колдовскими, никто не знает точно. Их лидер, Великий Ворон, щедро делится магией со своими слугами и натравливает их на горожан. Но у Прекрасного Принца и его Рыцарей есть благословенные способности для противостояния им.

Тон госпожи Солоны был сухим и холодным. Льюис подметил перемену, решив уточнить причину позже.

− Получается, Великий Ворон вредит людям прямо сейчас? — озадаченно спросил он. Для жителей проклятого места, полного монстров, горожане выглядели слишком спокойными. И где, спрашивается, заколдованный черный замок, который должен быть у любого властелина зла? Колючий кустарник, оплетающий все вокруг? Туман и вечные сумерки?

− Прекрасный Принц убил его, поэтому мы живем мирно. Без своего хозяина Вороны потеряли силы и ослабели. Сейчас они могут только выживать и прячутся в тенях, нападая в самый глухой час. Ты в это время спишь.

Льюис погрузился в раздумья. Рассказ о Воронах звучал до того невероятно, что казался мистификацией. А может так и есть? Кому-то выгодно запугивать горожан, а госпожа Солона излишне впечатлительна.

— А вы сами когда-нибудь видели Ворона?

Она молчала. Льюис взбодрился.

Конечно же, нет. И нет никаких монстров, одни слухи.

— Люди иногда болтают всякое и дружно верят в нелепые вещи. Например, в Рейнпорте…

— Мой сын стал Вороном. Проклятье пало на него.

— У вас есть сын?

— Сольвейн, — ее голос зазвучал нежно и тоскливо одновременно, — он немного помладше тебя. Сольвейн родился светловолосым, и оттого первая черная прядь была так заметна… мы оба знали, что это значит. За неделю его волосы почернели полностью. Он говорил, что ему опасно оставаться, что он должен пойти искать убежище Воронов и жить с ними. Я не отпустила. Решила, что буду давать ему свои силы, бывало ведь, что после нападений люди выживали, просто были истощены. Мы пытались покрасить его волосы, но все слезало, не задерживаясь. Сольвейну пришлось стать затворником. Но мы справлялись: когда он чувствовал голод, я брала его за руку, а он отпускал, когда насыщался. Потом я лежала, а он хлопотал вокруг меня, поил сладким чаем и взбивал подушки, − госпожа Солона слабо улыбнулась.

Льюис заметил противоречие в ее словах:

− Но Прекрасный Принц говорил, что Вороны — демоны, пожирающие людей изнутри.

− Он так думает. Мой сын не был таким. Он не мог стать монстром! У него светлая, добрая душа! Я говорила всем, что Сольвейн уехал из города, так что друзья не искали его. Но соседи заметили, что я и сама почти перестала выходить и никого к себе не пускала. Они донесли Прекрасному Принцу и Рыцарям. Те были привычны к таким ситуациям. Они ворвались в дом и нашли его. Я пыталась объяснить, что мой сын не опасен, но они не слушали меня! Приговорили Сольвейна, как какого-то преступника, и собирались казнить!

− Собирались? − переспросил Льюис.

− Мы были в кухне. Я схватила коробку молотого перца и швырнула в них, − призналась Солона, − крикнула сыну, чтобы бежал. Ему это удалось: он бросился к черному ходу, а Принц с Рыцарями, отчихавшись, рванули к парадному.

− Они должны были разозлиться на вас.

Она покачала головой.

− Должны были, но все обошлось. Они не вернулись в мой дом. Сольвейна я больше не видела. Наверное, он все же нашел Воронов, и они приняли его к себе. Живет там с ними, пишет стихи… он такие чудесные стихи сочинял, я тебе их как-нибудь прочитаю… мой Сольвейн был таким хорошим мальчиком…

Госпожа Солона закрыла лицо руками и заплакала. Льюис неловко обнял ее. Только теперь он поверил, потому что выдумывать такое его добрая хозяйка не стала бы. А еще он с грустью подумал, что Сольвейн вряд ли куда-то добрался. Поэтому Прекрасному Принцу не было нужды возвращаться.

Кажется, госпожа Солона это тоже понимала.

Первый учебный год пролетел незаметно. Никаких неприятностей с Льюисом не случалось, волосы он красил своевременно, с Прекрасным Принцем и Рыцарями больше не сталкивался. История госпожи Солоны позабылась, и опасения Льюиса рассосались сами собой. Подумав, он решил вначале окончить университет, а оставаться или уезжать, разберется позже. Проклятый город все еще не выглядел проклятым. В нем кипела жизнь: люди смеялись, влюблялись и расставались, торговали, спорили в кабаках, учились и работали. Зимой было тепло и солнечно, весной дождливо, но после по городу побежали сотни искрящихся ручейков, через которые даже Льюису хотелось перепрыгивать, как мальчишке. Городская детвора делала это не стесняясь и запускала по ним самодельные кораблики.