Славин подозвал Дроздовича, прибывшего в составе опергруппы:

— Допросите работников рядом расположенных магазинов, учреждений, школы — она, видите, находится напротив, киоскеров, продавщицу мороженого, которая торгует на углу. Надо постараться найти людей, которые видели преступников, когда те открывали магазин или уходили из него.

— Есть, разрешите выполнять?

— Да, действуйте.

Кассир — молодая светловолосая девушка — еще не пришла в себя. Она сидела возле стола и плакала. Тушь расплылась по всему лицу, и, несмотря на серьезность момента, Славин и Мочалов улыбнулись. Девушка, очевидно, догадалась, чего они улыбаются, ладонью вытерла лицо. От этого оно еще больше измазалось, и девушка стала похожа на артистку, играющую перед детьми роль разбойника. Славин спросил:

— Скажите, вы никого подозрительного не видели перед закрытием магазина на обед?

— Нет. Людей в магазине перед обедом было много, и я была очень занята.

— Сколько в кассе было денег?

— Тысяч шесть — шесть с половиной. Накануне привезли много ходового товара, и торговля шла хорошо.

— Кто закрывал магазин?

— Заведующий, рядом находились все мы.

— Сколько у вас человек сегодня работает?

На этот вопрос ответил появившийся минуту назад заведующий магазином:

— Вместе со мной девять.

— На сколько замков был закрыт магазин?

— На два.

— Сигнализация есть?

— Нет. Ночью магазин охраняет сторож.

В кабинет вошел следователь. Славин спросил:

— Что обнаружили?

— На кассовом аппарате и на выдвижном ящике много следов пальцев рук.

— Замки изъяли?

— Изъяли, хочу направить их на исследование.

— Правильно.

Славин дождался прихода оперативных работников, которые опрашивали людей, находившихся вблизи магазина. Ничего утешительного они сообщить не могли, и подполковник, сделав несколько поручении Мочалову, уехал в управление.

В кабинете достал из шкафа полотенце и, вытерев мокрое от дождя лицо, отодвинул штору, за которой скрывалась карта города. Отыскал место, откуда он только что приехал, и воткнул в карту булавку с небольшим красным кружком. Это уже был десятый сигнал о нераскрытом преступлении. Стоя у карты, подполковник увидел еще одну закономерность. Красные кружочки располагались полукольцом к центру города. Славин даже невесело подумал: «Еще пять-шесть таких краж, и круг замкнется». Но в этом полукольце была своя логика преступников: полукольцо постоянно удлинялось за счет новой кражи, и еще не было случая, чтобы преступление было совершено уже в «пройденной» кривой линии полукруга.

«Получается, — думал Славин, — что они действительно „идут“ по кругу, строго придерживаясь правила: в район уже совершенной кражи не возвращаться. Значит, можно, хотя бы приблизительно, определить место очередного преступления».

Он подошел к столу и начал выписывать из блокнота даты совершения этих краж. Дни недели, когда совершались преступления, были разными, но очередная кража совершалась на вторую неделю, после предыдущей.

Полковник ходил по кабинету.

«Сегодня пятница. Если верить этой закономерности, то на следующей неделе они не дадут о себе знать, а вот потом...»

Славин подошел к карте и мысленно очертил круг, в котором надо ждать следующую кражу...

Капитан Мочалов возглавил оперативную группу, созданную из представителей нескольких районных отделов милиции. Группе было поручено, начиная с понедельника, ежедневно в обеденный перерыв находиться вблизи восьми магазинов, расположенных в зоне, указанной начальником уголовного розыска города Славиным. Мочалов закрепил по одному человеку за каждым из этих магазинов, а сам вместе с тремя сотрудниками в автомашине был в центре зоны. Все оперативные работники, охранявшие «свои» магазины, имели при себе карманные радиостанции, что позволяло быстро вызвать группу Мочалова.

Понедельник и вторник прошли спокойно. В среду к концу обеденного перерыва от инспектора уголовного розыска лейтенанта Касаткина поступил сигнал тревоги. Мочалов немедленно приказал водителю ехать к магазину. Но оказалось, что Касаткин просто поторопился. Увидел двух мужчин, которые стучали в закрытую дверь магазина, и подал условный сигнал тревоги. По прибытии группы Мочалова выяснилось, что эти двое пришли к своей знакомой и стучались в дверь, думая, что она находится во время обеденного перерыва в магазине. Это было похоже на правду, хотя бы потому, что дверь магазина была закрыта на внутренний замок и мужчины не могли знать — есть ли в магазине люди.

Вечером Славин, работая с материалами, поступившими к нему за день, мысленно возвращался к нераскрытым кражам. Он еще и еще раз спрашивал себя, не допустил ли он ошибку, направив людей дежурить у магазинов? А вдруг преступники объявятся в другом месте?

«Ничего, — утешал себя Славин, — никуда они не денутся, обязательно появятся, надо только ждать!»

В четверг неожиданно пошел мокрый снег. Большие снежинки хлопьями падали на разбухшую землю. На улице было сыро и неуютно. Касаткин хмуро смотрел на магазин, двери которого закрывали всей компанией его работники.

Лейтенант попробовал поднять воротник плаща, но холодные струйки воды неприятно заскользили под одежду, и инспектор, отложив воротник, в который уже раз ругнул себя за то, что не надел пальто. Сейчас ему предстояло ровно час стоять под этим дождем со снегом. Он засунул руки поглубже в карманы и быстрым шагом, стараясь хотя бы немного согреться, зашагал к углу. Там постоял несколько секунд и повернул обратно. Он сразу же обратил внимание на двух мужчин. Они стояли у магазина и смотрели на дверь. Мужчины еще ничего подозрительного не делали, а у Касаткина уже сработала какая-то внутренняя пружина, мозг пронзила мысль: «Они!»

Инспектор почувствовал на себе их взгляды. Кроме него, на улице людей не было. Касаткин, играя роль прохожего, свернул во двор школы и, когда скрылся из поля зрения мужчин, бегом бросился к глухому дощатому забору, где он еще раньше облюбовал для себя наблюдательный пункт. Касаткин прильнул к щели и сразу же увидел, что те двое орудуют у дверей. Лейтенант, волнуясь, торопливо достал из кармана радиостанцию и передал сигнал тревоги. Мочалов ответил сразу же.

Договорились, что на автомашине к магазину, пока преступники не окажутся внутри, подъезжать не будут. Касаткин удивился, что неизвестные действуют так проворно. За три минуты они смогли открыть два замка и войти в магазин. Касаткин решил доложить об этом Мочалову, но тот сам в этот момент вышел на связь и сообщил, что они уже находятся за углом. Касаткин взял в руки микрофон и предложил свой план:

— Я незаметно подойду к дверям магазина и блокирую их, а вы сразу же подъезжайте. По одному надо стать у окон, расположенных по обе стороны от входа, а остальным войти внутрь.

Мочалов согласился, и лейтенант через минуту был уже у магазина. Почти сразу же около него остановился милицейский «газик». Из него выскочили пятеро. Один остановился между входом и машиной — это был водитель, двое других расположились у окон, а Мочалов, Касаткин и еще один оперативник ринулись в магазин. Преступники так увлеклись взломом кассового аппарата, что увидели сотрудников уголовного розыска лишь только тогда, когда Мочалов одним мощным рывком открыл дверь, сломав при этом крючок, на который заперлись преступники изнутри.

Мочалов, держа их под прицелом пистолета, крикнул:

— Ни с места! Руки вверх! Уголовный розыск!

Преступники опешили. Сухо щелкнули на их руках наручники. Мочалов облегченно вздохнул и взглянул на часы. До конца обеденного перерыва оставалось сорок минут. «Ничего себе, — подумал капитан, — „работы“ взломщикам оставалось минут на пять, значит, до момента обнаружения кражи было не менее получаса».

Мочалов спросил одного из задержанных:

— После совершения краж вы пешком уходили или машиной пользовались?