Секпул пришла. Он подошел к ней, когда она отпирала двери.

– Я знал, что дождусь тебя здесь.

– Прости? Я ожидала встретить своего брата.

– Не думаю, что он появится, – сказал Форрест, последовав за ней внутрь.

Он удалил свое речевое сообщение, пока она не видела. Не то чтобы его сильно беспокоило появление Эсбе. Но лучше будет поговорить откровенно.

– Секпул, нам нужно поговорить. Я знаю, что в этой комнате безопасно. Думаю, будь здесь аппаратура прослушивания, твой брат сообщил бы об этом. В любом случае я знаю, что тут, в лаборатории, можно говорить открыто, – еще раз добавил он.

– Ты делала видеозвонок, в том убежище, в Большом Сердце. Я знаю, что вы, двое, хотели использовать меня в качестве заложника для обмена.

Ее зеленые глаза распахнулись шире, она опустила голову. Ни малейшего волнения не проскользнуло в ее взгляде.

– Значит, ты знаешь. Все в порядке… Я была в отчаянии и решила взять дело в свои руки. В поисках подходящего кандидата для обмена я отправилась в джунгли и наткнулась на тебя. Но план изменился…

– Да. Меня должны были кинсниппировать после твоего возвращения. Но у тебя появилась идея получше. Это понятно. Я только не понимаю, зачем было вовлекать в это все Эсбе? Этот высокомерный идиот собирается уничтожить вас. Ты в курсе, что он действительно хочет продать город Раптону? Как ты думаешь, что бы сказал Магистр, люди в городе, если бы я рассказал об этом?

– Эсбе несет много чепухи, никто его не слушает. Мне он нужен был как эксперт.

Неожиданно она почувствовала, что хочет быть откровенной с Форрестом. Они уже долгое время были очень близки, но не могли объясниться. Сейчас их молчание прервалось…

– И он имеет право, – продолжала Секпул, вызывающе глядя на Форреста, – неотъемлемое право помочь мне вернуть тело нашего с ним сына.

– Боже мой… Значит, твой брат – отец твоего мальчика.

Она сделала шаг назад.

– Я знаю. Знаю, как это звучит. Джон Форрест, я не могла выйти за него замуж. Он был ненормальным уже тогда. Он не имел репутации, не был лидером, он был совершенно невозможен. Я позволила себе забеременеть от Эсбе и стала женой Магистра. Мне это было необходимо. Мой супруг должен умереть. Я никогда не смогу выйти замуж за Эсбе. Но он был бы рядом, а наш сын стал бы наследником Магистра…

«Каждый день что-то новое, – подумал Форрест. – Значит, гений получает лавры и награды, а власть остается за «династией». Он сказал:

– Эсбе, возможно, был не лучшим выбором.

– Возможно… Я просила его помощи, и я благодарна ему за помощь. Конечно, это незаконно; симулякр не положено создавать, но сделка была принята. То, что я сделала с тобой, чтобы получить то, что нам было необходимо, – это воровство, и мне очень жаль…

– Симулякр, – ошеломленно повторил Форрест. – Флишататонатон…

– Да. Временный организм в обмен за мертвого мальчика. Справедливая сделка, как я считала, и у нас есть хороший шанс провернуть ее. Но Раптон отказывается признать, что Гемин у них, как бы они ни хотели узнать больше про обитателей неба, пусть даже ту малость, которую можно понять по эфемерному образу, симулякру, но они не хотят выполнить свою часть договора.

«Я не настолько герой», – подумал Форрест. Но она была смелой, она была безумно храброй, его Секпул, Песня Леса, и Форресту следовало простить ее…

– Секпул, это не сработает. Я, э-э, не тот, за кого ты меня принимаешь.

– Я знаю.

– Ты знаешь?

– Конечно. Эсбе убежден, что ты житель неба, но я врач. В моем мире хвосты мальчиков-младенцев отрезают при рождении или вскоре после него. Но тебе его не отрезали, у тебя от него остался только рудимент, и то под кожей. Это было первое, что я заметила, а потом поняла, что весь твой скелет отличается от наших. Он не деформирован, он именно другой. И органы тоже. Структура клеток четкая и наверняка вполне функционирующая, но я никогда не видела ничего подобного. Возможно, это безумный риск – создавать твой симулякр, но я не нанесла тебе никакого вреда, я думала, что ты будешь далеко и никогда не узнаешь об этом. – На лице ее вспыхнула робкая улыбка. – Я уверена, что твоя родина, которую я не представляю себе, где-то в лесах, там, где я нашла тебя.

– Нет, – ответил Форрест. – Моя родина не здесь. Я потерпевший кораблекрушение моряк.

Ее рука потянулась к мешочку на шее, Секпул изумленно глядела на «моряка».

И тут раздался крик. Отвратительный звук: дикий, пронзительный и надрывный. Форрест резко окинул взглядом пустую лабораторию. Но Секпул одним прыжком пересекла комнату и хлопнула ладонью по сенсорной панели. Стена перед ней беззвучно ушла в сторону. В открывшейся комнате сидел голый мужчина, привязанный к стулу: с пунцовым лицом, весь в поту, голову его обвивала гарнитура, а к телу были присоединены различные пыточные приспособления. Верховный Ученый стоял рядом, задумчиво перебирая свои инструменты.

На стуле сидел Форрест.

Секпул подошла ближе.

– Раптон и то был мягче. Эсбе, ты отвратителен. Мы не договаривались об этом.

– Что он тут делает? – прорычал Эсбе, пятясь. – Теперь ублюдка придется прикончить, и об этом мы тоже не договаривались.

– Я жила по указке безумца, – произнесла Секпул, вынимая нож. – Однажды я уже совершила несправедливую жестокость, Эсбе. И этого не изменить. Но хватит.

– Не тронь его! Он мой! – взвыл Эсбе в ярости.

Щелкнув хвостом, как плеткой, она впечатала ученого в стену. Одним твердым и точным движением нож опустился в ямку у основания ключицы клона. Она взглянула на окровавленное тело.

– Не знаю, как я не понимала этого раньше, – пробормотала она. – Я не должна ждать. Я могу захватить власть, действовать по своим правилам, поменять себя на Гемина, если потребуется.

– Не говори так, – сказал Форрест. – Секпул, когда я думал, что ты собираешься выдать меня Раптону, я был готов к этому. Я и сейчас готов. Я уже работал в ситуациях с заложниками. Поверь мне, я верну тело твоего сына домой, все будет хорошо…

– Зачем тебе это, человек ниоткуда?

Улыбаясь глазами, Форрест прижал ее к себе и поцеловал в лоб.

Но вдруг что-то изменилось. С его руками что-то происходило, они слабели, растворяясь в воздухе. Он почувствовал странно знакомое головокружение, это уже случалось с ним. Аппарат ПоТоло. Похоже, что дрейфующий остров оказался в зоне пространственно-временного скачка.

– Секпул! Жди меня! Я не могу это остановить, но я вернусь к тебе!

Она положила руку ему на грудь.

– Я знаю.

Когда орбиты планет совпали снова, Джон Форрест вернулся в Западную Африку. Теперь он собирался повторить скачок перед избранной группой ученых. Он выступил перед собравшимися и присоединился к ПоТоло, в одиночестве стоящему в лаборатории. Ничего не изменилось, та же комната с большими окнами, выходящими на закат. Джон Форрест, одетый, как и прежде, в свою пустынную форму, тоже кажется, не изменился, разве что был в лучшем настроении.

– Эта штука, – произнес он, кивая на маслянистый черный шар в камере, – ваша пространственно-временная машина… Должна ли она обязательно быть в контейнере?

– Нет, она просто должна находиться в комнате.

– Что произойдет, если я дотронусь до нее? Мгновенная смерть? Лучевая болезнь?

– Вы можете коснуться ее. Но я не советовал бы вам неделю носить ее в кармане, – ответил ПоТоло, держащийся на этот раз немного смелее.

– Вы отправите меня именно в тот момент и место, откуда забрали?

– По вашей просьбе. Я буду использовать тот комплекс пространственно-временных значений, который зафиксирован во время успешного возвращения. Но вы должны знать, мистер Форрест, это не так просто.

В предыдущий раз Форрест исчез на закате и появился весь перепачканный кровью за час до рассвета. Интервал – по местному, западноафриканскому времени – не обязательно соответствовал продолжительности его пребывания на Древней Венере, и к тому же Форрест вообще не мог доказать, что он был на поверхности Венеры в далеком прошлом. Но доказательство этого имелось – зонд, посетивший обитаемую Древнюю Венеру, благополучно записал все данные, и они были очень и очень убедительны.