— Подождите, но ведь можно же…

— Если ты о человеческих идеях, то лучше даже не начинай. Крылатым изменить привычную жизнь всё равно, что тебе… — Нангеши замялся. — Всё равно, что тебе Крылатым стать, причём воином: и невозможно, и даже представить дико.

— Вряд ли вы испокон веком с людьми торговали и мечи с настойками для них делали, — буркнула принцесса.

— В общем, гемнон сам изменить ничего не мог. Но вбил себе в голову, что это сможет сделать его наследник, — продолжил дракон, неуместных замечаний упорно не слыша. — Понятно, что Арэна ни в детстве, ни в юности, ни даже когда взрослым стал, не осенило. Да и что тут придумаешь? Но отец в нём разочаровался и никогда не забывал об этом напомнить. Крылатого в рейде убили? Арэн виноват, вот если бы он… Деревню разграбили и люди зерна прислали меньше? Арэн виноват, вот если бы он… Вынуждены очередную крепость бросить, потому что для неё даже минимального гарнизона не набрали? Догадайся, кто виноват. Причём не понятно, что ему надо было делать. Естественно, брат из кожи лез, только б доказать: он стоит отцовского одобрения. Не доказал.

— Четвертовать мало! — пробормотала Ренна.

— А у людей так не бывает?

— Бывает, конечно, но…

— Ну так и не суди. В общем, своего папаша добился: Арэн уверен: он ни на что не способен и, по большому счёту, никому не нужен. Так, передаточное звено от своего отца до следующего гемнона, который, конечно же, всё сможет исправить. Да тут ещё папаша к духам ушёл, причём в рейде они с братом вместе были — Арэн к нему просто не успел. А старый гемнон, решив, что он молод не только душой, но и телом, в одиночку полез на толпу выродков.

— Я смотрю, вы отца тоже не слишком жалуете.

— Угадай, кого в его смерти обвинил брат? Себя. Потом Ингрин… Короче, в итоге брат решил дождаться, когда Барт будет готов стать гемноном. Но тот со всеми разругался и к людям ушёл. Следующий по старшинству Велер…

— Кстати, по-моему, я его ещё не видела?

— Видела, он тоже тебя встречал. Только дело не в этом. Очень это видение с могилой и Крылатой Арэну досаждало, поэтому он и от женщин, даже человеческих, старался держаться подальше. Но мы всё-таки его уговорили взять Мать, как положено. Брат согласился, решил, что ещё немного времени выгадает. А тут ты…

— А тут я, — покорно кивнула Ренна. — Но почему он отказался? Я же знаю, что…

Принцесса замолчала, прикусив губу.

— Понимаешь, — Говорящий снова сел, обхватив колено. — Такие пары, как у людей, у нас встречаются нечасто. Я говорю про привязанность, любовь — не знаю, как это правильно сказать. Но случается. Особенно в легендах: «Он ушёл, а она его отправилась искать: кованые когти сточила, сто железных овец сглодала, но нашла на краю мира, в цепях…» — дурашливым голосом затянул Нангеши.

— Прекратите, — поморщилась Ренна. — Даже волк к волчице возвращается. Каждому хочется, чтобы его кто-то ждал — хоть дракону, хоть…

Она на самом деле не хотела сказать «принцессе». Ей собственный отец вспомнился. Когда государственные заботы его императорское величество окончательно допекали, отправлялся он не к очередной фаворитке, а к госпоже Фрие — даме немолодой, некрасивой, не слишком знатной, да ещё и чересчур скромной, а, значит, дуре набитой. И ходил он так не год, и даже не десять лет, а гораздо дольше.

— Вот именно: хоть, — странно вздохнул Нангеши. — Сначала-то Арэн решил, что получит он свой кусок… Ну вот такого, чего бы ни было. А там хоть трава не расти. Духи же говорили, что горевать по нему не человек, а Крылатая станет, да ещё и не понятно, кто она. Но Крылатой-то ты почему-то оказалась.

— То есть… — ошарашено протянула Ренна, — то есть, он отказался от всего, лишь бы я по нему не убивалась? Великий! Такого бреда мне ещё слышать не доводилось!

— Я же просил, не поминай его, пожалуйста. Но ты права, так и есть. Арэн же никто и ничто, причём успевший Крылатых гемнона лишить, едва ли не собственными руками убивший Ингрин, не удержавший одного брата и выгнавший другого. И сделавший ещё очень много полезных и нужных вещей.

— Например, не дав вашей Грани окончательно развалиться последние… Кстати, сколько там лет? Пятнадцать? Двадцать? Или больше? — ни с того ни с сего Ренна разозлилась так, что едва не выдала забористое, почерпнутое из бабушкиного лексикона — в последний момент язык удержала.

— Тише, тише! — Нангеши выставил руки, будто на самом деле ждал, что принцесса на него бросится. — Я разве что-то говорю? Только озвучиваю мнение нашего гемнона. Кстати, это ещё не всё. Арэн решил, что видения перстня — это не про вас.

— А про кого тогда? — рявкнула его высочество. — Про меня и заезжего молодца?

— Ну, не такого уж и заезжего, — поскрёб под капюшоном висок Говорящий. — Про Барта.

Ренна открыла рот… И закрыла. Снова открыла, но так и не сообразила, чтобы сказать, просто сказать хотелось очень уж многое, не сразу и сообразишь, что первым стоит озвучить. Помотала головой.

— Это шутка? — выдавила, наконец.

— Я не Велер, шутить не умею, — признался дракон.

— Тогда он сумасшедший?

— А это вполне может быть, — безмятежно отозвался Нангеши. — И что ты теперь будешь делать?

— Понятия не имею, — помолчав, честно призналась принцесса.

На Ренну вдруг такая усталость накатила, что хоть прямо здесь, под кустом ложись, даже сидеть и то тяжело.

— Ты только не обольщайся, — ласково попросил Говорящий. — Он пока любит не тебя, а лишь мечту о тебе. По крайней мере, мне так кажется.

— Как знакомо, — усмехнулась принцесса.

— Впрочем, я могу и ошибаться.

Крылатый легко, даже о землю не опершись, поднялся, деловито отряхнул мантию.

— Последний вопрос, — остановила его Ренна. — Вы же так не считаете? В смысле, вы не думаете, что Арэн сумасшедший, никудышный гемнон и… Как там сказали? Передаточное звено?

Говорящий молча кивнул — не соглашаясь, а прощаясь. И недвусмысленно давая понять, что ответа её высочество не услышит.

Новомодный роман — по крайней мере, когда Ренна ещё в столице была, эта книга считалась новой и модной — дракониц явно смог увлечь. Поначалу к чтению вслух они отнеслись без всякого энтузиазма. Но Старшей Матери не отказывают. А Крылатые, которые сами Матерями ещё не стали и даже свой первый выкуп не назначили, были счастливы уже оттого, что их вообще пригласили.

Правда, несмотря на всё счастье, пирожным и фруктам они уделяли гораздо больше внимания, чем злоключениям несчастной, но прекрасной девы и блистательного лорда. Но потом ничего, втянулись, даже о сладостях позабыли.

Ренна перевернула страницу, откашлялась — голос начал похрипывать, всё-таки читала она уже давненько:

«Лорд смотрел хмуро, исподлобья. Не просил — требовал.

— Ты нужна мне!

— Нет, не нужна…

Девушка покачала головой, стиснув штору вмиг похолодевшими пальцами.

— Пусть так! Но я нужен тебе.

— Это не причина…

— Я хочу, чтобы ты принадлежала мне!

В его глазах, почти неразличимых в темноте, вспыхнули две раздражённые красные искры.

— Не то…

— Я хочу, чтобы ты была со мной!

— Не то…

Ара судорожно сглотнула и посмотрела вверх, смаргивая подпирающие слезы. Ничего не получится. Ничего из этого не получится! Не на что наедятся. Да и незачем. Она приказала пальцам разжаться, отпустить штору, позволив ей снова закрыть окно.

— Я хочу, чтобы ты была рядом, — лорд тоже на неё не смотрел. Уставился себе под ноги, сложив руки на груди, будто отгораживаясь. — Я не знаю как. Тьма, я даже не знаю зачем! И…

— И это будет больно. Потому что недолго.

— Да. — Он поднял голову, наконец-то глядя ей в глаза. — Да, ты права. Я слишком привык…

— К игрушкам?

— Да. К игрушкам.

Он шевельнулся, как будто собираясь отвернуться. И уйти — навсегда. Такие, как он, не возвращались. Они даже не оборачиваются»