Военный министр Стимсон и его же эксперты также смотрели на эту переброску войск в Ирландию как на мероприятие, отвечавшее их стремлению как можно скорее осуществить вторжение в Европу. Таким образом, все шло очень гладко. Мы стремились к тому, чтобы противнику стало известно об этом стратегическом передвижении войск, и опубликовали соответствующее сообщение, не называя, конечно, численности войск. Мы также надеялись, что это задержит германские войска на Западе и, таким образом, окажется небесполезным для русских в их борьбе.
Будущие историки, возможно, придут к выводу, что наиболее ценным и прочным результатом нашей первой конференции в Вашингтоне, получившей условное название «Аркадия», явилось создание «объединенного англо-американского штаба», ставшего теперь знаменитым. Местопребыванием его был Вашингтон, но так как английские начальники штабов должны были находиться поблизости от своего правительства, их представляли в объединенном штабе высокопоставленные офицеры, постоянно находившиеся в Вашингтоне. Эти представители поддерживали ежедневную, если не ежечасную, связь с Лондоном и, таким образом, имели возможность излагать и пояснять мнения английских начальников штабов их коллегам в Соединенных Штатах по любому военному вопросу во всякое время дня или ночи. Частые совещания, которые происходили в различных частях мира — в Касабланке, Вашингтоне, Квебеке, Тегеране, Каире, на Мальте и в Крыму, давали возможность и самим начальникам встречаться, причем иногда эти встречи длились по две недели. Из 200 официальных совещаний, проведенных объединенным штабом за время войны, не менее 89 состоялись во время и этих конференций, и именно на этих ответственных совещаниях была принята большая часть важнейших решений.
Русские не были представлены в объединенном штабе. У них был один, отдаленный от нас и самостоятельный фронт, и поэтому не было нужды или возможности увязывать работу наших штабов с ними. Достаточно было того, чтобы нам были известны общие масштабы и последовательность их операций и чтобы они получали соответствующую информацию о наших действиях. В этих вопросах мы поддерживали с ними тесную связь, поскольку они это разрешали. В соответствующем месте я опишу свои личные поездки в Москву. В Тегеране, Ялте и Потсдаме начальники штабов всех трех стран встречались за круглым столом.
В Америке были приняты меры к огромному расширению производства. Во всем этом важную роль сыграл Бивербрук.
Премьер-министр — лорду-хранителю печати
4 января 1942 года
«Состоялся ряд совещаний по вопросам, связанным с поставками. Программа производства вооружений на 1942 и 1943 годы определена следующим образом:
Всем соответствующим ведомствам направлены директивы (президента)».
К концу 1943 года эти замечательные цифры были достигнуты, а в некоторых случаях и превзойдены. Так, например, тоннаж судов, построенных в Соединенных Штатах, выразился в следующих цифрах: 1942 год — 5 339 000 т, 1943 год — 12 384 000 т.
Мои американские друзья находили, что у меня усталый вид и что мне следовало бы отдохнуть. Поэтому Стеттиниус очень любезно предоставил в мое распоряжение свою небольшую виллу в укромном месте на морском побережье поблизости от Палм-Бич, куда я и вылетел 6 января.
Меня очень встревожили сообщения Идена по его возвращении из Москвы о территориальных притязаниях Советов, особенно в отношении Прибалтийских государств.
Премьер-министр — министру иностранных дел
8 января 1942 года
«1. Мы всегда признавали существовавшие в 1941 году границы России только де-факто. Они были приобретены в результате актов агрессии в позорном сговоре с Гитлером. Передача Прибалтийских стран Советской России против воли их народов противоречила бы всем тем принципам, во имя которых мы ведем эту войну, и опозорила бы нас. Это относится также к Бессарабии и Северной Буковине и в меньшей степени — к Финляндии, которую, насколько я понимаю, не предполагается полностью покорить и поглотить.
2. Исходя из стратегических соображений, Россия могла бы ставить вопрос о подступах к Ленинграду, которые финны использовали для нападения на нее. На Балтийском море имеются острова, которые могут быть необходимы России для обеспечения ее безопасности. На стратегическую безопасность можно сослаться при постановке вопроса о некоторых пунктах на границах Буковины или Бессарабии. В этих случаях населению должна быть предложена эвакуация и компенсация, если оно этого пожелает. Во всех остальных случаях вопросы передачи территории должны быть урегулированы после войны путем свободного и справедливого плебисцита, на совершенно иных началах, чем это предлагается ныне. Во всяком случае, не может быть и речи об установлении границ до мирной конференции. Мне известно, что президент Рузвельт так же твердо придерживается этой точки зрения, как и я, и он несколько раз высказывал мне свое удовлетворение по поводу твердой позиции, которую мы заняли по отношению к Москве. Я не мог бы поддерживать точку зрения кабинета, если бы он избрал иной курс.
3. Я считаю, что соблюдение принципов Атлантической хартии, под которой подписался и Сталин, является проверкой нашей искренности. От этого также зависит наш Союз с Соединенными Штатами...
4. Что касается того впечатления, которое произведет на Россию наш отказ предрешать исход мирных переговоров на данной стадии войны или отойти от принципов Атлантической хартии, то следует заметить, что русские вступили в войну лишь после того, как они подверглись нападению Германии. До этого же они проявляли полное равнодушие к нашей судьбе и фактически еще усугубили бремя, лежавшее на нас в те дни, когда мы подвергались наибольшей опасности. Их армии сражались очень мужественно и в обороне своей родины проявили огромную мощь, какой в них никто не подозревал. Они борются за спасение своей жизни и ни разу не побеспокоились о нас. Мы же, напротив, помогаем им всем, чем можем, потому что мы восхищаемся тем, как они защищают свою родину, и потому что они воюют против Гитлера.
5. Никто не может предвидеть, каково будет соотношение сил и где окажутся армии-победительницы к концу войны. Однако представляется вероятным, что Соединенные Штаты и Британская империя далеко не будут истощены и будут представлять собой наиболее мощный по своей экономике и вооружению блок, какой когда-либо видел мир, и что Советский Союз будет нуждаться в нашей помощи для восстановления страны в гораздо большей степени, чем мы будем тогда нуждаться в его помощи.
6. Вы обещали, что мы рассмотрим эти требования России совместно с Соединенными Штатами и нашими доминионами. Это обещание мы должны сдержать. Но не должно быть никаких заблуждений относительно точки зрения любого английского правительства, которое буду возглавлять я, а именно: оно придерживается принципов свободы и демократии, изложенных в Атлантической хартии, и считает, что эти принципы должны особенно строго соблюдаться во всех случаях, когда ставится вопрос о какой бы то ни было передаче территории. Поэтому я полагаю, что нам следует отвечать, что все вопросы, касающиеся территориальных границ, должны быть разрешены на мирной конференции».
Глава семнадцатая
Возвращение к бурям
Находясь на отдыхе на Флориде, я подготовил четвертый меморандум в двух частях, адресованный комитету начальников штабов и комитету обороны военного кабинета. Он предназначался также и для американцев. Этот меморандум отличался от трех предыдущих в том отношении, что он был составлен после начала вашингтонских переговоров между мной и президентом с его экспертами и между членами объединенного штаба. Впоследствии, по возвращении в Лондон, я передал все эти документы членам военного кабинета для ознакомления. Между нашими странами была уже в значительной степени достигнута договоренность, и военный кабинет в основном одобрил направление наших решений. Я привожу здесь лишь то, что касается наиболее общих вопросов[44].
44.
Параграфы 9, 10, 14, 15 и 16 опущены за отсутствием места. — Прим.
