Ник носком ботинка слегка ткнул булыжник, и тот неожиданно развалился на две равные части.

— Все-таки лопнул, — заключил Хант. — А Лина, это неприятно осознавать, но была права…

Кремень почесал в затылке, тупо таращась теперь уже на два куска Скалы.

— И что теперь? Это… сработает?

— Скоро узнаем, — Ник указал взглядом на часы. — Сколько осталось до завершения петли?

— Семь секунд. — Кремень сглотнул.

Удары сердца отбивали растянувшиеся мгновения. Все ждали… ну, кроме Лины, конечно. Воровка просто сладко посапывала, свернувшись калачиком на диване. Сейчас ей снились горы злата и слава. Так думал Ник.

— Сейчас, — прошипел Кремень, сильнее напрягая мышцы спины и рук.

Даже Хантер задержал дыхание.

Стрелка настенных часов описала полукруг и помчалась дальше. Нудист же так и остался стоять на том месте, где его должна была застать замкнувшаяся петля. Однако в этот раз телепортации не произошло.

Кремень моргнул, а затем косо посмотрел на выцветший циферблат.

— Похоже… пронесло, — неуверенно выдавил он. — Хант, ты видишь? Я тут!

— Вижу, — сталкер улыбнулся, обошел разбитый камень по широкой дуге, и похлопал друга по могучему плечу. — Похоже, что это сработало, старина!

— Воистину, — разулыбался Кремень. — Неужели я свободен… ах, чертов булыжник. И чего я раньше не догадался растереть его в пыль. Столько месяцев впустую ушло…

— Погодь распинаться, — немного сдержал его Хантер. — Нужно будет понаблюдать некоторое время. Вдруг просто время петли сместилось… или еще чего.

— Ты прав! — кивнул нудист. — Но это не значит, что это время мы должны провести скучно. Бери стулья и присаживайся к огню, есть у меня тут заначка… как раз на такой случай!

Ник не возражал, нашел в куче хлама две складных табуретки и небольшой столик, бывший ранее бобиной для толстого кабеля. Все это было подтащено к уютному очагу и расставлено в нужной последовательности.

Хантер не успел еще как следует протереть импровизированный стол, как уже вернулся Кремень, волоча несколько тарелок и солидную двухлитровую бутыль, наполненную зеленой жижей.

— Тут колбаска, тут шпик, — нудист взглядом указал на тарелки. — Хлебушек. А вот это… напиток богов!

— Что за мерзкая зелень, — поморщился Ник. — Похоже на настоявшуюся тину…

— Дурень, — беззлобно ответил Кремень. — Это "Нефрит" из Межгорода, снял эту бутыль с тела одного из бедолаг, что почил в этих туннелях. Наверное, вез контрабандой на Дальний Кордон, а затем решил срезать… через эти подземелья.

Ник судорожно сглотнул подкатившую к горлу слюну.

— Тот самый "Нефрит"? — тихо переспросил он. — Быть не может. Эта бутыль, на рынке, стоит не менее пяти унций золота. Такое могут себе позволить только богачи, за стенами Пределов! Ты уверен… может лучше будет ее продать?

— Может и лучше, — кивнул Кремень. — Но буду я таскаться с экой тяжестью. К тому же неизвестно, что с нами завтра будет. Нужно жить сегодняшним днем! Да и повод есть! Честно говоря, я уж и не надеялся из петли этой выбраться. Обязан я тебе…

— Погоди дифирамбы петь, — немного осадил его Ник, не спуская глаз с бутыли. — Еще неизвестно ничего.

— Да чего тут знать? Уже час прошел, а я все еще здесь. Чертов камень меня больше не тянет. Да и хватит об этом. Готовь стаканы, начнем, пожалуй!

Хантер кивнул, больше не спорил. Он знал Кремня. И если тот чего решит, то его уже ничто не сможет переубедить.

— Слушай, — вдруг произнес Ник, услышав шорохи со стороны правых ворот, ведущих в основной туннель под Исчезающим Морем. — А к нам гости не заявятся?

— Забей, — Кремень слегка усмехнулся. — С той стороны только химеры могут придти, но створки ворот массивные, пока с этой стороны их не откроешь — никто не войдет и не выйдет. А со стороны входа в подземелья, кроме вас двоих, гостей у меня не было с самого моего путешествия в это проклятое урочище. Но, на всякий случай, я те двери тоже запер. Так что расслабься и наливай! Мы тут как в бункере, даже ядерную войну пережили бы!

Ник вожделенно притянул бутыль к себе, откупорил ее и разлил нектар по стаканам. В воздухе запахло смолой, можжевельником и дубовой корой. Потрясающая смесь ароматов.

Хантер сглотнул тягучую слюну и поднял "бокал".

— Тост будет? — спросил он Кремня.

— А как же! — подтвердил нудист, поднимая граненный. — Выпьем за дружбу! Пусть нас последнее время пораскидало по Рэдмиру, однако именно ты снова спас мою задницу, Хант! Поэтому пьем за тебя, дружище!

— Не протестую! — Ник слегка усмехнулся, чувствуя, что краснеет. Как восьмиклассница, честное слово.

Выпили. Закусили.

Первая порция пошла не так гладко, как планировалось. В горле у Ника обожгло словно огнем, из глаз брызнули слезы. Пожалуй, если бы не все прогоняющее мятное послевкусие, то Ханта могло бы и вывернуть. Однако обошлось.

— Ох, демоны ночи! — крякнул он, едва переведя дух. — Ну и крепка, зараза!

— А ты думал! — икнул Кремень, держась за вмиг раскрасневшиеся уши. — Аж волосы в носу дыбом встали. Что в ней намешано, черт ее дери?!

— Наверно на серной кислоте настаивали! — Ник старался не заплакать, но все же с трудом вымолвил: — Может по второй?!

— Давай! — Кремень мотнул головой так, что хрустнули позвонки в шее. — Мужики мы или молокососы. Наливай Хант! По полной!

Снова выпили. По комнате полетели сдавленные матюги и проклятия. Лина на диване тоже тихонько ругнулась, призывая к тишине.

Однако прошла минута, и лица приятелей вдруг прояснились, на губах заиграла улыбка.

— Похоже, меня начинает вставлять, демоны ночи, — неуверенно вымолвил Ник. — Чувствую потребность в продолжении!

Кремень покосился на него озорным глазом.

— Видать не зря про "Нефрит" баллады складывают. Сначала показалось, будто в ад попал к чертям на сковородку, — проговорил он. — А теперь нормуль так стало.

Ник, без последующих умозаключений, потянулся к бутыли и разлил содержимое по стаканам. Молча выпили. Стало вообще хорошо! Румянец на щеках друзей уже был более чем явным, а взгляд слегка затуманился. Зато жесты стали раскованными, а голоса все громче.

— Музыки бы сейчас, — мечтательно протянул Ник, потягивая пойло мелкими глотками. Жжения в горле больше не чувствовалось, лишь терпкий вкус и легкое вяжущее ощущение дубовой вытяжки.

— Это можно! — пробубнил Кремень, пережевывая колбасную нарезку. — У меня тут как в Греции — все есть!

Нудист нетрезвым шагам сходил к одному из стенных шкафов, а затем, так же пошатываясь, вернулся. В руках у Кремня была замызганная, но вполне исправная шестиструнная гитара.

— Вспомним былое, Хант, — Кремень провел рукой по металлическим нитям. — Давай наливай, а я пока настрою инструмент.

Ник наполнил граненые емкости, подал одну из них Кремню, а вторую пригубил сам.

Вскоре от куска древесины, бывшего некогда гитарой, стали доносится вполне мелодичные и приятные звуки.

Кремень набрал несколько аккордов и взглянул на Ника.

— Помнишь эту песню? — спросил он.

— Пф, демоны ночи, конечно, помню! — фыркнул Хантер. — Как там оно… И только красный закат, извечный как сама смерть…

— Не сможет нам помешать, и эту песню допеть, — подхватил Кремень, старательно подбирая мелодию под темп и слегка заплетающийся язык. — В походе дальнем уснуть, уж я совсем не могу…

— Вдали трещит автомат, отпор давая врагу! — фальшиво, но с искренним надрывом подпел Ник.

Следующие несколько часов были посвящены распитию "Нефрита", песням, а также старым байкам и воспоминаниям. Удивительный нонсенс, но Ник небезосновательно считал, что это был лучший вечер за последние годы.

Утро, а это было именно оно, если верить настенным часам, выдалось на удивление приятным.

Ник поднял голову со стола и мутноватым взглядом осмотрел депо. Во рту все еще вязало от дубовой коры, однако голова совсем не болела, а тошнота доставляла лишь небольшое неудобство.