— Короче, Джеймс, наша с сестрой семья тоже потомки Салазара Слизерина. Мы… эм, своё начало берём от старшего сына, наше наследие, как бы сказать, несколько не типичное, поэтому прости, я умолчу о нём.

— Всё в порядке, я не настаиваю, — кивнул тот, понимая, что после всего что было, Лили не сможет до конца доверится ему. — А Гарри? — решил сменить тему Джеймс, заодно и не много расспросить об сыне. — Как он?

— Он… — Лили неожиданно запнулась, а её глаза расширились. — Он со дня на день должен вступить в наследие. О нет, Петунья, — побледнела она, — она же сквиб, и в одиночку не сможет справиться.

— Так чего же мы ждём?! — резко вскочил Джеймс, подхватывая не сопротивляющуюся Лили, и уже вместе с ней аппарировал в Литтл Уингинг.

Ричард в тот вечер так и не вернулся домой, и неожиданные планы родителей для него так и остались тайной.

Тик-так, тик-так, тик-так…

Ричард вошёл в комнату, в которой на стенах висело множество разнообразных часов, однако он не обратил на них никакого внимания. Его основной целью стали большие напольные песочные часы, стоявшие в центре комнаты. Достав из кармана шёлковый мешочек, он высыпал внутрь колбы очередную порцию песка.

— Кто бы мог подумать, что песчинки в этих часах, собранные мной — это время тех маггловских детишек, что попадают на остров. Они даже не замечают, как теряют собственное время, ведь попадают на остров они такими юными, а возвращаю я их мадам повзрослевшими. Они не понимают того, что, проводя часы в обустроенной для игр комнате, оставляют в ней лучшие годы жизни. Чистая детская энергия времени — мой шанс получить бессмертие, и даже великий учёный Фламель перед этим окажется бессилен. Отныне и навсегда я беру себе имя Часовщик, Песочных Дел Мастер. Осталось совсем немного, и часы полностью заполнятся песком. Это будет означать моё пришествие.

Кому это говорил Ричард, так и осталось непонятным, ведь кроме него в комнате никого не было.

Покинув помещение, он отправился в большой зал, оформленный в песочном цвете, где уже собрались его друзья.

— Ричард, как долго нам осталось ждать? — спросил один из них, едва тот вошёл в помещение.

— Недолго, Альд, недолго, — улыбнулся Ричард. — Часы почти полностью заполнены.

— Наконец-то, — вздохнул другой. — Мы слишком долго шли к нашей цели.

— Самое главное, в мире нет тех, кто представлял бы для нас опасность, — подметил третий, — а ведь мы до сих пор так и не смогли разгадать, почему на нас действует их взгляд.

— Нам потребуется время, чтобы эта планета стала для нас пригодной, — произнёс второй. — Она должна стать пустыней. Сейчас у нас осталась только одна угроза — вода.

— Ну, я бы так не сказал, — произнёс тот, кого Ричард назвал Альдом. — Вода все равно нам будет нужна, хотим мы этого или нет.

— Она останется только в тех местах, что люди зовут оазисами, — подметил четвёртый, — а вот все остальное станет пустыней, и людям придётся с этим смириться.

— Хватит, ещё успеете поговорить об этом, — оборвал разговор Ричард, — мы собрались не для того, чтобы обсуждать водные ресурсы.

— Ты прав, — коротко кивнул Альд.

* * *

На Тополиной улице, расположенной недалеко от Тисовой, располагалась аппарационная площадка, так как над всем городом был раскинут противоаппарационный купол. Раздался хлопок, и на ней появились двое. Маги из Отдела тайн, которые несли вахту, лениво посмотрели на прибывших и вернулись к своим обязанностям. Внимание они в основном уделяли тем, кто прибывал в город впервые, а этих двоих они хорошо знали. Это была Лили Поттер, которая в последние несколько лет тут не появлялась, а во втором маге ими был опознан синьор Альфареро — любитель искусства, который иногда бывал в городе, желая приобрести работы Харальда Колубрума.

— Эй, а я тебя несколько раз видела на выставках Анри, — хитро улыбнулась Лили разглядывая облик мужа. В связи с недавно полученной информацией, она не сильно удивилась тому, что исчезала с одним мужчиной, а появилась с другим. Для иллюзионистов это обычное дело. И к тому же новость, что Джеймс не остался равнодушен к Гарри, не смотря на показную холодность, несказанно грела душу. А вот новая фамилия осталась под вопросом.

— Леди Поттер, синьор Альфареро, — к ним подошёл один из магов. — Вы к семье Колубрум?

— Да, Кондор, — ответила Лили.

— Леди? — улыбнулся Поттер, делая жест рукой вперёд, как бы говоря «Дамы вперёд». Лили хмыкнула присела в шуточном реверансе и с благодарным кивком пристроилась под боком мужа, удобно ухватившись за предложенный локоть.

Пара величественно удалилась.

Едва покинув площадку, Лили внимательно посмотрела на мужа.

— Ну, и что это за история с синьором Альфареро? — спросила она.

— Нет никакой истории, — улыбнулся Джеймс, — это просто испанский вариант нашей фамилии.

— Я не об этом, — Лили ждала объяснений.

— Хорошо, — вздохнул Джеймс, — я ношу иллюзию ещё с первого курса Хогвартса. Правда, тогда изрядную долю силы вливал отец, но со временем я научился обходиться своими силами без риска в какой-то момент случайно скинуть иллюзию.

— То есть твой облик несколько другой? — недоуменно произнесла Лили, пока они шли к дому её сестры.

Джеймс только хмыкнул и на секунду прикрыл глаза. По телу прошлась лёгкая дробь, после чего Лили уже по-новому разглядывала мужа. Точнее, синьор Альфареро, почти не изменился — высокий, статный мужчина, чьи волосы цвета вороньего крыла были заплетены в незамысловатую косу. Лили с удивлением узнала боевую версию прически, ныне почти позабытую, которую обычно использовали аристократы в далёкие времена, дабы показать свою силу и власть. Его лицо почти не изменилось: всё те же благородные и одновременно мягкие контуры скул и подбородка, в которые она в своё время влюбилась без памяти. Прямой нос о который она просто до одури любила потереться, дразнила, прежде чем поцеловать в пухлые губы. Их форма кстати, тоже почти не изменилась, разве что сейчас они были более бледными. И глаза… Они изменились больше всего. Больше не было тех голубых оазисов в которых она тонула, стоило Джеймс поймать её взгляд. Сейчас они были намного глубже. Бирюзовые с змеиным вертикальным зрачком, затягивали настолько глубоко, что не сделай Поттер неожиданно шаг к ней, и резко не наклонился к её лицу, почти касаясь губами её губ, тихо не прошептал…

— Как насчёт тебя? — она была бы не прочь застыть так на вечно, лишь бы он не отводил взгляда. От привычного Джеймса Поттера, которого Лили знала всю жизнь, не осталось ровным счётом ничего. Это был совсем другой человек, вернее, волшебник.

— Мерлин, — выдохнула Лили, — кажется, я готова влюбиться в собственного мужа?

— Обижаешь, дорогая, — нарочито надул губы Джеймс. — Как будто до этого ты меня не любила, — и несмотря на тон, глаза смеялись.

— Я не Мастер Иллюзии, как ты, — Лили улыбнулась Джеймсу и сняла кулон. Да-да, тот самый, подаренный дядей и Северусом. В тот же миг её медно-рыжие волосы чуть потемнели, став более благородного оттенка, глаза цвет не поменяли, оставаясь всё такими же чистыми изумрудами, как и до этого, однако зрачки в один миг расширились, почти заполняя собой весь контур глаз, а потом так же резко сузились в тонкую линию. А когда Лили заговорила…

— Ш-ш-ш-то с-с-ска-ш-ш-ше-ш-ш-шь? — высовывая раздвоенный язычок, спросила она, а Джеймс еле удержал себя, чтобы не отскочить.

— Мерлин подери, что у тебя за наследие?!

— Василиск, — пожала плечами Лили, надев обратно кулон, — правда, в отличие от Гарри, это мой максимум. Помнишь моё месячное отсутствие? Меня в своём родовом поместье скрыл Марволо, дабы я смогла разобраться с наследием. И да, поскольку мои родители были сквибами, моё пробуждение было принудительным, но, как сказал дядя, оно необходимо, потому, что если у Гарри пойдёт что-то не так, то ощущение рядом матери хоть и частично, но тоже вошедшей в наследство, поможет ему легче справится с полным принятия своего нового облика.