Поскольку в течение последних дней Гиацинта ни о ком не думала, кроме Гарета, его бабушки Данбери и дневника его итальянской бабушки, ей ничего не оставалось, как возразить:

– Ерунда, я ничего о нем не знаю.

– Никто не знает. Он весьма загадочная личность.

– Но я определенно не собираюсь выходить за него замуж.

– И все же тебе нужно кого-нибудь найти.

– Вот что происходит с людьми, когда они выходят замуж, – сказала Гиацинта с отвращением. – Они не переносят вида счастливых свободных людей.

Фелисити, которая полгода тому назад вышла замуж за Джеффри Олбансдейла, пожала плечами.

– Это благородная цель.

Гиацинта посмотрела на Гарета, танцевавшего с очень хорошенькой крошечной блондиночкой Джейн Хотчкисс. Казалось, он прислушивается к каждому ее слову.

– Я не собираюсь охотиться за Гаретом Сент-Клером.

– Мне кажется, что леди протестует не в первый раз и слишком жарко, – съязвила Фелисити.

Гиацинта сжала зубы.

– Леди протестовала дважды.

– Если ты об этом хорошенько подумаешь...

– Чего я не буду делать...

– ...ты поймешь, что он идеальная пара для тебя.

– Отчего же? – спросила Гиацинта, хотя знала, что тем самым поощряет Фелисити.

Фелисити посмотрела Гиацинте прямо в глаза.

– Он единственный мужчина, которого ты бы не стала... вернее, не смогла бы подчинить себе.

Гиацинта почувствовала себя уязвленной.

– Я не уверена, сделала ли ты мне комплимент.

– Гиацинта! Ты же знаешь, что я не собиралась тебя оскорблять. Ради Бога, что с тобой происходит?

– Ничего, – промямлила Гиацинта. Но, вспомнив свой разговор с матерью на прошлой неделе, она задумалась о том, какая о ней на самом деле идет молва в свете. Во всяком случае, она не была уверена, что мнение света о ней совпадает с ее собственным.

– Я вовсе не хотела сказать, что тебе следует измениться. – Фелисити сжала руку подруги. – Вовсе нет! Просто я хотела сказать, что немногим удастся соответствовать тебе.

– Прости меня, я немного переигрываю. В последние дни я сама не своя, – призналась Гиацинта.

И это было правдой. Она пыталась это скрыть, но на душе у нее было неспокойно. Виной тому был ее разговор с матерью, – нет, ее разговор с Гаретом Сент-Клером. А скорее всего – все вместе. И от этого она потеряла уверенность в себе, словно вообще перестала быть самой собой, и это было невыносимо.

– Возможно, ты просто устала. По-моему, на этой неделе все слишком возбуждены.

Гиацинта не стала разубеждать подругу.

– Я знаю, что вы относитесь друг к другу по-дружески. Мне сказали, что вы сидели рядом на музыкальном вечере у Смайт-Смитов и на поэтическом вечере у Плейнсуортов.

– Чтение стихов заменили пьесой Гарриет Плейнсуорт.

– Час от часу не легче! Я подумала, что ты смогла бы избежать посещения хотя бы одного из них.

– Все было не так ужасно.

– Потому что ты сидела рядом с мистером Сент-Клером, – хитро улыбнулась Фелисити.

– Ты просто невыносима, – сказала Гиацинта, но не посмела посмотреть на подругу, иначе Фелисити прочла бы правду в ее глазах.

Хуже всего было то, что теперь Фелисити возвращала ей должок. Сколько раз она точно так же поддразнивала Фелисити перед тем, как она вышла замуж?

– Тебе надо потанцевать с ним.

– А как, если он меня не пригласит?

– Он обязательно пригласит. Тебе только надо встать там, где он непременно тебя увидит.

– Я не собираюсь за ним гоняться.

– Он тебе нравится! – восторжествовала Фелисити. – О, как это здорово! Я еще никогда не видела...

– Он мне не нравится. – Это прозвучало как-то по-детски, и, чтобы Фелисити ей поверила, Гиацинта добавила: – Я просто думаю, что мне следует поразмыслить о том, может ли он мне понравиться.

– Ты еще ни об одном мужчине так не говорила. И нет никакой необходимости его преследовать. Он не посмеет тебя проигнорировать. Ты сестра хозяина этого дома, и, кроме того, представляю, что сделает с ним бабушка Данбери, если он не пригласит тебя танцевать.

– Спасибо за то, что ты считаешь меня таким необыкновенным подарком.

Фелисити хихикнула:

– Такой я тебя еще никогда не видела. Признаюсь, это доставляет мне огромное удовольствие.

– Я рада, что хотя бы одна из нас веселится, – проворчала Гиацинта, но ее голос не был услышан из-за восклицания Фелисити. – Что случилось?

Фелисити немного повернула голову и глазами показала в центр зала.

– Его отец!

Гиацинта, не пытаясь скрыть своего интереса, резко обернулась. Оказывается, приехал лорд Сент-Клер. Всему свету было известно, что отец с сыном не разговаривают, но приглашения неизменно посылались обоим. Сент-Клеры обладали удивительным талантом не появляться там, где бы они могли встретиться.

Знал ли Гарет о приезде отца? Гиацинта посмотрела на танцующих. Он смеялся над чем-то, что говорила ему мисс Хотчкисс, и, видимо, ничего не заметил. Гиацинта видела отца и сына вместе всего один раз. И хотя они стояли от нее на далеком расстоянии, было видно, что оба напряжены, а потом быстро покинули собрание, выйдя в разные двери.

Лорд Сент-Клер оглядел зал, увидел сына, и его лицо окаменело.

– Что ты будешь делать? – шепнула Фелисити. Делать? Лорд Сент-Клер, все еще не замечая, что на него все смотрят, повернулся и вышел – возможно, в комнату для игры в карты. Но никто не мог поручиться, что он не вернется обратно.

– Так ты собираешься что-то предпринимать или нет? – настаивала Фелисити. – Ты должна.

Гиацинта, однако, сомневалась. Она еще никогда ничего подобного не делала. Но теперь другой случай! Гарет был... Она считала его в какой-то мере своим другом. И ей надо было поговорить с ним. Она провела все утро и половину дня в своей комнате за переводом дневника его бабушки. Он наверняка захочет узнать, о чем она прочитала.

И если ей удастся предотвратить ссору... Ей всегда нравилось быть героиней дня, даже если это заметила бы только ее подруга Фелисити.

– Я приглашу его на танец, – заявила она.

– Неужели? – вытаращила глаза Фелисити. Гиацинта была известна своей оригинальностью, но даже она ни разу не посмела пригласить на танец джентльмена.

– Я не буду устраивать сцен. Никто, кроме нас с тобой, ничего не заметит.

– А еще те, кто будет рядом, и те, кому они расскажут и кто...

– Знаешь, чем хороша такая давняя дружба, как наша? – прервала ее Гиацинта.

Фелисити покачала головой.

– Ты не обидишься на меня на всю жизнь, если я сейчас повернусь и уйду.

Что Гиацинта и сделала!

Но драматический смысл ее поступка значительно притупился, когда она услышала, как Фелисити хихикнула:

– Желаю удачи!

Тридцать секунд спустя. Требуется не так уж много времени, чтобы пересечь зал.

Гарету всегда нравилась Джейн Хотчкисс. Ее сестра была замужем за его кузеном, и поэтому они часто виделись в доме бабушки Данбери. Более того, он мог спокойно пригласить ее танцевать и она не станет удивляться, нет ли за этим некоей матримониальной подоплеки.

С другой стороны – она очень хорошо его знала. Во всяком случае, достаточно хорошо, чтобы заметить, что он вел себя не совсем обычно.

– Что ты ищешь? – она, когда закончилась кадриль.

– Ничего.

– Ладно. – Джейн сдвинула светлые брови. – Тогда кого ты ищешь? И не отрицай очевидного, потому что ты весь танец вертел головой так, что едва не свернул себе шею.

– Джейн, твое воображение не знает границ, – ответил Гарет.

– Теперь я точно знаю, что ты говоришь неправду. Конечно, она была права. Он высматривал Гиацинту Бриджертон с того самого момента, как вошел в зал двадцать минут тому назад. Ему показалось, что он увидел ее до того, как столкнулся с Джейн, но оказалось, что это была одна из ее многочисленных сестер. Все Бриджертоны были дьявольски похожи. Если смотреть через зал, их практически нельзя было различить.

Музыка перестала играть, и Гарет взял Джейн под руку и повел из центра зала.