— Ты ведь не веришь, что я что-нибудь расскажу…

— Уверен, что расскажешь! Не стану утверждать, что ты сделаешь это добровольно. Только ведь, в конце концов, ты просто кундалианка. — Ионный залп летел прямо в Риану. — Я умею обращаться с такими, как ты.

Риана бросилась бежать, огонь летел за ней. Она резко меняла направление, ионный выброс — следом. Риана чувствовала, что смертельный залп все ближе. За спиной раздался смех гэргона. Смерть буквально наступала девушке на пятки, она уже слышала, как потрескивают ионы, расщепляя воздух.

Риана изменила тактику. Поняв, что от ионного залпа не убежать, она решила с ним побороться. Из кармана промокшей мантии Риана вытащила гелевую кнопку, которую оторвала от контейнера Нита Сэттта. Вдруг она поможет? Не было никакой гарантии, но и выбора у Рианы тоже не было. Повернувшись к смертоносному выбросу лицом, она швырнула в него кнопку. Когда они столкнулись, небо озарила белая вспышка, а затем взрыв, от которого Риану бросило на спину. Ловя воздух ртом, она перевернулась на живот и попыталась нащупать в складках одежды гороновый жезл. Вот он! Зажав оружие в руке, девушка поднялась, сердце бешено колотилось. В ушах звенело, перед глазами плыли разноцветные пятна. Ионный залп исчез, растворившись в белой вспышке.

Словно сквозь туман Риана увидела, что гэргон закрыл лицо руками. Взрыв потряс даже его. Это придало Риане смелости, и она бросилась на техномага, сжимая в руке жезл и собираясь нажать на золотой диск. Риана сморщилась от боли, разлившейся по телу после соприкосновения с энергией, которую вырабатывала экзоматрица Нита Сэттта. В отчаянии девушка нажала на золотой диск. Ничего. Гороновый жезл не активизировался.

У нее ведь оставался один выстрел! Нужно как-то активизировать цилиндр…

Руки Нита Сэттта обвились вокруг шеи Рианы. Память Аннона услужливо подсказала ей, что прикосновение гэргона убивает. Однако тот же Аннон вспомнил, как однажды Элевсин рассказывал, что он остался в живых, несмотря на то, что техномаг коснулся его.

Пальцы Нита Сэттта сомкнулись на горле, и Риана почувствовала, как ужасная боль парализует нервные окончания. Мелькавшие перед глазами яркие пятна сменялись черным занавесом — Риана то теряла сознание, то приходила в себя.

Внезапно ей пришла в голову идея, и она дважды быстро нажала на золотой диск. Гороновые лучи, словно острое лезвие, тут же вылетели из цилиндра, прорезая ионный огонь, поглощая гиперактивные ионы и впитывая их энергию.

Собрав последние силы, Риана направила гороновый поток на экзоматрицу гэргона. От соприкосновения с лучами броня побледнела, Нит Сэттт забился в конвульсиях, издав жуткий вопль, который эхо разнесло по ин'адиму. Лучи волшебного жезла в считанные секунды поглотили энергию экзоматрицы.

— Кто ты? — прошелестел Нит Сэттт. Его шлем, расколовшись, упал на песок.

— Твоя смерть, — ответила Риана, стиснув зубы от боли и гнева. — Та, что пришла отомстить. — Она безжалостно смотрела на обнаженный череп, в котором чернела встроенная схема. — Я Дар Сала-ат.

— Видишь, что случилось! Гэргон убрался в то проклятое место, откуда и появился.

— Придержи язык, дорогой! Тебе известно, что это за место и что оно вовсе не проклятое. — Черная дракониха покачала красивой головой, ее чешуя в дымке Поднебесного казалась переливчатой. — Хотя даже я соглашусь с тем, что смерть гэргона не принесла ничего, кроме облегчения.

— Видишь, кто послал гэргона обратно в ад! — загрохотал огромный красный дракон.

— Да, Дар Сала-ат.

— Она поняла, что может убить гэргона.

— Важное открытие, признаю. Однако какой ценой она это поняла? О чем только думал Миннум, когда дал ей жезл? Говорила же я, нельзя доверять соромиантам!

— Ты говорила, что они лгут, — признал красный дракон. — Но ведь доверие заключается не только в отсутствии лжи, верно?

— Твое трепетное отношение к семантике не перестает меня поражать, Эйг.

Красный дракон фыркнул, и из ноздрей повалил густой дым.

— Дорогая, меня радует то, что после стольких миллиардов лет я все еще тебя удивляю.

— Подчас ты способен удивить любого, даже саму Миину. Только прежде чем ты начнешь бахвалиться, пожалуйста, объясни, как Дар Сала-ат справится с соромиантами?

— Да, они ей совсем некстати, — признал Эйг.

— Конечно, соромианты — настоящий бич. Они отвергли Миину.

— А разве рамаханы ее не отвергли?

— Рамаханы никогда не напали бы на Дар Сала-ат.

— Я бы за это не поручился, Паов. Особенно теперь, когда балом правят Пэфорос и Хоролаггия.

— Зло уже давно гнездилось в монастырях, так что это их логический конец. Наступил Амбат, время Дар Сала-ат и великих перемен. Поэтому монастыри либо исчезнут совсем, либо возродятся и вернут себе былую славу.

Эйг взмахнул огромным хвостом цвета пламени.

— Послушай, какой же сейчас Амбат? Пророчество пока не сбылось. На сцене появились еще не все действующие лица.

— Они скоро появятся, Паов. Раз вмешался Пэфорос, остальные скоро вступят в игру.

— Пэфорос! Страшно подумать, целый век он не давал о себе знать, вынашивая дьявольские планы, как и было предсказано. Интересно, почему он выбрал именно это тело?

— Да уж, интересно! Хотя объяснить это довольно просто! — фыркнул Эйг. — Его всегда привлекали сильные личности. Это ведь неотъемлемая часть его схизмы, верно?

— Не говори о схизме, — перебила его Паов. — Это запрещено.

Эйг топнул сильной когтистой лапой.

— Что-то в последнее время мне слишком многое запрещают. Понимаю, как чувствует себя Сеелин в нефритовых цепях…

Эйг замолчал, увидев, как нахмурилась Паов. (Конечно, неизвестно, умеют ли драконы хмуриться, но вид у нее был весьма недовольный.) Поджав остроконечные уши, Паов возмущенно раздувала ноздри.

— Кто это летит?

Сквозь рокот водопада все яснее слышалось хлопанье огромных крыльев. Промелькнула страшная кобальтовая тень, и Эшир, дракон воздуха, спустилась сквозь густой туман.

— Какие новости, сестра? — нетерпеливо спросила черная дракониха.

— Сеелин по-прежнему на глубине двадцать тысяч саженей, — бодро ответила Эшир. — Хранитель надежно защищен.

— Без Сеелин невозможны ни перемены, ни Амбат! — раздраженно воскликнул Эйг.

— Вот видишь, дорогой, — спокойно проговорила Паов, — я же говорю, что время еще не пришло.

— Все обстоятельства против нас! — бормотал Эйг.

Паов положила черную лапу на мощную лапу мужа.

— Пожалуйста, дорогой, обещай, что больше не станешь вмешиваться!

— Что? — недоуменно воскликнула Эшир. — Что произошло?

— Ну, расскажи ей, — забубнил Эйг. — Все равно ведь узнает.

Паов вздохнула.

— Узнав, что Хоролаггия вторгся в наш мир, мой милый муж решил ввести в игру Миннума.

— Соромианта?

— Именно.

— Благодаря ему, — вставил Эйг, — Дар Сала-ат убила гэргона Нита Сэттта.

— Вот так новости! — вскричала Эшир. — Пэфорос был слишком близко к Вуали Тысячи Слез.

— Однако возможные последствия, — начала Паов, — в эти темные дни…

— Эти дни стали темными из-за архидемонов, — перебил ее Эйг. — Меня обвиняют в импульсивности, но посмотри на них! Хоролаггия подло нарушил законы мироздания, существовавшие с незапамятных времен, еще до появления кундалиан. Они и не ведают об этих законах, и все же в отсутствие Миины мы, драконы, должны обеспечивать их соблюдение. Проступок Хоролаггии заслуживает наказания, немедленного и серьезного.

— Милый, ну не надо! Что ты задумал? Я не позволю тебе подвергать себя опасности!