Дружинники берут в кольцо повозку, становясь к ней спиной. Мы с Тико тоже стоим у повозки, у меня в руках меч, монстрюс оскаливает зубы в сторону орлов. И эти птицы очень странные. Обычно они летают рвано, а эти движутся мягко. И их глаза светятся синим огнем.

— Они находятся под влиянием магии, ими управляют, — говорит Кир, выглядывая наружу.

Птицы подлетают совсем близко и кидают вниз какие-то снаряды, которые взрываются от удара о землю. Начинается суматоха, воины ранены, но меня не задевает. Один из снарядов взрывается прямо над повозкой, разнося коробку, в которой сидит змея.

Демоны!

— Змея, — пытаюсь перекричать гомон.

Ее глаза тоже горят синим. Она ищет возможность залезть в повозку и делает это, но Кира там нет. Он выскакивает в окно в самый последний момент, в лук заряжено две стрелы.

Князь встает рядом со мной, как только змея показывает голову из повозки, князь стреляет в нее. Одна из стрел застревает в голове твари, бросаюсь на нее, но успеваю только сделать большой надрез на брюхе. Змея отползает, готовится к повторному нападению, ее цель — Кир. Но все происходит слишком быстро: змея, находясь под действием чар, нападает практически сразу. Кир даже не успел достать новую стрелу. Змея бросается, Тико хватает ее за хвост, а я перерубаю ее туловище где-то примерно посередине. Но все это не останавливает ее, она впивается в плечо Кира, я кричу и отрубаю ее голову, но поздно, князь хватается за плечо и падает. Тико оттаскивает тело змеи и отшвыривает ее голову.

— Мо! Князь! Мо! — кричу я, срывая голос, и подбегаю к Киру. — Мо! Мо! Кир, только не умирай!

Князь стонет, разрываю на нем рубаху в том месте, где укусила змея.

Демоны!

— Я не дам тебе умереть! — кричу, на самом деле слышно только сипение. От волнения голос пропал.

Ядовитая змея, два прокола на плече Кира. Сажусь на него сверху и начинаю отсасывать яд из раны вместе с кровью, сплевывая все это на землю.

— Лири, прекрати, — шипит Кир. Он тоже понимает, что после такой процедуры от яда могут умереть сразу двое. Но Кир должен жить. Пусть пусто будет этому Махишну. Добился-таки своего — убил племянника. Голыми руками задушила бы этого дядю.

Яд на вкус горький, а кровь Кира сладко-соленая, сначала он пытался оттолкнуть меня от себя, на яд начал действовать, поэтому он быстро ослаб.

Когда уже почти отчаялась, подбежал Мо. Он грубо оттолкнул меня и положил руки на плечо Кира. Лекарь ранен в ногу, на лице и голове кровь, на рукаве тоже кровь. Через какое-то время Мо убирает руки от князя и без сил падает на землю.

Подползаю к Киру, тот без сознания, грудь не вздымается, бледен, кожа на месте укуса фиолетовая. Неужели у Мо не получилось? Все-таки обычно он лечит от ран и ушибов, но тут укус ядовитой змеи.

— Кир! — кричу, хлопая его по лицу, — Кир, пожалуйста, очнись! Не оставляй меня!

Слава Создателю, мой князь открывает глаза и слабо улыбается.

— Какая же ты красивая, моя Лири! — говорит он сдавленным голосом и пытается вытереть мои слезы. — Хочу всегда видеть тебя, когда отрываю глаза.

Кир притягивает меня к себе, лежать на его груди так спокойно. Закрываю глаза, и меня поглощает тьма.

Огонь сжигает меня изнутри. Хочется пить. Не могу понять, где я и что со мной. Только огонь, он везде. Как ни пытаюсь, огонь не отпускает меня

— Кир, — хочу позвать, но что-то мне мешает.

«Кир! Кир!»

«Я здесь», тут же отзывается он.

— Я рядом, открой глаза, Лири, — говорит он над моим ухом.

Это простое действие дается мне с большим трудом, веки каменные, словно на них уже положили монетки, чтобы оплатить работу десятикрылых людей, что переносят души для встречи с Создателем.

— Вот так. Молодец, — говорит князь.

Но открыв глаза, вижу не намного больше, чем когда лежала с опущенными веками. Ранее утро, я в повозке, Кир рядом, держит меня на руках и прижимает к груди. Нет, ради этого зрелища определенно стоило открыть глаза.

«Как ты?», передаю ему, так как не могу заставить рот говорить.

— Со мной все хорошо. Мо вылечил. И яда в ране было не так много, к тому же змея не так давно уже убивала, и яда в ней было меньше, именно поэтому он справился, — говорит он спокойно, но вдруг зарычал. — Как ты могла быть такой безрассудной, Лири? Ты могла умереть от яда!

Конечно, могла, но не умерла же. Или у меня все еще впереди?

«Главное, что ты жив, князь».

— Это было очень глупо! — снова рычит он. — И не спорь со мной!

Я хочу успокоить его и тяну ладошку, чтобы погладить по щеке, но мои руки не поднимаются, потому что связаны и привязаны к телу, чувствую тугие веревки.

«Кир, я сделаю это еще раз, если потребуется».

— О, моя Лири, я чуть не умер, когда понял, что ты лежишь на мне и не дышишь, — тихо сказал Кир и поцеловал в висок.

«Ты очень хороший стрелок».

— У меня были лучшие в Илиар учителя, — усмехается он. — К тому же мой новый лук мне очень нравится.

Кир находит на моей груди фигурку птички и гладит ее.

«Я умираю?», спрашиваю его. Но Кир тянет с ответом, только покачивается со мной из стороны в сторону.

И то, что он не отвечает сразу, начинает меня пугать. Вопрос на самом деле очень закономерный — яд древесной кобры сначала делает из человека безумца, а потом иссушает тело жаром. Если меня связали, значит, дело плохо, и я уже показывала признаки безумства.

— Мо ранен. А природа лекарей такова, что сначала они должны исцелять самих себя. Мо потратил много сил, чтобы помочь мне. Сейчас он впал в лечебный сон, потому что крайне истощен.

Но почему тогда я все еще жива? Если бы мне не помог лекарь, я бы уже отправилась к Создателю.

«Кто тогда лечит меня?», задаю закономерный вопрос.

— Я сам, — негромко говорит Кир.

Демоны!

«Ты слаб без своей пары», выговариваю назидательно, но понимаю, что все это пустое. Кто может что-то запретить Киру в его же княжестве?

— Я сам решаю, куда мне тратить силы, женщина, — рявкает он над самым моим ухом, но его объятья по-прежнему очень нежны. — Помоги мне, Лири! Прошу тебя, выживи.

Хочу ответить, что все для него сделаю, но снова меня затягивают чернота и жар.

Больше всего на свете я хочу сейчас оказаться рядом с тобой, дорогая доченька. И если все получится, свой последний вздох я разделю с тобой.

Несколько раз тяжело просыпаюсь, пытаюсь двигаться, но веревки не пускают, когда понимаю, почему связана, злюсь и начинаю неистово хотеть остаться живой. Кир всегда рядом, если не держит меня в объятьях, то тот час же откликается на мой мысленный зов.

Он кладет руку мне на грудь, тогда чувствую, как успокоительная прохлада разливается по телу. Мои пробуждения кратковременные, я все время в повозке, на полу.

В этот раз первое, что чувствую — Тико рядом. Он положил огромную голову мне на живот и мурлычет, как домашняя кошка. Открываю глаза. Я лежу у костра на большой подушке из повозки. Ночь. Мы все еще стоим на том же месте, где на нас напали когтистые орлы.

Дружинники заняты своими делами, они сильно покалечены, у каждого второго ожоги на теле, у каждого первого множество ран. Вижу трупы орлов и змеи. Да это же настоящие трофеи! Из когтей орлов можно сделать хорошие костяные ножи, а из костей змеи — кинжалы, а ее ядом смазать наконечники стрел.

Нахожу глазами Кира, он разговаривает с Реи, Роуком и Мо, но стоит так, чтобы видеть меня. Если меня оставили тут, то я не так уж и опасна.

Хочется встать и вымыться. Но мои руки все еще связаны, а горло саднит, когда сглатываю. Кир заметил, что я очнулась, но он только наблюдает. Это же суровый правитель Илиар, он не будет показывать свои чувства при других, если это не задумано для глаз, например, его дяди. Быть нежным он может позволить себе только наедине со мной.

А я все еще его дружинник, поэтому должна постараться сама справиться, тем более, что он во мне уверен, иначе бы не вынес из повозки и не оставил одну. Я же обещала ему выжить.