«Мы должны разбить Гитлера, — сказал я, — и сейчас не время для ссор и обвинений».

Но ни словом, ни делом я не смог предотвратить разрыв между русским и польским правительствами. Это создало много неудобств. Но все же нам удалось вывезти много польских солдат, их жен и детей из России. Этот благотворный процесс протекал судорожно, и я продолжал формирование и оснащение в Персии трех польских дивизий под командованием генерала Андерса.

Во время суда над немцами в Нюрнберге по обвинению в военных преступлениях об убийстве поляков в Катыни упоминалось в обвинительном акте Геринга и других, которые представили суду Белую книгу о результатах произведенного немцами расследования. Правительства стран-победительниц решили обойти этот вопрос, и преступление в Катыни так и не было подробно расследовано.

Советское правительство не воспользовалось случаем, чтобы снять с себя это ужасное и широко распространенное обвинение против него и прочно переложить его на германское правительство, многие видные представители которого находились на скамье подсудимых.

В окончательном определении Международного трибунала в Нюрнберге катынское дело не упоминается в разделе, касающемся обращения нацистской Германии с военнопленными. Поэтому каждый волен иметь свое собственное суждение. И действительно, имеется немало материалов на эту тему в том большом числе книг, которые были опубликованы польскими лидерами, все еще находящимися в изгнании, и особенно в книгах, написанных бывшим польским премьер-министром, вошедшим в состав первого послевоенного польского правительства, Миколайчиком и генералом Андерсом.

В последнюю неделю февраля генерал Александер принял командование всем фронтом. Одновременно в соответствии с соглашением, достигнутым в Касабланке, маршал авиации Теддер принял командование союзными военно-воздушными силами. Война в Тунисе была тогда в самом разгаре. Генерал Эйзенхауэр, наделенный верховной властью, не мог руководить из своей штаб-квартиры в Алжире, находившейся примерно в 400 милях от поля боя, этими сложными и изменчивыми операциями, в которых участвовали английские, американские и французские войска. Необходимо было иметь человека на месте. Теперь он и прибыл с широкими полномочиями.

Пока порт Триполи работал бесперебойно, Монтгомери успел перебросить в Тунис лишь часть своих войск. Сознавая, что, как только бои за Кассерин закончатся, Роммель определенно направит свой удар против него, Монтгомери расположил три свои передовые дивизии — 7-ю бронетанковую, английскую 51-ю и новозеландскую 2-ю — на позиции около Меденины. Не было времени для того, чтобы заложить минные поля или установить проволочные заграждения, но зато было приведено в боевую готовность не менее 500 противотанковых орудий.

6 марта Роммель предпринял четыре крупные атаки, использовав для этого все три германские танковые дивизии. Все атаки были отбиты с тяжелыми для него потерями. Противник отступил, оставив на поле боя 52 танка, разбитых орудийным огнем. Мы не потеряли ни одного танка, и наши потери составили всего 130 убитых и раненых. Никогда еще до сих пор не сосредоточивалась такая масса противотанковой артиллерии против танков. Это было, пожалуй, самое серьезное поражение Роммеля во всей его Африканской кампании. Это было также и его последним наступлением в Северной Африке. Вскоре после этого он был отправлен в Германию больным, и его место занял фон Арним.

8-я армия теперь двигалась вперед, приближаясь к главной позиции противника — линии Марет. Это была хорошо организованная оборонительная система длиною 20 миль, построенная французами до войны, чтобы предотвратить вторжение итальянцев в Тунис. Теперь итальянцы охраняли ее против англичан. Учитывая трудности фронтальной атаки позиции у Марета, на которой было расположено шесть дивизий, из них две немецкие плюс 15-я танковая дивизия, находившаяся в резерве, Монтгомери решил включить в свой план обходную колонну, которая должна была прорваться и закрепиться за главной линией фронта противника.

Потребовалось две недели для подготовки задуманного наступления против столь сильно обороняемой линии противника. В течение этого времени американский 2-й корпус сумел вернуть Гафсу и направиться на восток. Хотя ему и не удалось прорваться на прибрежную равнину, он приковал 10-ю танковую дивизию к этому фронту на все время боев у Марета. 10 марта бронемашины и артиллерия, поддержанные авиацией, подвергли ожесточенной атаке войска генерала Леклерка. Французы стояли твердо и, получив поддержку со стороны английской авиации, отбросили противника со значительными для него потерями.

Таким образом, была подготовлена почва для наступления на линию Марет. Эта операция была названа «Пьюджилист».

Перед наступлением полуночи 30-й корпус предпринял свою главную атаку на прибрежный сектор оборонительных укреплений Марета.

После того как фронтальная атака не удалась, Монтгомери быстро изменил свой план. Он приказал дивизиям, расположенным перед линией Марет, сковывать противника и перебросил свои главные силы на левый фланг. Противник понял угрозу и укрепил свой фланг германской 164-й пехотной бригадой и частью своей 15-й танковой дивизии. Проложить путь можно было только при помощи интенсивной бомбардировки, и здесь авиация Западной пустыни, которая оказывала постоянную поддержку 8-й армии во всех ее сражениях, проявила теперь исключительные усилия.

30 эскадрилий, из них 8 американских, подвергли неоднократной сильной бомбардировке оборонительные укрепления противника. При поддержке авиации и под прикрытием сильного артиллерийского огня новозеландцы и 8-я бронетанковая бригада вклинились в линию обороны противника. За ними последовала 1-я бронетанковая дивизия, которая при свете луны обогнала их и к рассвету уже почти достигла ущелья Эль-Хаммы.

Оказавшись между новозеландцами, впереди, и бронетанковой дивизией, сзади, противник сражался отчаянно, но тщетно. Он понес огромные потери; семь тысяч человек было взято в плен. Таким образом, была одержана блестящая победа, в которой проявились не только боеспособность наших солдат, но и высокое искусство их командующего. Монтгомери снова удачно использовал артиллерию. Перед рассветом английские 51-я, 50-я дивизии и индийская 4-я дивизия при массированной поддержке артиллерии начали наступление, несмотря на ожесточенное сопротивление противника. Противник предпринимал решительные контратаки, и только к вечеру сражение было выиграно.

На следующий день наши войска преследовали противника по обеим дорогам, ведущим на север, и все имевшиеся в наличии английские и американские самолеты непрерывно бомбили его отступающие колонны. 7 апреля патруль индийской 4-й дивизии встретился с боевым охранением американского 2-го корпуса. Две армии, которые начали наступление на расстоянии примерно двух тысяч миль друг от друга, теперь наконец соединились. В тот же день, для того чтобы отрезать противнику путь отступления на север, английский 9-й корпус вместе с английской 6-й бронетанковой дивизией, бригадой 46-й дивизии и американской 34-й пехотной дивизией попытались прорваться через Фондукский перевал. Был занят Пишон, но только 9-го числа бронетанковой дивизии удалось вклиниться в линию обороны противника, и 11-го она вступила в Кайруан после успешного боя с 10-й и 21-й танковыми дивизиями противника.

Отступление противника перед 8-й армией было проведено искусно, хотя, несомненно, смелая операция нашей 6-й бронетанковой дивизии ускорила это отступление. Сфакс, который имел теперь большое значение как порт, так как порт Триполи находился уже на расстоянии 300 миль, был занят 10 апреля, а Сус был занят спустя два дня. 13 апреля наши войска подошли к последним позициям противника в горах севернее Анфидавиля. По мере усиления нашей блокады с моря противник стал все больше прибегать к воздушному транспорту. Большие группы транспортных самолетов в сопровождении истребителей прибывали каждый день. В течение четырех месяцев, с декабря по март, они перевезли более 40 тысяч человек и доставили 14 тысяч тонн груза в Африку.