— Нет, он показал мне ритуальные действия, которые дают энергию и делают тело сильным, и научил медитировать, — настаивала я и показала свою обычную тренировку.

Игорь сосредоточенно наблюдал за мной, а потом выругался.

— Лира, это разминка для школьников из учебника по физкультуре, — сказал он спокойно.

— Я не понимаю, — злилась на него, чувствуя, что сейчас будет неприятное для меня открытие.

— Это упражнения для детей, которые никогда не станут воинами. Так не учат в лучших боевых школах нашего мира. А твоя техника идеальна, безупречная, словно ты жила среди лучших учителей боевых искусств и по двадцать четыре часа в день с самого рождения только тренировалась. Ты не самый сильный боец, которого я видел, но твои движения идеально отточены. Я такое вижу впервые, — все так же спокойно объяснял Игорь.

— Нет, все, что я умею, благодаря учителю, — кричала я.

— В шестнадцать лет Макс построил свой первый дом, а потом построил свою империю, которой сейчас управляет Ира. Если бы Макс был тем, кто научил тебя всему этому, он был бы известен у нас, как непревзойденный боец и мастер. Но он и минуты не мог выстоять против меня.

— Нет! — все равно кричала, готовая поколотить Игоря за его слова. Хотя ничего плохого он мне не сказал и не сделал.

К счастью, за мной приехала Ира и начала уже кричать на Игоря, потому что я плакала сидя на полу, и в комнате больше никого не было. Тот передал наш разговор.

— Лира, Игорь прав. Папа не был бойцом или тренером, но ему нравилось все, связанное с единоборствами, оружием, — говорила она.

— Но его катана, — возразила им обоим.

— Ты видела, как он ею пользовался?

— Нет, потому что он учил применять силу только в крайнем случае. Для него такого случая не представилось, — гордо ответила я, но в глубине души понимала, что они правы.

Я ни разу не видела, как учитель дерется, думала, что он настолько хороший боец, что оттачивать мастерство ему не нужно, и он умеет избегать конфликтов.

— Катану папа подарил мне незадолго до исчезновения. Это не оружие, а игрушка, хотя сделана она как настоящая, хорошим мастером, но это атрибут для моего костюма ниндзя на праздник, на Новый год. В тот день, как он пропал, он увез катану в мастерскую, чтобы заменить лезвие. Я дурачилась и сломала его о камень. Думаю, что катана все еще сломана. Но давай проверим, — сказала Ира.

Она оказалась права. Демоны!

Учитель никогда не показывал мне катану без ножен, говорил, что это только его оружие, значит, оголять ее может тоже только он. А когда я подросла, так и вовсе не разрешал ее трогать и велел относиться с почтением к его оружию.

Для чего он тогда меня обманывал?

— Я думаю, что Макс видел твои задатки бойца и хотел развить их (все-таки он имел школу восточных единоборств), но условий и средств для этого не имел. Поэтому учил тебя полуобманом, полуигрой. Ты самородок, Лира, он сумел сделать из тебя бриллиант, — заключил Игорь.

Когда однажды разговор зашел о монстрах, Ира решила мне показать животных из этого мира. Мы пошли в зоопарк.

Мне они показались совсем не страшными, можно побороть одной левой. И все было бы чудесно: тёплый день, мороженное, Ира «смогла сбежать из своей фирмы», воздушные шары.

В зоопарке оказался белый тигр, и я не смогла идти дальше. Он очень походил на Тико, только монстрюс больше. А вслед за воспоминаниями о Тико, конечно, пришел Кир. Я думала о нем часто, даже хвалила себя, что довольно легко переношу разлуку. Но глядя, как белый тигр гуляет по вольеру, поняла, что жить не могу без своего князя. Сжала в руках птичку из черного дерева, которую всегда носила на шее, и не могла дышать.

Уже дома у Иры я дала волю слезам, она сказала, что мне нужно поплакать и что станет легче. Но легче не становилось, я физически чувствовала, что умираю без Кира.

— У тебя там остался кто-то очень близкий? — спрашивала Ира и обнимала меня.

— Да, я люблю его, — впервые сказала это вслух.

— Ты хочешь вернуться?

— Да, но не знаю, как. Маг Во и гору Ву ничего мне об этом не сказал. Сказал только, что вернуться я должна сама, а я не знаю, как.

— Отец пропал неожиданно, как он очутился в твоем мире, тоже непонятно. Но мы что-нибудь придумаем, — пообещала Ира и действительно придумала.

Оказалось, что Игорь после пропажи учителя сначала организовал официальное расследование исчезновения друга, потом нанимал детективов, но, ни то ни другое не дало результатов. Тогда он начал изучать случаи исчезновения людей, чаще всего это происходило в горах, в пещерах. То, что я пришла в этот мир тоже через пещеру, отчасти подтверждало его догадку о том, что в этих местах есть переходы в другие миры через разломы. Также друг учителя нашел информацию о людях, которые знают о таких разломах. Когда Игорь показывал мне ее, то своими криками я перепугала всех домочадцев.

— Это маг Во с горы Ву, — вопила я, показывая на лысого старика на картинке.

— Это мастер Шо с горы Шу, — поправил Игорь.

— Мне нужно к нему. Еще мне нужен мешочек с золотом, — уверенно заявила ему.

Все оказалось не так просто. Мастер Шо вел затворнический образ жизни и был известен как последний учитель редкой техники созерцания боя. Как объяснил Игорь, такой мастер, глядя на схватку, может овладеть техникой бойца. Как по мне, звучало бредово, но с Игорем спорить не стала, этот мир отличался от Малохуса. Мастер Шо жил один в горах, но раз в год он собирал бойцов, чтобы выбрать для себя учеников.

— Несмотря на то, что состязания проходят ежегодно, за тридцать лет только трем бойцам удалось стать его учениками, — рассказывал Игорь, перекрикивая шум вертолетных двигателей.

Нет, план был не в том, чтобы я сразилась с кем-либо на глазах мастера Шо, Игорь говорил, что меня прибьют тут же. Ира, как хозяйка нескольких школ единоборств, имела право присутствовать на приеме в честь матера Шо, мероприятие проходило ежегодно на небольшом острове в Японии.

И сейчас мы с Ирой, в вечерних платьях, в сопровождении Игоря летели на ее вертолете на этот самый остров. И я просила Создателя, чтобы эта железная машина передвигалась быстрее. Но это не самая страшная беда. Моя одежда — вот что меня действительно беспокоило.

— У тебя такая красивая внешность. Почему ты все время носишь штаны и кофты? — спрашивала Ира, рассматривая на мне платье.

Мы были в одном из ее магазинов. Продавцы старались угодить ей, но капризничала я. Как это вообще можно платьем назвать? Как им что-то можно прикрыть? Да на рабынях Махшина одежды было больше! За месяц нахождения в мире учителя, я носила обычно одежду, которая закрывала почти все тело. Мне не нравилось, как на меня смотрели мужчины, мое тело только для Кира. Кстати, именно в магазине я это поняла. Дима, продавец, мужчина с повадками женщины, принялся поправлять на мне платье.

— Девочка, отпадная фигура. Ира, где ты ее нашла? — говорил он скороговоркой, — к этому платью нужны черные туфли на шпильке, колье и вот тот клатч, — сунул мне в руку черную блестящую коробочку и поставил туфли, похожие на те, что носила дочь учителя.

— Лира, ты просто красотка, — подбадривала она, я пыталась влезть в туфли. К чему носить такую неудобную обувь? Рабыни в Малохусе вообще без нее обходятся.

— Волосы уберем в прическу, — продолжал Дима. — Божечки, какая грива! Откроем спину… Ай, ты стреляешь током! — он отскочил от меня, как от больной проказой.

— Ничем я не стреляюсь, — пробормотала в ответ (оружия при мне не было, да и стреляю не очень), но Дима все бурчал по поводу того, что я огрела его током. Но ток же в проводах.

Но мне стало не до него, не до смеха Иры, не до зеленого платья с открытой спиной, которое сейчас было на мне.

Я рассматривала своей тело, словно видела его впервые. Оно все было в татуировках. Точнее, это была одна большая татуировка. Она начиналась между грудей, несколько раз оборачивалась по спине, тянулась к рукам и ногам, кольцами ложилась на запястьях. Татуировка была с множеством красивых завитков и сложных плетений, она словно светилась золотом, волнами расходящимся по телу. От нее шло тепло, словно меня обнимает Кир, как в ту ночь, когда я окончательно стала его.